выровненной стене.
- Э-э-э! Пацаны! - возмущаюсь я.
- Ладно, перерыв, - объявляет Мар. - Потом реанимируем стенку и по домам.
- Неужели они кончились? - вытирает Май с лица белые ляпки, глядя на свое отражение в темном окно.
- Кто?
- Стены...
- Ну как вы, котики? - залетает к нам Яся. - К пиру готовы? Мы с девочками замутили по случаю амнистии!
Ставит на стол два пакета.
Мы дружно оборачиваемся на запах.
- Вау!
- Так, Вань, помоги... - отдает ему прорезиненную скатерть.
Стол-то у нас здесь совсем не для еды. Но Яся предусмотрела и это.
И пока мы ускоренно замазываем стену, она достает бутеры с красной икрой и с баклажанами под чесночным соусом... Коньяк!
Мы глотаем слюни.
Яська ищет на лице у Яши чистое место, чтобы чмокнуть. Держит его за щеки, хихикает... Целует в подбородок.
- Привет! - заходит Аленка.
Мы приветственно и вдохновенно мычим. У нее тоже пакет!
- Закончили?
- Почти! - забирает Мар из ее рук пакет.
- Я вам острые крылышки сделала с пюре...
На столе появляются маринованные помидоры, которые у нее просто бомба!
- О-о-о... Вот это у нас амнистия!
У Аленки платье обтягивает выразительный маленький животик. Марат кладет на мгновение на него ладонь, целуя ее в губы.
Сын у них будет...
Это так круто, что гордо даже мне. И немного колбасит от предвкушения. Потому что у нас с Лизой тоже когда-нибудь будет... И представляя ее беременной, я плыву без весел в какое-то вселенское ощущение счастья!
Вообще надо нам синхронно наделать наследников, сдать их потом Бесу на воспитание, чтобы как мы дружили. Марат как раз нас с Ванькой старше. И сын у него первый родится...
- Рома... - трётся носом Лиза о мое плечо. - Ты где летаешь?
- Оу! - вздрагиваю я. - Привет!
Пацаны ржут...
Впечатываюсь в сладкие губы. Касаемся носами.
Забираю у нее из рук пакет.
- Что там?
- Пирог с сёмгой. Не открывай! Он ещё горячий, - выставляет на стол обернутый в фольгу.
- Девочки, пойдёмте погуляем, общагу посмотрим? - предлагает Аленка. - Парни как раз закончат.
- Со стола не таскать! - понадежнее прикрывает еду Яся. - Руки откушу! Я все посчитала!
Сбегают.
- Вот девочки у вас классные... - улыбается Янг. - У нас не такие.
- А какие у вас были?
- Какие?.. Вот это вот всё... Вкусностей самой приготовить... Каблуки... Укладка... Макияж... Следить за фигурой... Это все - ущемление их прав и свобод. Гендерное насилие типа. Сексуализация насильственная. Наши девушки хотят быть как парни - в кедах, шортах, бодипозитив... - морщится он. - Но чтобы их любили как королев. А королевы все здесь! Валгалла! - поднимает к небу с восторгом глаза.
- Бессо как-то говорил: "Красота — это мудрость женщины. Мудрость — это красота мужчины», - вспоминает Марат.
- Ой и мудры у нас девочки! - стаскивает бутер Яша.
- А я думаю, чего ты пялишься все время! - закатываю глаза. - А тут вот оно чо...
- Я любуюсь!
- Давай уже себе найди свою валькирию, не поднимай давление братьям-воинам.
- Да дайте осмотреться! - ухмыляется он. - Просто, столько красивого сразу... Я ослеп!
Стаскивает тоже один бутер с красной икрой из под фольги.
Мы подтягиваемся к столу.
Крышка коньяка хрустит под Яшиными пальцами.
Разливаем...
- Так, я не понял... - заходит Бес, застывая с пакетом в руках. - Я им, значит, плов на финалочку принес, а тут беспредел как обычно?
Яша прячет коньяк за спину.
- Так а... Принесли, ставьте!
Раздвигаем чашки на столе.
- А за спиной у тебя что?
- Запрещённые препараты, - поджимает виновато губы Яшин.
Бессо вытаскивает из пакета небольшой казан.
- Садитесь с нами, Бессо Давидович! Сейчас девочонки придут. Посидим.
Но гости у нас на этом славном моменте не заканчиваются.
- Шмелёв?
Выглядываю из комнаты.
- Александр Михайлович... - удивлённо застываю.
- Ты чего там на палец моему ребенку надел, я не понял, Шмелев?! - шипит на меня.
Ловит мою руку, у меня тоже кольцо на безымянном.
- Александр Михайлович, ну а как?.. Вы же ее по-другому не отдадите. А у меня утром вуз, в обед тренировка, вечером вот! - развожу руками. - Общественные работы! Мы и не видимся почти! А мне на две недели на турнир международный после нового года. Без Лизы! Я же там чокнусь и так... А мне первое место надо. Нам на квартиру не хватает, на ту, которую мы хотим.
- "Хотят" они! - раздражённо и скептически. - У нас, значит, поживете.
Ага... И тихий секс под одеялом?! Увольте, блять! Мне нравится, как моя девочка кричит со мной.
- Не, Вы чего, я так не могу! Я же не гостем хочу быть. Мы уже взрослые. Нам самим надо.
- Александр Михайлович! - выходит Бессо. - Рад видеть в здравии.
- Бессарион! - жмут руки.
Бес не отпуская его руку заводит в комнату.
Там налит коньячок, закуска...
- Пацаны, там в коридоре заднюю стенку вы проигнорировали у окна. Метнитесь, добейте. А мы тут батями пока пообщаемся минут десять, - всовывает в руки ему рюмку Бес.
- Так за рулём, Бессо Давидович...
- Да Роман отвезет, он не пьет у нас сегодня.
Закатываю глаза.
Нормальное кино!
- Ну что там по нашему общему вопросу?
- Да все замяли. "Глухарь"...
- Ну и у нас люди серьезные посоветовали этому нехорошему человеку свернуть бизнес в городе и своё пристальное внимание.
Выходим. Ловим девчонок на подходе. Я утягиваю Лизу в сторону.
- Папа Иштаров здесь. Колечко спалил...
- Да?!.. И что сказал?
- Сказал, благословляет и ждёт внуков.
- Ну что ты врешь?! - хихикает Лиза, с опаской оглядываясь на голоса мужчин.
- Ну, не совсем, конечно, так сформулировал.
Поднимая за талию, усаживаю на окно. Прижимаюсь лицом к груди.
- На чемпионат скоро... Долго не увидимся.
- Хочешь, я с тобой поеду?
Отрицательно качаю головой.
- Нельзя... Я тогда не переключусь и не отключусь. Весь мой тестостерон будет слит в фонд Иштаровой... И я не возьму для тебя первое место. Мне надо чтобы меня здесь очень ждали. Так ждали, чтобы я там это чувствовал.
Лиза, сжимая, целует меня в волосы.
- Фонд Иштаровой будет ждать весь неслитый
