— Что это, мама?
— Да так, мои дела, — небрежно бросила Беттина. Ей не хотелось, чтобы Джон узнал.
— А что это?
Беттина нерешительно помялась.
— Это рассказ, — сказала она наконец.
— Для детей?
— Нет, — вздохнула Беттина. — Для взрослых.
— Как в книгах? — с уважением спросил Александр и изумленно вытаращил глаза.
Беттина покачала головой и ласково улыбнулась сыну.
— Нет, радость моя. По правде говоря, это большой сюрприз для папы. Я не хочу, чтобы ты говорил ему раньше времени. Договорились?
Беттина смотрела на сына с надеждой, и тот серьезно кивнул:
— Договорились.
Он ушел к себе в комнату, а Беттина задумалась о том, что рано или поздно ему придется узнать о своем дедушке. Он имеет право знать, что Джастин Дэниелз — родной ему человек. Все, даже недолюбливавшие его, признавали, что он — великий писатель. У него такие замечательные книги. Недавно Беттина перечитала многое из написанного отцом; читала она по вечерам, когда Джон был на дежурстве в больнице. Ей не хотелось, чтобы он узнал. Еще она скрывала от мужа то, что ей иногда звонит Айво. Тот спрашивал ее только о том, как продвигается работа над пьесой, и Беттина говорила, что все идет хорошо, своим чередом. Айво уже подыскивал литературного агента, который с нетерпением ждал, когда Беттина пришлет первый вариант своего произведения. Однажды она говорила с ним по телефону и обещала поторопиться. Но дело шло к концу еще быстрее, чем ожидалось. Неожиданно для самой себя, через неделю после разговора с Мэри, Беттина поняла, что готовая пьеса лежит у нее на столе. Она посмотрела на рукопись и радостно улыбнулась, не замечая перепачканных чернилами пальцев и взъерошенных волос. Наконец-то она добилась своего! Никогда прежде она не испытывала такого удовлетворения. Ее гордость не укрылась от Мэри, которая на днях, как всегда легко, родила четвертого ребенка.
Тщательно прочитав четыре раза рукопись, Беттина послала ее по почте Айво, предварительно позвонив ему.
— Как настроение? — спросил внимательный Айво.
— Отличное! Пьеса — блеск!
— Значит, и мне понравится.
И он обещал сразу же переправить рукопись литагенту.
Через неделю тот позвонил Беттине и сказал, что произведение требует переработки.
— Что это значит? — спросила Беттина у Айво. Она тут же позвонила ему, чтобы поплакаться в жилетку.
— Только то, что было сказано. Он же точно назвал места, куда надо внести коррективы. Разве это для тебя новость? Помнишь, как Джастин исправлял рукописи? А ты надеялась, что у тебя выйдет с первого раза?
Однако по ее разочарованному тону Айво догадался, что именно на это она и рассчитывала.
— Естественно.
— Будет тебе, ты ждала почти тридцать два года, прежде чем написать ее, а теперь не можешь потерпеть несколько месяцев.
Однако Беттина не собиралась долго ждать. Вместо предложенных шести месяцев, она использовала на исправления только три и Четвертого Июля, в День Независимости, направила второй вариант своему агенту. Тот позвонил через два дня. Победа! Получилось! Это было попадание в десятку, Беттина написала чудесную, потрясающую, необыкновенную пьесу. Она растаяла от его похвал и после телефонного разговора целый час пластом лежала на диване, улыбаясь дальней стене.
— Чтой-то у тебя такой счастливый вид? — опешил Джон, вернувшись домой с теннисного корта.
Беттина присела на диване и провела рукой по волосам мужа.
— У меня для тебя сюрприз, дорогой.
Готовя второй вариант, она заказала копию для Джона, но не хотела ему показывать, пока не получит одобрения литературного агента.
— Какой? — спросил заинтригованный Джон.
— Сейчас увидишь, — улыбнулась Беттина, так же, как Александр, когда он приносил из школы хорошие отметки. Она подошла к секретеру и извлекла из выдвижного ящика объемистый, переплетенный синим, том.
— Что это? — спросил Джон, который все это время с любопытством следил за Беттиной. Он осторожно принял рукопись из рук Беттины, раскрыл и остолбенел, увидев на титуле ее имя. Он тут же захлопнул переплет и злобно взглянул на Беттину.
— Ты находишь это смешным?
— Да нет, — сказала Беттина и закусила губу. Ноги у нее задрожали. — Это — девять месяцев моей работы.
— Что это?
— Пьеса.
— На что ты тратишь время, Беттина? Женский совет при больнице ищет председателя, сын любит ходить с тобой на пляж, да мало ли чем можно заняться, не такой же ерундой.
— Почему это моя пьеса — ерунда? — с обидой и вызовом спросила Беттина. Впервые она открыто шла наперекор мужу.
— Да потому что это бред, — насмешливо сказал Джон, и вдруг взорвался бешенством и швырнул рукопись в лицо Беттине. — Чтоб больше я эту дрянь не видел!
И он вышел из комнаты, хлопнув дверью. Через несколько секунд хлопнула входная дверь. Беттина видела в окно, как Джон сел в машину и куда-то уехал, но вот куда, и что он собирается делать — этого Беттина не знала. Может, прогуляется, проветрится, и когда возвратится в дом, они поговорят обо всем еще раз. Ведь он не читал пьесу, всякое упоминание о литературном труде являлось запретным. А что если пьесу удастся продать, размышляла Беттина, что будет тогда? Как поступит Джон? Ведь она не думала об этом. А так приятно помечтать.
Сразу после Дня Труда[4] в округе стало очень тихо. Александр ушел в школу. У Мэри есть маленький, а чем заняться Беттине? Как она и предполагала, Джон больше не вспоминал о пьесе, и синий, специально переплетенный для него, том два месяца невостребованно лежал в ящике секретера. Джон так и не увидел, что пьеса посвящена ему и Александру. Рукопись уже два месяца у агента. Правда, Айво предупреждал, что все делается не так быстро. Но каких новостей ей ждать? Что некто приобрел ее сочинение? Что в проект вкладывают деньги солидные продюсеры? Что уже завтра начинаются репетиции? Беттина усмехнулась, зная, что это невероятно. Из окна кухни она видела, как Мэри катает в коляске новорожденного. Видимо, она правильно поступает. Ей есть чем заняться. А чем занять себя Беттине теперь, когда пьеса закончена? Она с мрачным видом поставила грязную посуду в моечную машину, и тут раздался телефонный звонок.
— Алло!
— Беттина?
— Да, — ответила она и с улыбкой посмотрела в окно. Звонил Айво. — Целый месяц от тебя ни слуху ни духу.
Видимо, она поступает нечестно, что скрывает от Джона звонки Айво, но она ведь не делает ничего дурного. Беттина решила, что она имеет право кое в чем не советоваться с мужем. Да и что сказать Джону? Что звонил Айво, и они обсуждали пьесу?
