в слова как можно больше участия:
— Джессика, послушай: я понимаю, что ситуация не из простых, наверняка будет много проблем и с твоим отцом, и вообще, но я не брошу нашего с тобой ребенка. Пока не знаю, каким образом мы все устроим, но уверен…
— Нет никакого ребенка, — перебила она. — Нет и никогда не было.
Глаза Вишневского округлились.
— То есть как это?
— А вот так, — девушка с наигранным безразличием дернула загорелым плечом. — Почему-то я решила, что это сработает. У нее же получилось, — и опустила взгляд на притихшую Валюшу.
— То есть ты это просто придумала? — возмутился Артур. — Беременности нет?
— Нет, — бросила она и теперь посмотрела в глаза уже бывшему. — Не знаю, зачем я ее приплела, хотелось придать своему унизительному прилёту без приглашения хоть какой-то вес. Я думала, что твое повторное увлечение той девушкой обычная блажь, что я вернусь и все будет по-старому, но оказалось, что виной всему реальные чувства. Ты поплыл, Чер, по-настоящему, и тягаться с этим я увы, бессильна. Прости, что внесла смуту в твою жизнь, больше я тебя не потревожу. Прощай, — и, развернувшись, стремительно пошла к лифту.
Вишневский не стал ее останавливать и, признаться, выдохнул. Хотя на задворках сознания мелькнула вдруг мысль, что именно вот это, то, что она сейчас сказала, и было ложью. Что она просто гордо решила улететь обратно домой и растить этого ребенка одна.
Или… решила сделать аборт. Тоже молча.
Поверить в то, что она, уверенная в себе современная женщина с большими амбициями, выбрала такой заезженный метод манипуляции, было сложно. Но с другой стороны — она обиженная девушка, и всем известно, что на войне с соперницей все средства хороши.
Она не беременна — это ее слова, так зачем искать в темной комнате черную кошку, особенно если ее там нет? Ну а если все-таки есть… все равно рано или поздно он об этом узнает. Америка всего лишь другая страна, а не галактика.
— Пойдем спать? — отвлек его от раздумий голос Валюши. Артур опустил взгляд на дочь и взял девочку за руку.
— Ну, пошли.
— А ты расскажешь мне сказку?
— Сказку? Мне кажется, я не знаю ни одной. Извини.
— Ну ла-адно, тогда я тебе расскажу. Я знаю много.
Вырубилась девочка моментально: две минуты — и уже сопела под одеялом. Артур, расположившись в кресле у ее кровати, тоже моментально провалился в сон. Ну, как моментально — какое-то время он, закрыв глаза, прокручивал в голове события этого невероятно длинного дня, и сейчас, в этой убаюкивающей тишине больничной палаты казалось, что как минимум половины случившегося не происходило вовсе. Слишком много всего, так не бывает.
Он чуть не потерял Веснушку, дочь, едва не убил человека и был на волоске от того, чтобы вскоре стать дважды отцом.
"Скоро у тебя ребенок появится. Мальчик, — сквозь вязкую пелену дремы всплыли в памяти слова сумасшедшей старухи. — Под утро родится"
Не угадала, бабуль, никакого ребенка нет.
А через час его выдернула из сна телефонная трель…
Артур, как и любой человек разбуженный внезапным ночным звонком, резко вскочил, ощущая, как сердце едва ли не пробивает своими бешеными ударами грудную клетку.
Телефон? Ночью? Кто?!
И лишь чуть позже он понял, что это вообще не его телефон, а Веснушки. Он как забрал его у Валентина и положил в карман, так и не вернул.
Кто звонит ей в четыре утра? Номер не определился.
— Алло… — хрипло бросил он.
— Здравствуйте, могу я услышать Аглаю? — произнес чужой мужской голос.
И вот она — ревность. Моментально. Логика сразу же отключилась, мысли сконцентрировались на одном — это кто еще, мать его, такой?!
— Нет, — коротко и не слишком вежливо. — Она спит. А вы кто?
— Врач скорой помощи. Мы нашли этот номер в телефоне Галины. Аглая же ее дочь?
Сердце ускорило ритм, хотя казалось, что сильнее стучать уже просто невозможно.
Артур сам не понял как поднялся и отошел подальше от палаты. Сон как рукой сняло.
— Что случилось? Галина в больнице? Она рожает?
— Автомобиль, на котором ехала она и Иракли Церителия въехал в железнодорожный состав. К сожалению…
И дальше Артур врача больше не слушал, в голове гонгом билась только одна мысль — Аглая! Как ей об этом сказать, тем более сейчас. Она же не переживет. Не вынесет.
Казалось бы — все только-только должно было наладиться: сосед за решеткой, Джессика не беременна, дом в стадии оформления, дочь его признала. Клубок всего ужасного, что выпало на этот длинный день распутался и эта новость словно вернула его к началу…
— Где они сейчас? — спросил севшим голосом.
— Сто восьмая больница.
— Я скоро буду, — и отключился.
Сунув в карман дежурной сестре пять тысяч рублей, чтобы та как за зеницей ока смотрела за его девочками, в полной прострации забил в навигатор адрес больницы.
Как добрался до места — даже не понял, очнулся уже у ворот. Дальше бестолковый разговор с охранником, потом томительное ожидание в темном гулком коридоре.
Ничего толком ему не сказали: да, произошла авария, что, почему, каков исход — худенькая девушка с синем больничном костюме не знала.
— Сейчас подойдет доктор и все расскажет.
И Артур принялся терпеливо ждать.
В пыльное окно уже вовсю светило восходящее солнце, когда врач, снимая на ходу маску, вышел в коридор.
"Просто дежавю какое-то", — мрачно подумал Вишневский и поднялся навстречу.
— Как они?
— А вы кто?
— Ну если я здесь, значит, не человек с улицы, правильно? — накопленная усталость, раздражение и стресс давали о себе знать — он практически сорвался. — Просто скажите как они и все! Я же не прошу у вас ваши паспортные данные!
— Сбавьте тон, молодой человек!
Врач и не думал убавлять шаг, поэтому Артуру пришлось идти следом.
— Может, вы хотя бы…
— Вся информация только близким родственникам.
Артур
