Керри в приёмной, взялась за ручку двери и задержалась: нет, она не могла понять, почему молчит отдел развития? Почему топчется на месте из года в год? Почему не протестует ведущий дизайнер? Почему смиренно шагает по проторённой дорожке? Почему Диана не выжимает до капли своих хвалёных специалистов, а иначе, зачем все эти престижные дипломы? Почему никто не говорит: настало время поменять ход истории, попробовать, что-то новое, вдохнуть жизнь и задор в покрывающийся нафталином блеск имени Родригес?
Бесконечные почему, почему, почему…
Раздражённо толкнув дверь кабинета, Лина бросила папку на стол. Присела на край столешницы, восхищённо замерла перед панорамой Лос-Анджелеса. Серебристые шпили небоскрёбов тянулись в небо безупречно завершённые в своей лаконичности. Звуки улицы не долетали, но Лина ясно ощущала жизнь внизу, словно чувствовала струи ветра, обдувавшего лицо в окно летящего на скорости автомобиля.
Третий месяц она не могла привыкнуть к виду. Иногда крепко зажмуривалась, открывала глаза и боялась, что пейзаж рассыпался как песочный замок. Но Голливудские холмы оставались на месте, поддерживали сизо-голубое покрывало наползающее с гор. И каждый раз вглядываясь, Лина удивлялась, словно видела впервые.
Необходимы перемены! – решила она. Водя карандашом по бумаге, напряжённо хмурила лоб. Нужно, что-то совершенно неожиданное! В духе Ауроры!
Лина зарисовывала выступающие в горах буквы: появившиеся на крутом склоне благодаря дерзкому замыслу и ставшие символом Америки не менее значимым и узнаваемым, чем Статуя Свободы в Нью-Йорке. Рука над рисунком замерла...
Может поработать с киношниками?.. Одеть с ног до головы новый фильм Студии Юниверсал? Почему нет? Компания приобретёт новый опыт, как минимум раздвинет горизонты представления о себе.
Отложив в сторону карандаш, она глубоко задумалась. Никогда Диана или её мать не занимались подобным... А вот, Ауроре Кастеллане – Лина готова была биться об заклад – идея приглянулась бы! Более того, она сама бы её придумала.
Лина усмехнулась, подняла глаза к чёрно-белой фотографии на стене. Немолодая женщина с тонким энергичным лицом, грациозно облокотилась на трость, взирая насмешливыми глазами. Выпрямляясь, Лина вскинула голову под смелым взглядом, глубоко вздохнув, медленно кивнула, принимая вызов основательницы.
Пускай молчат те, кто должен говорить, делая вид, что положение «ничего не происходит» само по себе – хорошо. Она скажет сама. Заставит Диану осознать необходимость нового витка, если та не желает собственными руками погасить своё имя.
Прикрыв глаза, Лина надавила пальцами виски. Мысленно перебирала минувшие два года по десять часов в сутки без выходных. Все знания и умения, приобретённые ценой неимоверных усилий, она направила на успех компании.
Работая штатным дизайнером, всего лишь разрабатывающим рисунок тканей, она инициировала создание линии мужских аксессуаров, основанной на собственных эскизах. Когда её перевели в отдел рекламы, где не хватало рук, ей удалось за полгода снизить бюджет на десять процентов, сохранив цифры прибыли на прежних показателях. Перейдя во вновь созданный экспериментальный отдел, разрабатывающий мужскую одежду, болтающийся между сокращением штата и полным закрытием, – уже за год, она превратила его в один из столпов компании, ставшего полноценной линейкой мужской одежды. Когда показатели прибыли, вышли на второе место, её впервые пригласила к себе в кабинет Диана Родригес – выделила из тысячи сотрудников. Они говорили долго. Обсуждали несущественные вопросы, вроде возможного принта для сумок, а закончили котировками акций компаний на бирже, кредитными ставками, и целесообразностью закрытия производственных мощностей в Мексике для переноса производства на Юг Китая. Лина не являлась экспертом в подобных вопросах, но Диана заставляла высказывать мнение по каждому пункту. Иногда они спорили: подобные дискуссии уже стали традицией. Коллектив относился к Лине достаточно ровно, несмотря на то, что за последний год она отняла уже второе место не испытывая угрызений, сожалений, и не запоминая имён, тех, чьи места занимала.
Тряхнув головой, Лина потянулась к трубке, намереваясь просить секретаря связаться с руководством Юниверсал, когда раздался внутренний вызов.
– Звонит Наташа Метаксас, – по буквам произнесла Керри.
– Соедини.
– Привет трудоголик!
– Привет, Натали.
– Как насчёт чашечки кофе после работы? Я обнаружила обалденное место! Там готовят фантастический латте и очень удобно строить глазки проходящим под окнами мужчинам.
– Не выйдет. Нужно вечером быть дома, ожидаю международный звонок.
– Отлично! Как раз искала повод напроситься в гости! Диктуй адрес!
Лина недоверчиво уставилась в трубку и покачала головой: радует, что в жизни осталось что-то неизменное, например – Натали.
Квартира с двумя спальнями в роскошном жилом комплексе в Пасадине, принадлежала компании Родригес. Диана передала Лине ключи в тот день, когда переехав в просторный кабинет на сорок четвёртом этаже, они праздновали её повышение.
В апартаментах проживали юристы и доктора, чей годовой доход составлял не менее ста пятидесяти тысяч долларов. Но, для приближённых Дианы, квартира обходилась в символическую стоимость: остальное Лину не занимало.
Пожилой консьерж оторвался от газеты, учтиво улыбнулся и вызвал лифт. Бесшумно паря в металлической кабине на девятнадцатый этаж, Лина мысленно перебирала фильмы, чья атмосфера и персонажи соответствуют идеям бренда. Переступив порог квартиры, она замерла, признавая, что познаний, мало. Бросила ключи на узкий столик у стены, посмотрела в высокое зеркало; значит, она заполучит людей с такими знаниями… Мысли прервал звонок домофона.
– Впустите, – ответила Лина скрипучему голосу, прекрасно осведомлённая о визитёре и распахнула входную дверь очень вовремя: из лифта стремительно выпорхнула Натали, хохоча упала в объятия.
– Калиспера-калиспера! Калетник, чего кислая? Мне не рады? – по старой русской привычке Натали сбросила туфли, вручила пакет из кондитерской. Пройдя в гостиную, оглянулась, приподнимая брови: – Ух ты!
– Покажи мне этого самоубийцу, – улыбнулась Лина, вдыхая запах сладостей и духов. – Конечно, рада. Пожалуйста, проходи. Ах, ты уже прошла? Располагайся... о, ты уже расположилась?! Надеюсь тебе удобно? Можно подавать кофе?
Усевшись по-турецки на серый кожаный диван, Натали аккуратно пристроила живот между ног, расправила складки воздушного платья, и величаво кивнув, добавила:
– С молоком и сахаром, пожалуйста.
Закатив глаза, Лина отправилась на кухню; пока готовила кофе, слышала, как Натали исследует каждый дюйм квартиры, громко комментируя увиденное. Поставив поднос на журнальный столик, Лина выдернула из рук подруги документы, неосмотрительно оставленные в кресле, которыми та обмахивалась как веером; и вручила чашку.
– Неплохая хибарка: гламурно-напыщенная! У меня к таким пристрастие. Хорошо зарабатываешь, однако, – промурлыкала Натали, откусывая миниатюрное пирожное. – А что в дальней комнате?
– Не знаю. У меня нет ключей.
Лина присела на диван, забросила гудящие ноги на столик, прислушиваясь к лёгкой
