ни замечаний — Мадина взяла сырники и вскоре вернулась с тарелкой, над которой поднимался густой ароматный пар, и чайником. Поблагодарив девушку, Сима поставила тарелку на стол, добавила сметаны, налила чай в кружку и села смотреть, как ест ее любимый.
— А сама что же? — спросил Алексей, озабоченно глянув на нее.
Сима помотала головой. Внутри ее разлилось то блаженное спокойствие, какое бывает у человека, который понял, что его тяжкая болезнь наконец позади или событие, которого он так боялся, не произошло и не произойдет.
Он осилил только два сырника.
— Ну, не все же сразу, — рассудительно заметила она и только тут вспомнила о главной цели своего приезда.
— Что? — обеспокоился Алексей, услышав, как ахнула Сима.
Вместо ответа она поспешно раскрыла сумочку, вынула дрожащими руками маленький сверток из носового платка и положила на стол.
— Так хотела тебя накормить, — голос ее дрожал так же, как и руки, — что самое главное забыла!
Алексей развернул сверток — там лежал его пропавший крест.
— Сломался замок цепочки, — упавшим голосом объяснила она. — И крест завалился между матрасом и кроватью. Я так тебя искала, Лешенька, чтобы…
Она закрыла лицо руками, потому что не могла говорить и не хотела, чтобы он видел ее слезы. И еще она была просто в ужасе от того, что у нее вырвалось «Лешенька» — имя, которым она называла его только втайне.
— Бедная моя, — тихо произнес он, подходя к ней и обнимая ее. — И… как ты меня хорошо назвала.
— Можно?..
— Нужно…
Они молчали, не в силах разлепиться. «Я еще не знала, что такое счастье, — думала Сима. — А оно — вот. Лешенька…»
Она помогла ему застегнуть цепочку с крестом. Он потрогал его на себе.
— Так привык к нему, представляешь? — сказал он ей. — Без него как голый…
— Теперь будешь одетый, — пошутила она, и оба неловко улыбнулись.
— Спасибо тебе, — тихо сказал он. — Ты… вернула мне меня. Я не про крест…
Он был немного растерян и оттого немногословен. Но главное он сказал.
А потом они все же разговорились — ни о чем и обо всем сразу. Сима ни словом не обмолвилась ни о том, как она искала его, ни о своей беседе с Александром. Алексей ни о чем тоже не спрашивал, словно ее появление у него в палате было самым естественным событием.
— Ой, тетя Полли передавала тебе привет, — вспомнила Сима.
— Как она? — оживился Леша. — Здорова? Помню, ты говорила, что ей девяносто — потрясающая женщина, конечно…
— Через два месяца ей девяносто один, — заметила Сима.
— Надо же ей подарок сделать, — улыбнулся Алексей. — Грандиозный! Что мы ей подарим?
Она обмерла от этого «мы».
— Я… не знаю, — пролепетала она. — Кресло для передвижения у нее есть, я ей дарила…
— Может, тогда на этот раз кресло-качалку? — предложил он.
— Ой, — испугалась она. — Не дай бог перевернется…
— Что, думаешь, будет сильно раскачиваться? — пошутил Алексей, и они оба снова рассмеялись.
Обсуждали подарок, потом догадались задать вопрос в поисковике, нашли потрясающую массажную накидку на кресло и успокоились — хороший будет подарок. А еще теплые красивые домашние угги. А еще солевую лампу-ночник…
Простое человеческое счастье очень трудно описать — потому что это покой. Как описать покой? Просто дышишь, просто тебе хорошо. Мы же не замечаем, как мы дышим, это для нас естественный процесс. Штиль. Золотится солнце на мелкой водной ряби. Комфорт снаружи и внутри. Безмятежность…
Сима провела у Алексея весь день. Покормила обедом — своим, не больничным, — а когда после тихого часа он отправился на процедуры, воспользовалась паузой и, посоветовавшись с Мадиной, пошла к Лешиному лечащему врачу.
Врач оказался довольно молодым, с пытливым и внимательным взглядом.
— Добрый день, — сказала она, войдя в его кабинет, и, пока в ней не иссяк запас храбрости, сразу выпалила то, что собиралась:
— Я бы хотела узнать о состоянии здоровья вашего пациента, Орлова Алексея Владимировича.
— А вы ему кто? — спросил врач, помолчав.
— По документам — никто, — решительно заявила Сима. — Но если по-человечески…
Он опять выдержал паузу.
— Я знаю, кто вы, Серафима Викторовна, — наконец сказал врач. — Мне о вас рассказал его брат, Александр. Мы беседовали с ним несколько раз… Мне интересно было, что вы сами о себе скажете. Я вас услышал. А что конкретно вас интересует в состоянии здоровья Алексея Орлова? Да вы присядьте.
— Спасибо… Меня интересует не просто частота его пульса или температура тела. Я… Доктор, вы извините, я не знаю никаких терминов, но я хочу, чтобы он просто был спокоен и счастлив.
Врач снова помолчал, задумчиво глядя на посетительницу.
— Его брат Александр сказал слово «психосоматика», — поспешно добавила Сима. — Что это за болезнь?
— Ну… — произнес он. — Если коротко, то половина болезней телесных вызваны причинами психологическими. Стресс-фактор и его последствия. И вот у нас как раз такой случай. Но не пугайтесь, это не какая-то серьезная патология, которая может повлечь за собой изменение личности, а обострение невроза. Но именно о случае Орлова Алексея Владимировича я бы предпочел поговорить в следующий раз.
— Почему? — встревожилась Сима. — Что-то серьезное происходит?
— ОПАСНОГО — ничего, — подчеркнул врач. — Серьезное — безусловно. И, как вы сами сказали, ему сейчас очень важен покой.
— Но здесь ему обеспечен полный покой, — возразила Сима почти сердито, — а он за месяц нахождения в клинике так похудел, что у него кости торчат!
— Вы принесли ему еду? — поинтересовался врач.
— Да! — с вызовом ответила она. — И он ел, и причем с удовольствием!
— Так это же замечательно, — примирительно произнес он. — У меня вопрос тогда к вам — вы еще появитесь?
«Каждый день буду приезжать!» — хотела с жаром выпалить Сима, но подумала, что прозвучит это пафосно и подростково. Да и не наездишься сюда без машины, из Измайлово-то…
— Если можно — да, — сдержанно сказала она.
— Нужно! — с энтузиазмом отозвался врач. — Видите, вы говорите, что он похудел, а еду, которую вы принесли, ел с удовольствием. То есть именно ваше появление на него подействовало сегодня благотворно.
«Вот как», — успокоенно подумала она, попутно заметив, что на ее вопрос, адресованный Леше про его имя: «Можно?» — он тоже ответил: «Нужно». А вслух спросила, уже без всякого вызова:
— А насколько часто можно его посещать?
— Это как сами решите, — ответил врач несколько туманно.
Теперь Сима помолчала, обдумывая ответ.
— Спасибо, — наконец сказала она. — А что ему можно есть?
— Ну, специальная диета никакая не нужна… Только то, что он снова съест с удовольствием.
Они улыбнулись друг другу, распрощались, и Сима ушла успокоенная. Кажется, по виду доктора и впрямь не скажешь, что у Леши какая-то
