Я представляю себя десятилетней девочкой, ни в чем не виноватой, и только что узнавшей, что мой отец, оказывается, мне не отец, и что у меня есть другой папа, который даже не знает обо мне. Захотела бы я хотя бы увидеть его? Хотя бы поговорить? Узнать, мог бы он меня полюбить, если бы знал, что есть я, что я существую? Наверное, да. Наверное, она имеет на это право.
- Да. Понимаю, Рустам. Я все понимаю. Только одно мне не ясно, если... у Эдие есть муж, если ваша встреча связана только с ребенком, почему же вы целовались? Почему она ответила на мой звонок с утра? - спрашивать об этом больно, потому что я отдаю себе отчет в том, что услышать сейчас могу вовсе не то, чего хотела бы. Они такой ужас пережили. Может, они встретились, и их чувства вернулись? Может, они пожалели об этих десяти годах, что они жили порознь? Может, я действительно была его ошибкой?
********************
- Мы с Эдие встретились на могиле сына. Там она и оглушила меня новостью, что у меня все это время была дочь. Разумеется, я не мог ей так сразу поверить. Не потому, что думал о бывшей жене настолько плохо, допустив мысль, что она может мне врать. Просто... мы столько лет не виделись... Я должен был убедиться, что Амилия действительно мой ребенок. Эдие сообщила, что скоро она прилетит в Москву вместе с ее мужем. Она не стала сразу брать дочь с собой, побоявшись, что я откажусь с ней встречаться. К тому же, Эдие тоже не видела меня десять лет. Откуда она могла знать, кто я сейчас, кем стал, стоит ли знакомить со мной своего единственного любимого ребенка? Я и тебе не хотел сразу говорить, потому что не был уверен. Ты работала, как проклятая над этой выставкой, я хотел дождаться теста ДНК, и поговорить с тобой после выставки, независимо от того, каким будет результат. Раз у нас все серьзно и мы решили быть вместе, я хотел тебе рассказать о сыне и о приезде жены. Я и подумать не мог, что ты можешь что-то увидеть или узнать до нашего разговора.
- Именно потому, что я ничего не знала, мне было настолько больно и неприятно, ты же понимаешь? - пытаюсь сдержаться, но в голосе все равно проскальзывает обида. - Да, раньше мы обсуждали, что ты не рассказываешь мне о некоторых вещах, которые связаны с твоей работой, но это же личное, Рустам.
- Знаю, Ян. Но как и тебе на некоторые вещи мне тоже требуется время. Это, бл*дь, не такой простой разговор, чтобы легко на него решиться. К тому же, пока я ждал приезда Амилии в Россию, на меня наложились проблемы со Звергом и твоим отцом. Этот у*бок Зверг способствовал тому, чтобы твоему папаше простили все долги, и взамен потребовал помощи. Угадай, какой?
Холодок пробегает по коже, потому что я сразу вспоминаю аварию, в которой Рустам чуть не погиб. Два плюс два сложить не трудно.
- Он должен был помочь отомстить тебе?
- Именно так, малыш. Тогда у кафе тебе не показалось. Ты отца видела. Он тебя пас. Хотел добраться до меня через тебя. Я слишком хорошо о нем думал, когда говорил, что он не настолько глуп, чтобы причинять тебе вред. Оказывается, настолько. Пришлось искать его. Через знакомого мы сначали прижали Зверга. У него выбили информацию, где может быть твой отец. В итоге нашли его только в ту самую ночь перед выставкой, когда я сказал тебе, что задержусь.
Чувствую, как жар стыда заливает щеки - я почти не думала о том, что Зверг и отец могут быть причиной, по которой Рустам в последнее время был так сильно занят.
- Тем же вечером Эдие прислала мне сообщение, что самолет, на котором прилетит Амилия, приземлится около четырех утра.
Рустам тянется к брюкам, удерживая руль одной рукой, и достает свой телефон, после чего протягивает мне.
- Посмотри чаты.
Дрожащими пальцами я забираю гаджет и открываю сообщения. Там действительно есть чат с незнакомым номером.
Она даже не записана в его телефоне. Просто номер.
Открываю чат под грохот собственного сердца в ушах.
Одно сообщение с номером рейса и временем прибытия. Второе с фотографией.
Я смотрю на фото маленькой девочки, изо всех стараясь не позволить своей душе проломить мне грудь и покинуть тело. Такой я была, когда Рустам появился в нашей с мамой жизни. Он был мне как отец, я стала про это забывать. Он все делал для нас. Мы ни в чем не нуждались, летали по разным городам и странам, на столе всегда была лучшая еда, и он наизнанку выворачивался, когда мама заболела, даже несмотря на то, что они развелись на тот момент. Благодаря ему наша жизнь была наполнена чем-то особенным, светлым, и я раньше так часто спрашивала себя, почему именно мы? Теперь я знаю ответ - не дав сыну ту жизнь, которую он хотел ему дать, пережив его смерть, Рустам выбрал мать-одиночку себе в жены, потому что он хотел семью, хотел быть отцом. Вот только так вышло, что потом он полюбил меня совсем по-другому.
- Она похожа на тебя, - я говорю спокойно. На удивление, этот факт не причиняет мне боли, наоборот, я сейчас радуюсь, что Амилия похожа на отца. Даже теста не нужно, чтобы понять. Он, черт побери, этого заслужил! Он столько лет потерял!
- Да, - выдыхает Рустам, выворачивая руль и выезжая на трассу. Я по-прежнему не знаю, куда мы едем. Возможно, мы просто едем, чтобы не стоять на месте, чтобы движение успокаивало, пока мы не достигнем конечной цели, как нашей дороги, так и нашего разговора.
- Наверное это наказание ей свыше, хоть в подобное дерьмо я не верю, - усмехается мужчина. - Эдие сказала, что с возрастом Ами сильнее становится похожа на меня. Когда была маленькой, это не было так заметно. А сейчас, как видишь. Но я все равно хотел сделать тест. После разборок с твоим папашей-ублюдком я сразу отправился в аэропорт. Эдие уже ждала там. Может, мое присутствие не было необходимым, но мне хотелось там быть. Хотелось увидеть ее не на фото, а своими глазами, чтобы поверить - это, бл*дь, со мной происходит. У меня, скорее всего, действительно есть дочь. Я решил отвезти их в дом. Пока он же не продан ведь. Нужно было обсудить все, что касается теста. Когда ее увидел, точнее, когда она увидела меня... Смотрела настороженно, почти ничего не говорила, я только тогда впервые по-настоящему задумался, что для Амилии это, наверное, еще больший шок, чем для меня. Всю жизнь считать отцом одного человека, а потом узнать, что у тебя совсем другой отец. Возможно. В доме я показал им спальни, затем мы пошли на кухню, чтобы обо всем поговорить. Муж Эдие, Майкл, был не в восторге, что в их жизни появился я. И я его, бл*дь, понимаю. Я бы, с*ка, тоже был не в восторге.
- Зачем Эдие нужно было отвечать на мой звонок? Это ведь она ответила в то утро, получается? Вы общались все те дни, пока ты ждал приезда Амилии? У нее был повод... ревновать?
Рустам глубоко вздыхает и отрицательно качает головой.
- В доме мы пытались поговорить с Ами. Сообщили ей, что нужно сделать тест ДНК, что приедут люди и возьмут у нее и у меня образец слюны. Вот только отреагировала она не так, как мы ожидали. Хотя чего можно ждать от десятилетнего ребенка.? Она разозлилась. Посчитала, видимо, что я ищу повод не признавать ее дочерью, это я только потом узнал, когда мы ее нашли.
- Нашли?
- Да. Она убежала из дома. Сделала вид, что все в порядке, а сама вытащила кошелек из сумки матери и убежала. Мы с Майклом прочесали весь частный сектор. Это был полный п*дец. Я всех своих подключил. Ментов, знакомых. Тогда я и оставил телефон в доме. Рабочий взял, а личный забыл. Думаю, именно в это время Эдие сняла твой звонок. Она мне ничего не сказала по этому поводу. Не знаю, какие у нее были мотивы, но не думаю, что она хотела чего-то плохого. Мы с ней о тебе не говорили. И она тогда могла снимать любые звонки. Уверен, в то утро мне дохера, кто звонил. Она могла думать, что мне звонят по поводу Амилии, поэтому отвечала.
Мне немного обидно слышать, что обо о нас Рустам с бывшей женой не разговаривал. Глупо, наверное. Раньше он неоднократно говорил, что никого наша жизнь и наши отношения не касаются, тем более посторонних людей. Возможно, он действительно считает Эдие посторонней? Чувствую себя эгоисткой, потому что к обиде примешивается радость за то, что ответ на мой звонок не связан с тем, что Рустам счастливо проводил время со своей бывшей женой, пока я спала дома. Это гадко, ведь маленький ребенок убежал? Я гадкая, думая настолько эгоистично? В груди рождается беспокойство - а вдруг малышку не нашли?
