Он даже подумал принести серьги, которые не нуждаются в проколе, так как мои уже давно заросли.
Надев их, я встаю и смотрю в зеркало.
Я почти не узнаю себя. Я выгляжу так непохоже на свой мужской образ.
Платье облегает мою талию и ниспадает до пола, украшенное экстравагантными кружевами, атласом и жемчугом, пришитыми к ткани.
Это выглядит так элегантно и сногсшибательно.
Даже моё лицо стало более мягким и женственным, чем обычно. Но мои волосы…Я беру огромный букет цветов, вырываю несколько стеблей роз и быстро формирую небольшую корону. Затем я надеваю вуаль и кладу её сверху.
Я улыбаюсь своему отражению. Наконец-то я – это я.
После многих лет скрывания за чужой личиной, сегодня я могу быть сама собой.
Раздаётся стук в дверь, и за ним следует громкий голос Кирилла:
— Ты уже закончила?
— Да! Сейчас иду, — я спотыкаюсь, когда пытаюсь ходить в этих туфлях. Это не высокие каблуки, но это женская обувь.
Я не могу поверить, что забыла, как ходить в женской обуви.
Ужас.
После того, как я нанесла немного духов, которые он принёс, что-то мягкое и цветочное, я делаю глубокий вздох и выхожу из спальни. Мужчина, которого я видела раньше, сидит за обеденным столом, рядом с ним какие-то бумаги. Но это не то, что заставляет меня остановиться.
Это мужчина, который ждёт в передней части комнаты и который замирает при виде меня.
Удивление и благоговение появляются на лице Кирилла, и его ледяные глаза становятся прозрачно-голубыми, когда он следит за каждым моим шагом.
Оказавшись напротив него, прочистив горло, я спрашиваю:
— Как я выгляжу?
Он не отвечает.
Я переминаюсь.
— Я знаю, что это странно. Возможно, я немного переборщила с косметикой и...
— Ты, блядь, самое красивое создание, которое я когда-либо видел.
У меня перехватывает дыхание, и даже приходится сдерживать слезы.
Кирилл хватает меня за руку.
— Давай быстрее закончим с этим, чтобы я мог быстрее тебя развернуть.
Я подавляю смех, когда он подводит меня к мужчине за столом, и мы садимся напротив него.
Я не могу перестать смотреть на свои пальцы, переплетённые с пальцами Кирилла. Разве это не странно, что мы собираемся пожениться, но это первый раз, когда он так держит меня за руку?
— Сделай это быстро, — говорит он мужчине.
— Я могу просто спросить согласия, и тогда вы оба подпишете сертификат, — отвечает он с русским акцентом.
— Давай так и сделаем.
— Нам нужны два свидетеля.
Кирилл набирает что-то в своём телефоне, и через несколько секунд дверь открывается. Я судорожно сглатываю, когда Виктор входит внутрь, а затем резко останавливается, увидев меня.
Моё лицо, должно быть, разных оттенков красного. Почему из всех людей это должен был быть именно Виктор? Да, Кирилл доверяет ему больше всех, но как я должна реагировать, когда он смотрит на меня так, словно я привидение?
— Что все это значит? — спрашивает Виктор, переводя взгляд с одного на другого.
— Я женюсь на Саше, — как ни в чём не бывало объявляет Кирилл. — Будь свидетелем.
— Какого хрена…
— Сядь на хрен и будь свидетелем, Виктор, — Кирилл приказывает без всякого терпения.
Он прищуривается, глядя на меня, затем усаживается рядом с мужчиной, который наблюдает за происходящим с осторожным спокойствием.
— Липовский, ты маленький ублюдок, — Виктор продолжает буравить меня взглядом. — Ты женщина?!
— Очевидно, что так и есть, и следи за своим чёртовым тоном, когда разговариваешь с моей женой.
Бабочки вспыхивают внизу моего живота и распространяются по всему телу.
Кирилл называл меня своей женой.
Его. Жена.
— Я все ещё не понимаю, что происходит, — продолжает Виктор. — Мне нужно объяснение.
— Позже. А пока заткнись и будь свидетелем, — Кирилл поворачивается к мужчине. — Продолжай.
— Нам нужен ещё один свидетель.
— Ты можешь быть одним из них. А теперь начинай.
Пожилой мужчина кивает.
— Берёшь ли ты, Кирилл Морозов, Александру Липовскую...
— Иванова, — шепчу я и смотрю на Кирилла. — Меня зовут Александра Иванова.
Если мы собираемся пожениться, он должен знать моё настоящее имя. Теперь мы будем жить вместе, а это значит доверять друг другу.
Глаза Кирилла не светятся узнаванием, когда он слышит фамилию, и это прямо здесь является доказательством того, что он не имеет никакого отношения к смерти моей семьи.
Вместо этого он сжимает мою руку в своей.
— Ты слышал её. Она Александра Иванова.
— Для этого нам понадобится удостоверение личности ...
— Я принесу его тебе позже. Продолжай.
Мужчина прочищает горло.
— Берёшь ли ты, Кирилл Морозов, Александру Иванову в законные жены, чтобы любить и лелеять её в болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас?
Внимание Кирилла не покидает моё, когда он говорит с поразительной уверенностью:
— Да!
Я снова готова расплакаться. Черт возьми.
Мужчина смотрит на меня.
— Берёшь ли ты, Александра Иванова, Кирилла Морозова в законные мужья, чтобы любить и лелеять его в болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас?
Я едва сдерживаю слезы, когда наконец произношу:
— Да!
Глаза Кирилла сверкают глубоким, очень глубоким голубым цветом, которые почти захватили меня своей интенсивностью. Он поднимает мою руку и надевает кольцо на мой безымянный палец, затем протягивает мне свою руку.
Мои руки дрожат, когда я делаю то же самое.
Затем мы расписываемся там, где нам говорит священник или государственный служащий.
— Я объявляю вас мужем и женой. Теперь вы можете поцеловать невесту...
Мужчина даже не закончил свои слова, а Кирилл уже притянул меня к себе за затылок и прижался своим ртом к моему.
Он целует меня так, словно он мой муж.
А я его жена.
Я жена Кирилла.
Я целую его так же страстно, как он целует меня, сопоставляя его интенсивность с моей.
На этот раз я даю волю счастливым слезам.
25 Глава
Кирилл
У меня есть жена.
И её зовут Александра Иванова.
Моё восприятие брака было искажено с юных лет из-за ядовитой и мучительно несовместимой пары Романа и Юлии.
Они научили меня ненавидеть саму идею связывать себя с другим человеком на всю жизнь, вот почему я всегда рассматривал брак как возможную перспективу для бизнеса. Ни больше, ни меньше.
Однако, эти чувства резко изменились с тех пор, как я стал свидетелем состояния Саши после известия о моей помолвке с Кристиной.
Она плакала без остановки. Я знаю это, потому что у меня есть здесь камеры, и я единственный, у кого есть доступ. Что ещё хуже, так это то, что она все время искала способы сбежать от меня.
Я не ожидал многого, когда спросил, хочет ли она стать моей женой, но её реакция пробудила во мне какую-то чуждую мне сторону. Острое чувство собственничества овладело мной и до сих пор отказывается отпускать.
Комната погружается в тишину после того, как Виктор выпроваживает государственного служащего. И отчасти потому, что я не могу насытиться изучением женщины, стоящей передо мной, выглядящей как лучший подарок, который я когда-либо получал.
Её щеки покрыты розовым оттенком, а губы распухли от того, как яростно я их только что целовал.
Прошло много времени с тех пор, как она одевалась как женщина, но сейчас на ней не просто одежда. Она надела свадебное платье, чтобы стать моей женой.
Моя. Грёбаная. Жена.
Я достаю свой телефон.
— Давай сделаем фото.
Тот человек сделал несколько фото, прежде чем уйти, но этого все равно недостаточно. Я хочу сохранить этот её образ навсегда.
Саша кивает и встаёт рядом со мной. Я тяну её за талию, и она взвизгивает, когда я поднимаю телефон и делаю несколько наших фото. Затем я целую её и делаю ещё. Она улыбается мне в губы, и я почти чувствую вкус её счастливых слез, которые были раньше.
