автоматически говорит она.
— И я не хочу, чтобы ты оставалась здесь. — Я скольжу рукой по ее боку. Вокруг ее бедра. Пока не нащупал ее киску. Она теплая и влажная, и я внезапно умираю от желания погрузиться во все это тугое тепло. — Поехали домой со мной.
Мне приходится повторять, но мне всегда приходилось уговаривать Сильви. Я привык к этому.
И у меня стало получаться лучше.
Она хмурится, несмотря на то, что покачивает бедрами, наклоняясь навстречу моим прикосновениям. Я раздвигаю ее нижние губы, ищу ее, проникая одним пальцем внутрь ее тела. Она шипит на вдохе. — Я хочу, но…
— Я буду делать это с тобой каждую ночь. Представь себе это. — Я вынимаю палец и снова ввожу его, и она качается вместе со мной, раздается тихий стон, когда я изгибаю палец, задевая чувствительное место. — Мы вдвоем в моей постели. Трахаемся всю ночь.
— Спенс, — шепчет она, когда я увеличиваю темп, мой большой палец прижимается к ее клитору. — Это звучит как мечта.
— Я могу превратить её в реальность для тебя. Для нас. Только скажи. — Я заставляю ее кончить с легкостью, отмечая, как ее внутренние стенки сжимаются вокруг моего пальца, все ее тело вздрагивает, мягкий выдох вырывается из нее, когда оргазм омывает ее. И это самое прекрасное, что я когда — либо видел.
— Где я буду жить? В моей квартире? — спрашивает она, когда оргазм проходит, и она раскидывается на мне.
Я провожу рукой по ее волосам, вдыхая ее восхитительный аромат. — Нет, черт возьми. Продай эту квартиру. Она тебе все равно не нужна. И я хочу, чтобы ты жила со мной.
— Моим родителям это не понравится, — признается она, ее губы касаются моей шеи.
Я вздрагиваю. — К черту твоих родителей. Как будто им есть до тебя дело.
Она медленно скользит вниз по моему телу, ее рот прокладывает горячую, влажную дорожку по моей коже. — Никто не заботится обо мне так, как ты, Спенс.
— Никогда не забывай об этом. — Я запускаю пальцы в ее волосы, прижимая ее к себе, когда она берет мой член в рот и начинает сосать. — Блядь, Сильви. Это так приятно.
Она берет меня глубоко, ее язык мечется, ее пальцы обвиваются вокруг основания. Я поднимаю бедра, толкаясь между ее губ. Отстраняюсь. Снова вставляю. Она поднимает взгляд, ее глаза встречаются с моими, ее рот полон моего члена, и по знакомому покалыванию, которое я чувствую у основания позвоночника, в глубине моих яиц, я знаю, что пройдет совсем немного времени, и я кончу. Заполняя ее рот.
— Я могла бы делать это с тобой каждую ночь, — говорит она в какой — то момент, когда отстраняется, ее губы влажные и блестящие, ее грудь поднимается и опускается с ее затрудненным дыханием.
Я задыхаюсь. Умираю от желания, чтобы она продолжала.
Умираю от желания проникнуть в нее еще глубже.
Я хватаюсь за нее, переворачиваю нас так, что она лежит на спине, а я возвышаюсь над ней. Я беру презерватив из кучи, которую она оставила на тумбочке, и разрываю его, надевая, прежде чем погрузиться в нее, проталкиваясь глубоко снова и снова, яростно трахая ее, пока она не кончает с криком, ее руки хватаются за мою спину, ногти вонзаются в мою кожу, заставляя меня шипеть.
Я кончаю так сильно, что почти теряю сознание.
Мы прижимаемся друг к другу, наши тела дрожат, дыхание резкое, запах секса наполняет комнату, резкий и сладкий. Я поворачиваю голову к ее шее, резко вдыхаю, ее аромат переполняет меня. Цветочный и отчетливый аромат Сильви.
— Ты обязательно вернешься домой со мной, — говорю я ей твердо, не желая, чтобы она спорила.
— Ты обещаешь? — Она хихикает, когда я мягко и быстро целую ее в шею.
— Да. И я тоже выполняю это обещание. — Я поднимаю голову, мой взгляд находит ее. — Больше никаких нарушенных обещаний между нами, Сил. Когда мы говорим, мы имеем в виду то, что говорим.
Ее взгляд торжественен, и она медленно кивает. Мы все еще связаны, мой член все еще в ее теле, и этот момент, последние несколько дней ощущаются… огромными.
Важным.
— Я поеду с тобой домой, — шепчет она. — Пока ты обещаешь заботиться обо мне.
— Ты можешь позаботиться о себе…
Она прерывает меня, накрывая пальцами мои губы, заставляя меня замолчать. — Обещай мне. Ты мне нужен.
Я киваю, ее рука отпадает.
— Я позабочусь о тебе. — Я целую ее один раз. Потом еще раз, прежде чем признаться: — Я люблю тебя, Сильви.
Самое поганое, что она не говорит этого в ответ.
Она ничего не говорит.
Ни единого слова.
Сильви
— Я не хочу этого делать, — признаюсь я, ничуть не удивленная тем, что Спенсер хватает меня за руку и крепко сжимает ее, пока мы идем по тротуару, направляясь к ресторану. Как будто он боится, что я снова могу убежать.
Я наполовину искушена сделать именно это. Столкнуться с семьей после того, как я сбежала от всех, не сказав ни слова, было трусостью с моей стороны, и я знаю это. Как я объясню им, почему я так поступила? Захотят ли они вообще объяснений или будут вести себя так, будто это просто очередной вечер, когда мы собираемся вместе и ужинаем? Я не уверена. Я никогда не знаю, чего ожидать, когда дело касается их.
Возможно, у нас много общих черт и воспоминаний, но никто в моей семье не понимает, каково это — быть мной. Что я пережила из — за своей матери. Я борюсь со многими демонами, и они часто посещают меня во сне.
И на всех моих демонах лицо моей матери.
— Все будет хорошо. — Он останавливается, и я тоже, наблюдая за ним, когда он подносит наши соединенные руки ко рту и быстро целует мои костяшки. — Ты готова?
Я качаю головой, решив быть правдивой. — Вовсе нет.
Он усмехается. — Слишком поздно. Мы уже здесь.
Мы встречаемся с моим отцом, Уитом и Саммер за ужином. Мы вернулись в Нью — Йорк всего на несколько дней, и Спенсер с самого нашего возвращения твердил мне, что я должна встретиться с ними. Я сказала ему, что согласна на эту встречу, только если мы будем в общественном месте, где никто не сможет устроить скандал, и он согласился. Я имела в виду, что мой отец был тем, кто мог бы устроить скандал, но на самом деле?
Я также имела в виду себя.
Быть на
