Ричи, мороженщика, или к вам на помощь спешить.
— От Бобби что-нибудь слышно? — поинтересовалась Ида Белль.
— Ага, — ответила я. — Ричи все еще упирает на самооборону во время перестрелки в доме Полетт. Прокурор из Нью-Джерси требовал его перевести, но все обошлось. Судить бандюгу будут в Луизиане. Вряд ли результат придётся ему по нраву.
Ида Белль покачала головой.
— Даже не сомневаюсь.
Я посмотрела на байю. За пару минувших дней выяснилось немало удивительного. Я попала в «яблочко» с тем, что Тед с Полетт проходили по программе защиты свидетелей, так как он выдал полиции улики против семьи Маселли. Два года назад бывший командир Бобби перешел на службу в ФБР и советовался с парнем, где можно надежно укрыть людей.
Бобби предложил Греховодье как подходящее место. И когда приятелю потребовалось спрятать супругов, он и отправил тех на юг. Бобби сразу же после окончания службы в армии стал агентом ФБР. Однако всё держалось в глубокой тайне, поэтому он стал идеальным кандидатом съездить в городок, убедиться, что Тед жив-здоров и готовится предстать перед судом.
Как только раскрылась истина про Теда, местные жители были огорошены тем, что среди них жил настоящий мафиози, а они ни сном, ни духом. В тот момент, когда Картер просвещал нас насчёт этого, Ида Белль, Герти и я старательно изображали удивление, но вот узнав, кто именно прикончил Теда — были ошарашены уже без притворства.
После крупной развязки мы больше не заморачивались по этому поводу, а полагали, что убийство совершил Тони, Ричи или Майки. Когда выяснилось, что в ночь смерти Теда все трое были в Нью-Джерси, то решили, что горе-шантажиста грохнул Лайл или еще какая Греховодная жертва.
Мы даже мысли не допускали, что это дело рук Полетт.
Ричи всё-таки раскололся. После смерти Тони и Майки дело Полетт полностью легло на его плечи. И очевидно, бандит совсем не горел желанием, чтобы на него повесили двойное убийство. По словам Ричи, когда Тед практически обанкротился, Полетт решила не сидеть сложа руки. Лишившись поддержки и средств от мафии, она не стала терять время даром.
Полетт связалась с семьей Маселли и предложила убить Теда в обмен на информацию, которой тот располагал, а заодно на гарантию, что на неё саму никакой охоты не будет. Когда бы все утряслось, Полетт намеревалась вернуться в Нью-Джерси и подыскать себе мужика, что её содержал бы. Отчасти факт подтверждался разговором Тони с Полетт тогда, в универмаге. А вот судя по той беседе Тони с Ричи, которую подслушала я, босс и не планировал, что вдовушка выберется из Луизианы живой.
Как рассказывал Ричи, Полетт решила, что выборы станут идеальным прикрытием для убийства — да опростоволосилась по-крупному, неверно оценив значимость политики в маленьком городке. Вот на выборах в Нью-Йорке или Нью-Джерси убить могут, но гораздо маловероятнее, что кого-то укокошат из-за поста мэра в Греховодье. Да за него практически не платят, и взяток никаких не дают. Полетт выкрала яд у Герти из сарая, подмешала в стакан молока и предложила Теду перед сном, а потом добавила отраву в сироп от кашля.
Воспоминания о рассказах Уолтера, как Теду в свое время поочередно не повезло с грузовиком и лодкой, навели меня на мысль, что причина аварий крылась в прежних неудачных попытках Полетт подстроить муженьку несчастный случай. Но даже если и так, этот секрет она унесла с собой в могилу.
Прокурор, будучи умным человеком, прекратил дело против Иды Белль и теперь с невероятным упорством взялся за Ричи. Мы втроем немного посовещались и в итоге решили уничтожить фотографии шантажа. Ида Белль обещала донести до Картера якобы случайно подслушанные сплетни о той незаконной деятельности, что Тед успел запечатлеть на снимках. Не было никакого резона провоцировать ещё большую шумиху.
— Картер снова тебя допрашивал? — поинтересовалась у меня Герти.
— Да, но Бобби довольно убедительно все обрисовал. А я лишь гнула своё, как меня застукали за подглядыванием, и как я потом тряслась в кладовке.
Ида Белль рассмеялась.
— Я даже вообразить не могу тебя в виде трусливого зайчишки.
— И правда, непросто, — подтвердила я, — но поскольку Бобби сотрудник ФБР, а Картер знает его с детства, наш помощник шерифа без особого труда принял версию. Вот незнакомцу он бы вряд ли поверил.
Ида Белль кивнула.
— Без сомнения ты права.
— Однако Картер закатил мне головомойку просто эпических масштабов. До сих пор не могу оправиться.
— Переживает за тебя, — отметила Герти, — ведь если судить с точки зрения Картера, это и правда был самый идиотский поступок в мире.
Библиотекари не имеют права предпринимать попытки по задержанию опасных преступников! Какую часть фразы «вызвать полицию» ты отказываешься уяснить?
У меня в голове эхом пронеслись слова Очаровашки, и я вздохнула. В том и суть. В его представлении я просто безобидная особа, что полезла на рожон, дабы помочь подруге. Как-то досадно и немного больно, когда тебя считают слабой или недалёкой — но тут без вариантов.
Бывало и похуже.
— Ой-ёй.
Услышав голос Картера, я оглянулась. Очаровашка как раз появился из-за угла дома.
— Похоже, всякий раз, когда вы собираетесь вместе, — заявил он, — у меня появляется серьёзное основание для опасений.
— Единственное тут преступление, — Герти бросила тоскливый взгляд на стакан чая, — что в этом напитке нет алкоголя.
Мы с Идой Белль рассмеялись, ведь накануне вечером уже устроили подруге лекцию на тему совмещения обезболивающих и выпивки. И предупредили, что пока придется ограничиться чем-то одним.
— Ну, нам пора отправляться домой, Герти не помешает вздремнуть, — заявила Ида Белль и поднялась со стула. Она настояла на том, чтобы Герти, пока не поправится, пожила с ней. Представляю, сколько воплей теперь приходилось терпеть благодетельнице.
— Не хочу я ложиться, — запротестовала Герти.
— Нет, хочешь, — возразила Ида Белль и многозначительно взглянула на подругу. — И ногу твою надо держать выше головы, а ты не можешь так сделать, сидя здесь на стуле. Не помрешь, если немного подремлешь, и согласись, мне тоже не помешает отдохнуть.
Герти посмотрела на подругу, потом на нас с Картером и явно что-то сообразила.
— Ладно. Я иду отдыхать. Но не хочу слушать музыку для релаксации, как вчера. От этого дерьма мне просто орать хочется. Поставь что-нибудь из Джорджа Стрейта и перестань гнаться за модой.
Ида Белль помогла старушенции подняться на ноги и усмехнулась:
— Джордж Стрейт так Джордж Стрейт. Я потом позвоню тебе, Фортуна.
Они вошли в дом, а я указала на освободившийся стул.
— Присаживайся. Холодный чай будешь?
Картер сел.
— А чай сладкий?
— Разве в Греховодье есть
