приготовленный с использованием лимонного сока, трипл сек и простого сиропа). Я успела сделать два глотка, а потом он забрал ее. И потащил меня по улице в «Стокярдас» и купил мне бургер и колу. Он всегда был защитником, твой дедушка
Женевьев рассмеялась.
— Это похоже на него.
— Я никогда не говорила ему, что после того, как я вернулась домой, Дэш, Эмметт и Лео появились у меня дома, и мы вернулись в «Бетси», где они напоили меня до бесчувствия. Меня никогда в жизни так сильно не рвало.
Даже свадебное пьянство не могло сравниться с тем днем рождения.
Исайя появился из-за угла кухни.
— Хм?
Мы с Женевьев захихикали, отмахиваясь от него.
— Ничего.
Он вошел в гостиную и первым делом подошел к креслу Женевьев, наклонившись, чтобы поцеловать ее. Затем он подошел и опустился на колени рядом с диваном, глядя на свою дочь, как на чудо, которым она и была.
— Как у нас дела, тетя Пресли?
— Здорово, — прошептала я. — Действительно здорово.
Если бы «тетя Пресли» была настолько близка к семье, насколько это возможно, я бы назвала себя благословенной на вечность. Как Дрейвен присматривал за мной, я буду присматривать за этой малышкой и мальчиками Брайс и Дэша.
За входной дверью послышались шаги, и Исайя поспешил туда, прежде чем звонок в дверь успел разбудить Амелию.
— Привет.
— Привет. — Люк вошел внутрь, быстро закрыв за собой дверь, чтобы не впускать холодный воздух. В руке у него был букет желтых роз, идентичный тому, который он взял с собой в больницу на прошлой неделе, когда мы ходили навестить Амелию после ее рождения. — Я надеюсь, они не замерзли по дороге.
Женевьев поднялась и пересекла комнату, взяв цветы и прижав их к носу.
— Ты такой милый. Спасибо.
— Мне очень приятно. — Он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, затем сбросил пальто и потер руки друг о друга, согревая их.
Я улыбнулась, когда он подошел и сел рядом со мной на диван.
— Ты вымыл руки?
Люк ухмыльнулся.
— Да, мэм.
— Я отдаю ее всего на десять минут. Потом она снова моя. — Я передала ребенка ему на руки, мои яичники были готовы взорваться при виде того, как он воркует с Амелией.
Люк Розен, начальник полиции Клифтон Фордж, может вычеркнуть каждый пункт в моем списке.
— Как дела? — Он наклонился, чтобы запечатлеть поцелуй на моей щеке.
— Хорошо. — Я придвинулась ближе, позволяя теплу его руки просочиться в мою. — Как прошла твоя ночь?
— К счастью, тихо. Слишком холодно, чтобы люди могли создавать проблемы. — Прошлой ночью Люк заменил патрульного офицера, который заболел. Он патрулировал улицы вместо того, чтобы пойти поужинать со мной.
Оказывается, у меня была слабость к копам.
А пятничные вечера были зарезервированы для Люка.
Мы с Люком встретились в продуктовом магазине как-то вечером в пятницу, около месяца назад. Там было почти пусто, если не считать нас двоих в отделе замороженных продуктов. Мы оба крутились вокруг замороженной лазаньи.
Затем он официально представился.
Я Люк Розен.
Я пожала ему руку, и мы посетовали на то, как грустно готовить большую лазанью на одного человека. Одно повлекло за собой другое, и никто из нас не вышел из магазина с продуктами. Вместо этого я пошла поужинать с ним.
С тех пор мы ужинали вместе каждую пятницу. И несколько сред. И в случайный понедельник. И почти каждую субботу. Мы не торопились, узнавали друг друга.
Люк помог мне забыть обиду на Шоу. Он был по-настоящему хорошим человеком, и знакомство с ним произошло в то время, когда мне нужно было снова поверить в хороших людей. И день за днем, ужин за ужином, он становился важным.
— Какие у тебя планы на день? — спросил он.
Напротив нас в глубоком кресле сидели Женевьев и Исайя. Пока мы убаюкивали их дочь, Исайя сел, а Женевьев забралась к нему на колени. Они оба почти заснули.
— Я собиралась потусоваться здесь немного, — тихо сказала я. — Дать этим двоим передохнуть.
— Нужна компания?
Я улыбнулась.
— Я была бы рада ей.
Час спустя, после того как мы с Люком скрылись в телевизионной комнате Исайи и Женевьев, чтобы поговорить, пока Амелия дремала у него на руках, мы неохотно вернули ее матери.
— Спасибо, — сказала Женевьев, покачивая Амелию, которая начала суетиться и прижиматься носом к груди Женевьев. — Я и не осознавала, насколько устала.
— Мы не будем вам мешать. — Я обняла ее и Исайю, затем мы с Люком вышли.
— Уже два часа, — сказал он, взглянув на часы, когда я задрожала от холода. — Не хочешь сходить в кино?
— С удовольствием. — До тех пор, пока мы шли не на фильм Шоу Вэланса, кино звучало великолепно.
— Лучше поведу я, на случай, если меня вызовут.
— Хорошо. Мы можем оставить мою машину здесь.
— Ты уверена? — спросил он.
— Ага. — Я взяла его под руку, пока он вел меня через квартал через пять домов к своему дому. Люк был соседом Женевьев и Исайи.
Мы пошли в кино, на комедию, которая заставила нас обоих истерически смеяться, затем Люк повел меня в «Стокярдас» за бургером. Я даже не взглянула на бывший покерный стол Джеремаи. Или на столик, за которым Шоу ужинал с Дэшией. Я сосредоточилась на Люке и еде, разговаривая до тех пор, пока на наших тарелках не осталось всего по горсти картошки фри.
— Это было весело, — сказала я ему, когда он проводил меня к своему грузовику.
— Да. — Он подмигнул мне, затем придержал для меня дверцу.
Я проследила за ним, когда он обходил капот, его длинные ноги торопились забраться внутрь, спасаясь от холода. Его темно-каштановые волосы были аккуратно и коротко подстрижены. У него были темно-синие глаза с оттенком угля вокруг радужной оболочки. Улыбка Люка не была кричащей, но она была теплой и доброй.
Он держал меня за руку, пока мы ехали.
— На следующей неделе я хочу сводить тебя в стейк-хаус примерно в часе езды отсюда.
Я знала ресторан, который он имел в виду. Это было популярное место среди местных жителей Клифтон Фордж, когда они хотели выбраться из города и поесть что-то особенное.
— Звучит здорово.
— Пятница. — Он оглянулся и улыбнулся.
Когда он повернулся к дороге, я стала изучать его профиль.
С Люком было комфортно. С ним было легко. Бабочки не порхали каждый раз, когда он был рядом, но когда он одаривал меня своей улыбкой или подмигивал, я вздрагивала.
Может быть, это и не была ослепляющая страсть, как в то время, когда я был
