и детали, но, если у тебя возникнут какие–либо вопросы, пожалуйста, дай мне знать.
С уважением,
Марк.
Нина Хаггинс – высококлассный юрист по судебным спорам в Вашингтоне. Она великолепна, и у неё невероятный уровень удержания клиентов.
Паника охватывает меня, когда приходит ответ от самой Нины.
От: Нины Хиггинс
Кому: Марку Престону
Копия: Кейт Монро
Спасибо, Марк.
Я буду рад взяться за твои дела, Кейт. Я знаю, что они будут в отличной форме, когда я смогу продолжить работу с твоими клиентами.
Дай мне знать, когда в твоём расписании появится время начать ознакомление с делами и их передачи. Я бы посоветовала не откладывать это на потом, возможно, за месяц или полтора месяца до твоего отпуска.
С уважением,
Нина.
Тьфу, тут нет даже гребанного вежливого приветствия, и кем, блядь, она себя возомнила? Конечно, я бы не стала откладывать это “на потом”.
Угрюмая, раздражительная, и теперь мне отчаянно хочется пописать, я направляюсь в уборную, и меня почти сбивают, когда дверь распахивается передо мной.
– О чёрт. Прости, детка, – вздрагивает Фелисити.
– Не беспокойся, – мой тон унылый, как и настроение.
– Что случилось? – она протягивает руку и нежно кладет ладонь мне на плечо.
Я быстро захожу в уборную и шиплю шепотом:
– Нина Хиггинс берет на себя мою работу.
– Что?? Та Нина Хиггинс? – её глаза вспыхивают от удивления.
Ты не помогаешь, Фелисити.
– Да. Есть только одна Нина Хаггинс. На её фоне я буду выглядеть дилетантом.
– Ну, это неправда. И ты никогда не принижала себя, так что не начинай сейчас.
– Я не принижаю себя. Я просто говорю, что не могу соответствовать ей, – я оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться, что нас никто не подслушивает.
Фелисити смотрит на мои скрещенные ноги и ухмыляется.
– Давай продолжим этот разговор, когда ты сходишь пописать, хорошо?
Она отходит в сторону, и я врываюсь в кабинку, к счастью, успевая вовремя.
Нина Хиггинс чуть не заставила меня описаться, буквально. В идеале мне следовало бы подождать, чтобы мой мочевой пузырь был полным для предстоящего УЗИ, но с учетом того, как часто я писаю в последнее время, я, без сомнения, снова буду в отчаянии через полчаса.
Возвращаясь к своему столу, я проверяю электронную почту в поисках новых писем, но на этот раз загорается экран моего телефона.
ДЖЕЙ ДЖЕЙ
«Я снаружи. Ты хочешь, чтобы я поднялся наверх или подождал здесь?»
Я
«Я сейчас спущусь.»
Схватив куртку и сумку, я улыбаюсь своей лучшей подруге, когда она говорит: “Две девочки”, – и показывает мне два больших пальца в ответ.
В офисе ходит много слухов, но нет подтверждения о том, кто отец ребенка. Я слышала шепотки на кухне, некоторые говорили, что это ребенок Тома. В какой–то момент я чуть не подавилась своим кофе, когда услышала, как одна из администраторш заявила, что у меня роман с Марком Престоном.
Правда в том, что мы с Дженсеном объявим о появлении близнецов, когда будем готовы. То, что он находится в центре внимания, не означает, что каждый представитель общественности имеет право знать все подробности его, а теперь и моей жизни.
Дженсен припарковался у тротуара, и когда он видит, что я приближаюсь, он быстро выходит из машины и обходит её, чтобы открыть для меня пассажирскую дверь.
– Привет, – говорю я, мило улыбаясь ему.
Он, как всегда, выглядит сногсшибательно в черных джинсах, серых кроссовках и кремовой дизайнерской рубашке с длинными рукавами, которые, как всегда, закатаны. Однако он выглядит усталым. Его глаза слегка припухшие и покрасневшие.
– Привет.
Моё сердце падает, когда я вижу, с каким равнодушием он отвечает мне. С тех пор, как я видела его возле раздевалки, ситуация стала лишь немногим лучше, чем просто неловкой. Мы говорим, но только о детях и о том, когда мы начнем заказывать мебель.
Он запрыгивает на водительское сиденье и едет в сторону больницы, не сказав больше ни слова.
– Ты взволнован? – я поворачиваюсь к нему.
– Конечно. Это грандиозно, – он бросает мне мимолетную улыбку, но сосредотачивается на дороге впереди.
– Фелисити хочет двух девочек.
– Я не удивлен, – отвечает он, поворачивая налево.
– Ты все ещё думаешь, что это мальчик и девочка?
– Да. А ты?
– Мальчики.
Я обречена оставаться в меньшинстве до конца своих дней.
Дженсен смотрит на меня, а затем снова на дорогу. Он открывает рот, но снова закрывает, прочищая горло.
– Что ты собирался сказать? – осторожно спрашиваю я.
– Ничего.
– Скажи мне.
– Всё в порядке.
– Это не так, – возражаю я, когда мы заезжаем на больничную парковку.
Припарковав машину, он кладет руку на руль и глубоко вздыхает.
– Просто думаю о своём, принцесса.
Прозвище, которое я когда–то ненавидела, окатывает меня волной облегчения – впервые за пару недель он назвал меня так.
– Не хочешь поделиться ими с классом?
Он качает головой, и я расстраиваюсь ещё больше.
– Не–а. Это не для класса.
– Ладно, отлично. Давай пойдем, – я хватаю свою сумку и открываю дверь, когда он останавливает меня, положив руку мне на бедро.
– Мы точно собираемся узнать пол наших детей сегодня?
С надеждой в его глазах и тем, как взволнованы наши друзья, я не могу сказать 'нет'. Я накрываю его руку своей.
– Да. Давай сделаем это.
дженсен
– Хорошо, давайте посмотрим, кто тут у нас, – сонограф похлопывает по кушетке, предлагая Кейт лечь.
Пока подготавливают зонд, я смотрю на экран, ожидая момента, когда она приложит его к Кейт, и я увижу то, что не выходило у меня из головы с шестнадцатого июля.
– Ладно, – произносит сонографист, внося некоторые настройки и нажимая несколько кнопок. – А, вот и мы.
Она останавливается на двух ударах сердца, которые гораздо отчетливее, чем при предыдущем сканировании, и я слышу, как Кейт резко втягивает воздух.
Протягивая руку, я накрываю её ладонь своей, когда эмоции переполняют меня.
– Вот они, – шепчу я.
– Потрясающе, – отвечает она, в её тоне слышится удивление.
– В прошлый раз вы отказались от анализов крови, чтобы выяснить пол детей. Мы можем узнать их пол сейчас, если хотите? – спрашивает сонографист.
Я смотрю на Кейт, ожидая, что последнее слово останется за
