мне осточертело, что ты меня постоянно подозреваешь в изменах. Ты же русский язык плохо понимаешь? Вот я и заполучил себе козырь. Теперь на твои необоснованные обвинения могу смело заявить: не могу я сходить налево, лишусь большей части имущества. Что-то мне кажется, так до тебя дойдет проще, красавица! А насчет щей, тут уж прости, не сдержался!
― Я серьезно, Дима, они же тебя сожрут!
― Если узнают. Это конфиденциальная информация. Они будут уверены, что брачный договор у меня есть. Никто не догадается, что я могу подписаться именно под такими условиями. Им такое в голову не придет! Так что, все будут думать, что в случае чего, я оставлю тебя нищей.
― Так это блеф?!
― Почему же? Контракт имеет законную юридическую силу. Так что, придется тебе варить мне щи до конца моих дней! — заулыбался Дима, отведя руки за голову и откидываясь на стуле.
― Дима, это не шутки…. — охнула Юля, поднялась со стула и стала нервно прохаживаться по комнате.
― Красавица, послушай, — он встал, подошел к ней, и нежно обнял, успокаивая. — Я занимаюсь всей этой хренью до тех пор, пока мне это интересно. Только поэтому, я каждый день воюю и грызусь за мой холдинг. Но как только мне надоест, мы с тобой пошлем всех к черту и уедем, куда пожелаешь. Заработанных денег у нас с тобой немерено. Так что ты даром переживаешь. Все будет хорошо.
― Господи, я родила идиота! — закричала Марта Олеговна, влетая в кабинет Орлова. — Ты… ты… как ты мог?! — она перевела гневный взгляд на Юлю и ядовито зашипела: — Добилась своего, прошмандовка?!
― Еще раз оскорбишь мою жену, я добьюсь того, чтобы ты вылетела нах… из совета акционеров, — рявкнул Дима, с лица которого моментально сползла маска веселого балагура.
― Я же твоя мать…Дима… — женщина мгновенно осунулась и побледнела, а Юле даже стало ее немного жаль.
― Только по этой причине я все еще с тобой разговариваю, — отрезал Орлов. Затем нажал на переговорном устройстве кнопку и приказал: — Уволить Эдуарда Романовича. Немедленно.
― Но он же шестнадцать лет служил нашей семье адвокатом! — запротестовала свекровь.
― Мама, если он так любезно поделился с тобой сведениями о моем личном контракте, то будь уверена, что скоро об этом будут знать все! Ты ж ему за это заплатила? И, небось, немало? Почему ты решила, что ему не заплатят остальные?
― Нет, он верен нам, Орловым… он… — пролепетала бледная свекровь, обхватывая себя руками.
― Я тебе тысячу раз говорил, если человека можно купить, то его ВСЕ могут купить. Второй промах, маман, теряешь хватку, — съязвил Дима и зло стукнул по столу, — Твою ж…
― Дима, что мы будем делать? — воскликнула Марта Олеговна, — Я могу помочь и…
― Мама, ты уже достаточно помогла. Благодарю, покорно, — Дима театрально отвесил поклон, — Самое страшное, всем плевать на погибших людей! Всем интересна моя личная жизнь и кому достанутся мои акции! — воскликнул раздосадованный Дима, сжимая зубы, — Юль, ты спрашивала, чего делать в качестве моей жены? Хочу щи на ужин!
― Да я уже поняла, — обреченно ответила Юля, — Дима, женитьба, контракт — это ошибка, давай все отменим, пожалуйста! Я не хочу, чтобы из-за меня у тебя начались проблемы и…
Не успела она договорить, как на пороге возник седовласый мужчина лет пятидесяти. Юля его узнала: Алексей Вяземский — один из крупных акционеров холдинга Орлова. Судя по грозному виду посетителя, Юля поняла, что давать заднюю уже поздно… Из-за нее Дима окончательно впал в немилость своих акционеров…
Глава 16
― Двадцать лет назад, Орлов, у тебя не было яиц, но хотя бы имелись мозги! — с порога рявкнул раскрасневшийся от гнева Вяземский.
― А теперь у меня не только яйца, но еще и член отрос, — парировал Дима, присаживаясь в свое президентское кресло, — Чем обязан “приятному” визиту, Алексей Данилович?
― Меня достали твои выходки! Даже не надейся, что в этот раз я проголосую за тебя, — оскалился Вяземский.
― Леша, ты перегибаешь палку, — залебезила перед акционером Марта Олеговна, — Давай, сядем, все спокойно обсудим.
― Нет, Марта, мне надоело прикрывать твоего сыночка!
― А бабки рубить не надоело? — спросил Дима, — Те, которые Я вам зарабатываю, несмотря на мои, как вы выразились “выходки”! Мои деньги тратить не устали?! Что конкретно ты лично сделал для этого холдинга? — вспылил Орлов. — А я тебе скажу: ни хера! Тридцать лет просиживаешь штаны в офисе и сливки снимаешь, раньше с трудов моего отца, а теперь с моих! Ты от этого устал, Алексей Данилович?!
― Ни я, ни любой другой акционер этого холдинга не потерпит, чтобы акции перешли к твоей ш… — зашипел Вяземский.
― Если не хочешь следующие полгода питаться через трубочку, советую тебе выбирать выражения, когда упоминаешь мою жену! — рявкнул Дима, жахнув по столу кулаком.
― Я тридцать лет был другом твоего отца. Тридцать лет! А ты… Забудь про мой голос на совете! Более того, я проинформирую всех акционеров об условиях твоего брачного договора, и ты вылетишь нах… с этого поста! — заорал обиженный Вяземский, — А я займу твое место. Я все сказал!
― Передавайте привет Кристине! — пролепетала Юля сладеньким голосочком Вяземскому в спину. Он резко остановился, медленно развернулся и удивленно посмотрел на нее. — О, вы не в курсе? Я с ней тесно общалась какое-то время. Теперь-то она уже занята. Ванечкой, кажется? Так зовут вашего сына? Ему, кажется, целых три года исполнилось?! Поздравляю!
― Леша, у тебя есть сын?! — удивилась Марта Олеговна, округляя глаза.
― Это же конфиденциальная информация, — Вяземский побледнел, — Мне же Баринов обещал!
― Как вы могли догадаться, я уже не работаю на Руслана, а значит, более не обязана хранить обет молчания, — Юля хищнически улыбнулась. — Интересно, а что скажет ваша драгоценнейшая супруга, когда узнает, что вы родили себе сыночка? Да еще и с девочкой из эскорта! У вас же, насколько я осведомлена, свой контракт имеется? Бедная женщина, двадцать лет безуспешного лечения
