Демоны беснуются внутри. Может, я только ради этого чувства выживал столько времени. Не позволял себя задеть, не совершал ошибок. Жить хотел, ради неё одной. Многие из знакомых на тот свет ушли из-за своих ошибок. А ещё потому, что им не было за что цепляться. Огонёк, который жжет постоянно, без остановок.
Кристина такой огонёк. Лучший, самый яркий, привлекательный.
А какой дебил огонь будет тушить, который его спасти может?
– Ты меня не тронешь, - повторяет, когда створки лифта открываются. – Ты… Ты одержим мной. Ты можешь похитить меня или запугать. Или… Или переспать со мной. Но не избавишься.
– А если ты ошибаешься?
– Тогда я буду очень разочарована в тебе. Значит, не настолько я важна для тебя.
– Когда ты успела такой умной стать, златовласка? Два дня меня не было.
– Два дня это очень много, особенно когда тебе никто не пишет.
Блядь.
Я ржу, запрокидывая голову. До чего же забавная девчонка, нереальная. Я всё думаю, что не сможет меня больше удивить, но Кристина справляется, старательно подходит к делу.
Знает же, что ей светит нехилая взбучка за предательство, а мне обиды кидает. Губы поджимает и отворачивается, впереди меня вышагивает. Моя маленькая девочка, которую я оставил без внимания.
Я же себя по рукам бил, чтобы не написать ей. Кристина хотела чуть больше свободы, без приказов? Я старался. Демоны изнутри грызли, я почти работу провалил, так к девчонке поспешил. Хотел для неё что-то сделать, себе во вред.
А никто не оценил.
– В следующий раз напишу, - обещаюсь, врезаясь в её спину. Вдыхаю сладкий запах её духов, дышать снова могу. Два дня задыхался, а тут личный кислород. – Будешь потом жалеть, что заговорила об этом.
– Значит, будет следующий раз?
Девчонка изворачивается из моих объятий, открывает квартиру и юркает внутрь. Пытается дистанцию держать, только не могу понять почему. Это ведь глупость.
– Я часто в другие страны мотаюсь, работа такая. Златовласка, не смогу с тобой всё время сидеть. Но можешь со мной ездить, я не против. Если не опасное задание.
– Я не об этом.
– А о чём? Ты же не надеялась, что я просто открещусь от тебя, узнав о предательстве? Так дела не делаются, Кристин.
– Я знаю, - сосредоточенно кивает, теперь на кухню несётся. Мне её по всему дому догонять? Я с удовольствием. Кровь закипает от мысли. Поймать, зажать, трахнуть в каждом уголке этой квартире. – Я просто не понимаю, что именно ты со мной сделаешь. Лютый, ты можешь честно ответить? Пожалуйста. Я знаю, что виновата. Я… Да, я сдала тебя, но я боялась! Ты тоже в этом виноват. Я лишь хотела спокойствия, я не думала, что всё так обернётся.
Девчонка говорит, не замолкает, оправдывает себя. Я упираюсь ладонями в барную стойкую, слушаю внимательно. Понимаю, почему она от меня бегает, в глаза не смотрит.
Не знает, какое наказание ей выберу.
За предательство спрашивают со всей жестокостью, даже с девчонок. Особенно со своих женщинами, которые должны быть самыми преданными и честными. Кристина это прекрасно знает.
Ждёт своего вердикта.
А при этом призналась.
Не могу перестать улыбаться, это вспыхивает в груди. Жжет удовольствием от чужой честности. Кристина выхватить может, но не хочет мне больше врать.
Офигенное чувство.
Щелкает в голове, всё на место становится. Словно я наконец-то до финиша добрался. Столько лет марафон бежал, а теперь могу забрать главный приз.
Мою девочку.
– Иди ко мне. Получишь своё наказание, - усаживаюсь на высокий стул, подзываю Кристину. – Ну?
– Я… Мне правда жаль.
– Не жаль, не ври. Иди ко мне, - добавляю стали в голос, и Кристина двигается с места. Приближается, с опаской ступает. Останавливается между моих ног, взгляд опускает. – На меня смотри. Смело же ментам сдавала? Теперь так же смело получай возмездие.
– Какое? Что ты сделаешь?
– Я бы выпорол тебя так, чтобы задница пылала. Но у тебя ещё синяки не сошли, - мягко касаюсь талии. Нет, нихрена, на лыжи больше не встанет. Она же убиться могла. А как я без златовласки? – Да и смысла нет?
– Почему?
– Мне плевать, Кристин.
Девчонка хмурится, ничего не понимает, но я не спешу объяснять. Пускай немного потомиться в ожидании, как я в СИЗО ждал. Надеялся, что сама ко мне пришла, но не было у неё такой смелости.
Зато сейчас я уверен, что если снова окажусь за решеткой, то Кристина первой прибежит. И это приятно греет, спасает от внутреннего безумия.
– Я не понимаю…
– Златовласка, я же говорил, что всё знаю. Я не сомневался, что ты меня сдала. Плевать, как ты оправдывалась, всё было понятно.
– Но… Почему ты тогда… За такое не прощают ведь.
– Кристин, - я смеюсь, сжимая её подбородок. Подаюсь вперед, почти касаюсь желанных губ. – Блядь, девочка моя, ты могла меня подстрелить или ночью пырнуть, я бы не злился.
– Ты не… Не злился?!
Вскидывается так, словно жалеет, что не додумалась напасть на меня во сне. Я только качаю головой, прижимаю к себе девчонку. Выдыхаю её запах, впитываю легкую дрожь.
– Злился? Я был в бешенстве. Но если бы ты меня навестила, приласкала в камере… Думаю, я бы быстрее отпустил ситуацию.
– Ты – псих.
– Виновен. Но я тебе, блядь, всё прощу. Настолько повёрнут. И подставу, и то, что бегала. И даже то, как красиво меня обыграла сегодня. Меня больше твоя честность подкупает.
– Хм….
Тянет задумчиво, не шарит словно, что происходит. Другого от меня ожидала, но Кристина ведь права. Я – псих. У меня нет адекватных объяснений. Есть только инстинкты.
Девчонка ведёт ладошками по моему телу, под рубашку забирается. Лапает так, что стояк заново появляется. Сама не понимает, что творит, но тянется ко мне.
С этими же инстинктами.
Охренеть.
Хорошо как.
Высший пилотаж.
Девчонка может упираться, но суть не поменяешь. И чем дольше будет со мной, тем честнее станет. Открыто покажет весь тот огонь, который хранит внутри.
Развратная.
Сочная.
Моя.
– Лютый, а у меня вопрос один. Обещаешь не врать?
– Валяй.
– Ты сказал, что больше ничего не угрожает. Значит, ты со всеми разобрался? Больше никто не будет что-то требовать от меня?
– Никто, девочка моя.
Шепчу, прикусывая шею. Мои засосы сходят, а я хочу их заново поставить. Чтобы с другой было видно, кому златовласка принадлежит. Тем более, что она это сама позволяет, откидывает голову назад, пальчиками зарывается в мои волосы.
Нахрен разговоры.
Лучше в кровати все вопросы решать.
– Если всё решено… Лютый, ты сказал, что я буду свободна, как всё закончится. Получается, что я теперь свободна и больше не должна быть с тобой?
Зря я пырнуть ей себя разрешил.
Она словами куда сильнее бьет, чем ножом смогла бы.
– Уйти хочешь?
– Хочу.
И я чувствую, что не врёт.
Пиздец.
Глава 45. Кристина
– Всё, я больше не могу.
Аня с грохотом отставляет свою тарелку подальше, тяжело вздыхает. Я тоже уже не в силах смотреть на пирожные, словно на всю жизнь переела. Мы решили заказать каждый десерт из меню. И поплатились за своё обжорство.
Только у подруги есть оправдание, она беременна, у неё маленький человечек внутри, можно есть сразу за нескольких. А я просто обжираюсь последнее время, стараюсь справиться со стрессом.
Когда я просила Лютого отпустить, я не верила, что он так поступит. У нас был договор, но когда мужчина его придерживался? Для сталкера нет никаких ограничений.
Но он отпустил. Один за другим расцепил пальцы, прекращая сжимать мои плечи. Кивнул и сказал, что даст мне время. Лютый не обещал, что больше не тронет, что навсегда исчезнет из моей жизни. Проявит выдержку – уже хорошо.
Это именно то, чего я хотела от него. Мне нужно было время разобраться в себе. Не просто глупо бегать от проблем и чувств, а сесть и подумать об этом в одиночестве. Без чужого влияния, без страха показаться неправильной или испорченной.
