руки с моих плеч, но на его лице сохранилась настороженность. — Нам, наверное, стоит поскорее убраться отсюда, если ты не хочешь снова увидеть Пен.
— Она не проснется еще какое-то время, а я не хочу, чтобы у Реи были неприятности. — Я рассказала об инструкциях отца. Ксавьер выругался, отчего я улыбнулась. — Но я согласна. Мы должны уйти, пока персонал не начал задавать вопросы.
Быстро взглянув на часы, я поняла, что мы здесь уже… черт.
— Мы заедем поужинать. Потом я подвезу тебя до твоей квартиры, — сказал Ксавьер, когда мы вышли из здания. На улице уже стемнело, и бодрящий холодок пробрался под слои пальто и свитера. — Ты, наверное, голодна.
— Не такая уж я и голодная. — Несмотря на недавний катарсис, я покраснела при мысли о возвращении в пустую квартиру. Ну, там была Рыбка, но она была не особо компанейской.
Обычно я не возражала против одиночества. Мне это даже нравилось. Но после последних нескольких часов мне нужна была физическая разрядка. Что-то, что помогло бы встряхнуться.
— У меня есть идея получше. — Я остановилась рядом с пассажирской стороной машины и сказала. — Ты рассказывал мне на днях об одном замечательном клубе в Гринвич-Виллидж. Он открыт по средам?
Брови Ксавьер взметнулись вверх.
— Поехали.
— Ты уверена? День был долгим.
— Именно поэтому я и хочу туда. — Я открыла дверь, проскользнула внутрь и пристегнула ремень безопасности, пока Ксавьер садился на водительское место. — Ты говорил, что я должна быть более спонтанной. Вот она я.
— Это немного не такой клуб, как ты думаешь. — Ксавьер внимательно изучал мое лицо. Должно быть, он нашел то, что искал, потому что улыбка медленно сменилась на хмурый взгляд. — Но если ты хочешь пойти, мы пойдем. Только не говори, что я тебя не предупреждал.
ГЛАВА 25
— Не могу поверить, что ты так поступил со мной. — Задыхаясь обвинила меня Слоан, когда я развернул её. Платье развевалось вокруг ее колен шелковистым голубым облаком, и плавно оседало на ее коже. — Ты привел меня в сальса-клуб. Я никогда тебе этого не прощу.
Я удивленно улыбнулся.
— Почему? Потому что ты получаешь слишком много удовольствия?
— Потому что я не умею танцевать сальсу.
— Ты прекрасно справляешься, Луна, — я притянул ее к себе, одной рукой прижимаясь к изгибу ее спины, а другой ведя нас в такт музыке. — Не все, что ты делаешь, должно быть идеальным. Помнишь наши уроки танцев в Испании? Просто отпусти контроль и получай удовольствие.
Мы были в подпольном сальса-клубе в Гринвич-Виллидж. Посетители варьировались от новичков до профессиональных танцоров, побеждавших на мировых соревнованиях. В этом и заключалась прелесть клуба. Здесь были рады всем, и никто не осуждал.
Мы приехали два часа назад, и с помощью Хосе Куэрво я уговорил Слоан присоединиться ко мне на танцполе. Она достаточно расслабилась, чтобы последовать моему примеру, но не настолько, чтобы полностью погрузиться в окружающую обстановку.
— Наши уроки танцев, — Слоан подняла подбородок и посмотрела на меня. От напряжения ее щеки раскраснелись, а глаза блестели так, что у меня защемило сердце. Я знал, что она очень осторожна, но не понимал насколько, пока она не дала волю своим страхам. — Я их почти не помню.
— Ну, теперь мне больно. После всех усилий, которые я приложил, ты не помнишь? В следующий раз просто соври мне. — Я лениво покрутил нас к краю комнаты. Это был небольшой клуб, а значит, свободных мест было не так много, но я хотел, чтобы Слоан была как можно больше предоставлена сама себе.
— Я не это имела в виду, ты, большой ребенок. Я имела в виду Испанию, которая, кажется, была целую жизнь назад, и… — У нее перехватило дыхание, когда я неторопливо провел рукой по ее позвоночнику.
— И? — спросил я.
Ее платье было с вырезом на спине, и вскоре шелк сменился гладкой обнаженной кожей. Она легко скользила под моими прикосновениями, ее тепло превращало мою кровь в жидкий огонь и опасно путало мои мысли, но мне было все равно.
Это был не тот клуб, в который ходили наши друзья или знакомые. Никто не знал, кто мы такие, а значит, в эту ночь мы были свободны.
— И… — глаза Слоан закрылись на краткий миг, когда я коснулся чувствительной кожи ее затылка. — Не могу поверить, что прошел всего месяц.
— Люди могут прожить годы за месяц, если сделают все правильно. — Я обхватил рукой ее шею и нежно провел большим пальцем по коже. — Раз уж ты не помнишь, нам нужно освежить знания.
Она настороженно вскинула бровь.
— Правда?
— Да. Я очень серьезно отношусь к своей роли учителя, — я наклонил голову, сокращая расстояние между нами, и ее дыхание коснулось моих губ.
Мы не целовались со времен библиотеки. Я не хотел торопить события, но, когда я был рядом со Слоан, то, чего я хотел, не имело никакого значения.
Я не хотел ее. Она была нужна мне. Отчаянно.
Я нуждался в ней так же, как океанские приливы нуждаются в луне, и я отдал бы все, чтобы она испытывала ко мне хотя бы частицу того же чувства.
— Отпусти контроль, — тихо повторил я. — Слушай музыку. Растворись в ней.
По ее лицу пробежала неуверенность.
Для Слоан контроль был необходимостью, а не роскошью, но все мы должны были когда-нибудь отказаться от контроля. В противном случае наш мир всегда будет ограничен границами, которые мы сами себе рисуем.
— Никто не смотрит. — Она стояла спиной к стене, а мое тело закрывало ее от танцпола. Мы плотно прижались друг к другу, достаточно близко, чтобы я мог слышать постоянные удары ее сердца. — Только мы, Луна. — На заднем плане быстрая музыка переходила в плавные, манящие ритмы новой песни. Хрипящий вокал пронесся по воздуху, и ритм пар вокруг нас замедлился.
Слоан сглотнула.
— Хорошо, — прошептала она.
Ее ответ ударил мне в кровь, как глоток ванильного
