вы же на вокзале все-таки. Здесь воров много. Раскройте, пожалуйста, мишку в туалете, как я уйду. Меня, кстати, Артём зовут!
Просветленно киваю. Ну, надо же, какие конспираторы!
— Очень приятно, Артём, — отзываюсь я, чуть-чуть сжимая мишаню.
— Вы запишите мой номер, вдруг что понадобится, — настойчиво предлагает.
— А что может понадобиться?
— Да что угодно! Вы можете через меня держать с Данилом связь.
— Ах да, спасибо. Действительно, — бормочу, и записываю его номер под диктовку.
— Вы звоните, не стесняйтесь! Если что. Так он сказал, — напоследок говорит мне Артём.
Я смотрю в его умные карие глаза, и мне спокойно.
Располагающий такой к себе пацан, надежный. Как здорово, что у Дани есть такие друзья. Мы прощаемся.
Как только Артём уходит, я двигаю в вокзальный санузел. Закрываюсь в кабинке, и нетерпеливо дергаю за молнию под лапой медведя.
Первым делом вытаскиваю на свет свёрнутый в трубочку лист бумаги, но там ещё что-то твёрдое.
Засовываю руку поглубже, и нахожу толстенную пачку стодолларовых купюр. Кладу их обратно.
Разворачиваю записку подрагивающими пальцами: «Этих денег должно хватить, чтобы дождаться меня. У Артёма есть твой номер, в случае необходимости сразу связывайся с ним. Я люблю тебя. Мы всех победим. До встречи!»
Как же это скупо, по-мужски! Сглотнув непрошеные слезы, прячу в сумочку записку. С трудом утрамбовываю в боковой карман дорожного чемодана и выпотрошенного мишку. Пусть будет. На память об этих событиях!
Правда, чтобы разместить его, мне приходится пожертвовать блузой, которую я без сожалений выбрасываю в урну.
А переложив косметичку и еще кое-какую мелочевку в чемодан из сумочки, нахожу в ней местечко для денег. Там же, в кабинке переодеваюсь в свитер и джинсы, бережно сложив белое платье. Отправляю его в боковое отделение вслед за мишкой.
Поразмыслив немного, я вынимаю из пачки одну стодолларовую купюру и кладу в карман джинсов. Теперь прямиком отсюда пойду в обменник, а затем в ближайшую привокзальную гостиницу.
Лучше даже будет доехать до нее на такси. Благо их под вокзалом тьма. Сниму до завтра нормальный номер, отдохну и высплюсь как следует!
Данил
Интересно. Как там Тонечка?
Я не могу себе позволить даже написать ей, потому что это риск. Тимур Урусов слишком ясно показал мне, на что способен.
Да и к черту его!
У нее есть деньги. Она умна и осторожна, значит, все будет нормально. Я почти спокоен. Главное, что простила!
А мне нужно сосредоточиться. За окном давно глубокая ночь, но я упорно сижу в ноутбуке, в который раз прокручивая в голове все то, что случилось сегодня.
Бесцельно гуляю одними и теми же страничками в соцсетях. Тимур, Катя, их друзья. Родные. Я ищу нечто, или кого-то, по наитию.
То, что может мне помочь, натолкнуть, дать идею. Подсказать, где или в чем может быть выход.
Нам нужно спастись, обоим.
Это самое важное сейчас. Потому что больше в этой войне мне помочь некому.
Я один против Тимура. Вчерашний детдомовец против того, кто мажор по праву рождения, и оттого мнит себя вершителем судеб.
Для него, для них с Катей я не человек, я просто раб. И все для них, кто не может дать им отпор, низшая раса. Но эти люди заблуждаются! Мне придется доказать им, насколько сильно…
Наступает момент, когда я нахожу это.
А точнее, человека, который может стать ключом!
Полистав фото и видео, и подписи под ними, я только убеждаюсь в своей находке. Это оно. Наконец-то! Нашел.
В голове моей зарождается дьявольский план, детали которого постепенно прорисовываются все яснее.
Немедленно звоню Соммерту. Он сейчас в Москве и, как многие творческие люди, несмотря на ночь, не спит. Соглашается приехать ко мне.
У меня просто нет времени ждать, вернее, его слишком мало. Да и ни к чему откладывать.
В любой момент я отправлюсь на Мальдивы, и тогда уже все или почти все должно быть готово.
На острове у меня будет чуть иная задача, но тоже требующая полного сосредоточения.
Теперь, кажется, в общих чертах есть! Впервые улыбнувшись, я встаю из-за ноута. Разминаю затёкшие мышцы.
Конечно, детали еще отрабатывать и отрабатывать. Кроме того, нужны помощники — верные, надежные. И, само собой, деньги на реализацию плана. Но это все походу есть!
Теперь бы только немного удачи!
Все остальное преодолимо.
Выход на старт
Данил
Как опытный геймер, я немедленно включаюсь в игру.
В игру, которую придумал себе сам, и которую внедряю в жизнь уже, с адским упорством человека, поставившего на карту слишком многое.
Что из всего этого выйдет, покажет время. Только время, которого так мало.
Не удивлюсь, если Тимур установил в моей квартире «жучки». А потому, не желая недооценивать его, назначаю моему друзяке Соммерту или, в миру, Мишке Сомову, встречу в «Красном быке».
Сегодня здесь малолюдно. Хищный лаконичный интерьер заведения, выделанный в красно-черных тонах, успокаивает меня.
Это чисто мужская, круглосуточная забегаловка по типу элитной, где для удобства посетителей предусмотрены отдельные «кабинки». Мы заваливаемся в одну из них и заказываем пива с большим мясным ассорти.
Теперь, когда я снова в строю, чувствую, насколько проголодался. Когда мы утоляем первый голод, приступаю к разговору.
Мне нелегко. Я с трудом заставляю себя открыться ему, начать хоть с чего-нибудь. Все равно ведь других вариантов нет — только сдохнуть или сдаться!
Я сделал свой выбор, довериться Михе. К тому же, мне вовсе не хочется использовать его вслепую. Решаюсь. Сперва коротко и аккуратно ввожу его в курс дела насчёт Тони, и того, как меня кинул Вирмантас.
Какое-то время Мишка задумчиво молчит, переваривая информацию. Он, я знаю, не выносит Тимура.
Урусов умудрился и ему перейти дорожку, серьезно задолжав за несколько выступлений в сборных концертах, где сам выступал соорганизатором. Точнее, креативным менеджером, как это теперь модно называть.
Графит, как мы кличем между собой Урусова, просто взял и очень креативно решил, что можно сократить бюджет за счет таких, как Соммерт. То есть, "сошек" масштабом помельче. Тех, кто наверняка не рискнет бороться с ним и удовольствуется не тем, о чем договаривались, а тем, что дадут.
А Михе нужно кормить немаленькую такую команду людей и, одним словом, он обжигался еще не раз, прежде чем решил больше никогда не работать там, где хоть как-то звучит это имя. Что в Москве довольно сложно.
— Короче, есть тётя, — неспешно продолжаю я свой рассказ, — пожилая, при бабосах, все дела. Живет в Европе, тусит по миру. Не замужем.
— Так, — серьезно морщит
