подготовить ее. В четвертый раз я отстранился еще дальше, прежде чем наполнить ее на всю длину одним быстрым, но как можно более нежным толчком. Кэссиди закрыла рот и глаза, уткнувшись лбом мне в шею, и крепче прижалась ко мне. Она всхлипнула, и у меня, черт возьми, не осталось сомнений, что это было плохо. Я не шевелился, пока она не откинулась на подушку, и когда я увидел ее лицо, чуть не умер. Ее глаза блестели, а по щекам скатилось несколько слезинок, которые упали на волосы. Боль на ее лице была очевидна, как и любовь, которую она испытывала ко мне.
— Кэссиди, — прошептал я, медленно начиная выходить из нее.
Когда она поняла, что я делаю, ее глаза расширились, и она уперлась пятками мне в поясницу, покачав головой.
— Нет, Гейдж, не надо.
— Я делаю тебе больно.
— Все хорошо, я в порядке. — Ее голос слегка дрогнул, и я сжал челюсти. — Ты раздавишь меня, если сейчас остановишься. Я так сильно хочу этого с тобой, не останавливайся. Я люблю тебя.
Прижавшись губами к ее губам, я медленно вошел в нее и съежился, когда из ее груди вырвался еще один сдавленный всхлип.
— Я тоже люблю тебя, дорогая.
В течение нескольких минут я делал все медленно и непринужденно, внимательно прислушиваясь к каждому издаваемому ею звуку и наблюдая за каждой эмоцией на ее лице. Сначала ее голова откинулась назад, затем еще через пару минут ее тело полностью расслабилось, и ее звуки начали переходить в хриплые стоны. Я немного ускорил темп, и позже, когда она впилась ногтями мне в спину, а ее бедра сжались вокруг меня, когда она кончила во второй раз, я полностью вышел из нее и снова вошел. И, Боже, этот эротический стон, раздавшийся у меня над ухом, почти подтолкнул меня к краю. Она начала отвечать мне толчком за толчком, и вскоре ее стоны превратились в мольбы двигаться быстрее, жестче, и я был более чем счастлив дать моей девочке то, чего она хотела. Прямо перед тем, как отдаться ей, я почувствовал, как она сжимается вокруг меня в третий раз. Боже, она была такой чертовски мягкой! Я стиснул зубы и сдерживался, пока она снова не кончила; ее имя вырвалось из моего горла, когда я рухнул вместе с ней. Мои руки разжались, и я перевернул нас так, что она легла на меня сверху, пока наше дыхание не замедлилось и не пришло в норму.
Веки Кэссиди начали тяжелеть, поэтому я взял ее на руки, встал с кровати и пошел с ней в ванную. Я поставил ее на ноги, включил душ и направился к мусорному ведру, чтобы выбросить презерватив, когда остановился как вкопанный. О, черт.
— Гейдж? Ты в порядке? — Она подбежала ко мне, посмотрела вниз, туда, куда был устремлен мой взгляд, и прикрыла рот рукой, ее щеки покраснели. — О Боже, как же неловко.
Я посмотрел на нее и снова опустил взгляд, понимая, что она видит. Я был уверен в ее девственности, и знал, что она тоже, вот почему я привел нас сюда. Но меня остановило не это. Я обнял ее одной рукой и повернул лицом к себе.
— Кэссиди, ты была девственницей, в этом нет ничего постыдного. Но, дорогая, я не надел презерватив.
Она все еще выглядела подавленной, но покачала головой и отмахнулась от моих слов.
— Я знаю, и принимаю таблетки, чтобы регулировать свой цикл. Все в порядке.
Услышав это, я почувствовал облегчение, но все равно не мог поверить, что мне это ни разу не приходило в голову. Я никогда не забывал надеть презерватив; это всегда было моей первой и последней мыслью, когда дело касалось других женщин. Но, наверное, следовало догадаться, что не смогу думать ни о чем, кроме того, что происходило со мной, когда я был с Кэссиди. Теперь, когда я узнал, что она принимает таблетки, я был по-настоящему взволнован, поскольку понял, что не хочу, чтобы между нами когда-либо что-то стояло.
— Кэссиди, посмотри на меня. Ты только что подарила мне нечто невероятно особенное; я буду дорожить этим, сегодняшний вечер навсегда. Сегодня все было идеально, не смущайся этого, ладно?
Она кивнула и улыбнулась, когда я быстро поцеловал ее.
***
Кэссиди
МОЕ СЕРДЦЕ трепетало, когда Гейдж в очередной раз заботился обо мне в душе. Этот раз сильно отличался от первого, но каким-то образом заставил влюбиться в него еще больше. Его руки были нежными, когда он мыл мои волосы и мое тело. И когда я сделала то же самое для него, он продолжал сжимать меня в объятиях, покрывать легкими поцелуями мои губы и шептать на ухо все, начиная от нежностей и кончая своей любовью и тем, как он снова хочет заняться со мной своим грязным делом.
Пережить все это с Гейджем — это было больше, чем я могла надеяться или представить. Он был прав, сегодняшний вечер был идеальным. Было гораздо больнее, чем я ожидала, но он был так нежен со мной, пока я не была готова к большему, а потом это было нечто потрясающее и в то же время страстное, что не хотелось, чтобы это когда-нибудь заканчивалось.
Когда мы вытерлись, он отвел меня обратно в свою комнату и потянул на кровать, прежде чем заключить в объятия и прижаться ко мне всем телом. Это напомнило мне о той ночи на ранчо, и я расслабилась, уткнувшись в его грудь, зная, что на этот раз Тайлера не будет рядом, чтобы разрушить наши отношения на следующий день.
— Ты когда-нибудь вспоминала ту ночь? — спросил он, поднимая мою руку и проводя большим пальцем по моей татуировке. Очевидно, наши объятия напомнили о ранчо не только мне.
— Постоянно. До сегодняшнего вечера это была лучшая ночь в моей жизни, — тихо ответила я и посмотрела на звездное небо вместе с ним. — Я наконец-то осознала, что ты никогда не будешь в моей жизни таким, каким я хотела бы тебя видеть. Но ты полностью перевернул мою жизнь с ног на голову, и я знала, что уже никогда не буду прежней, так же, как и то, что никогда не встречу никого,
