И ладно бы хотя бы участие в шоу давало результаты — тогда ещё куда ни шло, но это всё были постановочные эфиры с заранее прописанными текстами, и Полине уже на полном серьёзе казалось, что она попала в какое-то заколдованное болото. Макс на все её риторические вопросы пожимал плечами. Артурчик занимался какими-то параллельными проектами и почти не выходил на связь.
А потом, в одной из этих передач Полину всё-таки увидел Олег, и им пришлось, наконец, поговорить откровенно. Полина рассказала и про Артура Соловьёва и про его «проект» и, конечно, про истинную цель происходящего. Во время разговора они шли по улице и, поглощенная пересказом подробностей, Полина даже не заметила, как Олег обнял её одной рукой, и теперь они шли близко-близко и со стороны, должно быть, смотрелись, как парочка. А когда очнулась, ей показалось неловким выбираться вдруг из его объятий вот так, сразу.
— Ну, — после задумчивой паузы пожал Олег плечами, — Артур Соловьёв, это, конечно круто. Представляю, сколько он запросил.
Полина сделала вид, что не услышала вопроса в его словах. Олег скользнул взглядом по её щеке — слишком медленно, чтобы списать это на ничего не значащий случайный жест, и Полина, поспешно отвернувшись и делая вид, что разглядывает золотые макушки ясеней, наконец, выскользнула из его объятий.
— Только если честно, не вижу, как его потуги могут помочь. Нет, серьёзно, мне кажется, он тебя тупо разводит на бабки. — Помолчал, всё так же назойливо скользя взглядом по её лицу. — Полин, а если прям откровенно, зачем тебе это всё? Этот Подольский, он тебе кто?
— Просто сосед, — привычно усмехнулась она и поспешила перевести тему: — Так ты думаешь, Соловьёв всё врёт на счёт этого резонанса и всего такого?
— Нет, ну почему врёт, он действительно может устроить тебе турне по ток-шоу. Но резонанс резонансу рознь, и это просто один из источников его дохода, этим занимаются практически все медийники. — Остановился и, повернувшись к ней лицом, замкнул вдруг в кольцо своих рук.
— Полин… Я так понимаю, что между мной и тобой всё-таки стоит этот Подольский, да? Который, так-то, вообще-то, убил твоего мужа. Я прав?
Полина дёрнулась, отворачиваясь, пытаясь скрыть мгновенно вспыхнувшие щёки, но Олег не отпустил, просто молчал и не спускал с неё глаз.
— Охренеть. Даже не знаю, что сказать. Таких соперников у меня ещё не бывало. — И он разжал, наконец, руки.
— Тут всё не так просто, как кажется.
— Так давай, упростим! — резко схватил он её за плечи, вынуждая смотреть ему в лицо. — Хочешь правду? Я не знаю, что там тебе наплёл Соловьёв, не представляю, да и не спрашиваю, откуда у тебя деньги на то, чтобы оплачивать его, мягко говоря, недешёвые услуги, но я не верю в то, что из этого выйдет что-то толковое. Даже больше — я знаю, что ничего не выйдет! Я не первый день на телевидении и, можно сказать, из телевизионной династии, а поэтому тоже кое-что понимаю. Это просто бизнес, и ты попала в его жернова, как провинциальная лохушка в лапы столичного ката́лы, где-нибудь на задворках Павелецкого вокзала. Очнись, тебя разводят! Я уж не говорю, про то, что ты изначально какой-то ерундой занимаешься. Когда его посадили — год назад, два? И что? Даже закрыв глаза на то, за что он сел, возникает резонный вопрос: неужели ты думаешь, что твоё участие в дурацких шоу может что-то изменить?
— А вдруг сможет?
— А вдруг нет? И что тогда? Сколько ещё ты будешь его ждать? Весь срок? Зачем? Что будет, когда он выйдет? С тобой, что будет к тому времени?! Нет, ты извини, конечно, но это глупо. Ты и сама это понимаешь, я же вижу. Ты просто тратишь свою жизнь и молодость на какой-то идиотизм. А потом разочаруешься, но будет поздно: вокруг тебя уже будет целая стая вечно голодных котов и ни одного нормального мужика.
— Не думала, что ты такой жестокий, — преодолев першение слёз в горле усмехнулась Полина.
— Я не жестокий, — вздохнул он. — Просто ты мне нравишься, а этот твой Подольский не только тебе мешает жить нормально, но, получается, и мне. И меня это не устраивает.
Снова пошли по аллее. Олег, кажется, злился, а Полина вдруг испугалась того, насколько проста оказалась картина происходящего, если смотреть со стороны. Для всего мира она просто занимается ерундой. Как маленькая капризная девочка, которую добрый крёстный дядя Макс балует, пытаясь искупить вину перед её отцом, но которая вызывает недоумение и желание крутануть пальцем у виска у всех остальных.
— Ну хорошо, — Олег решительно полез в карман, вынул смартфон. — Не веришь на слово, давай посмотрим факты. Ты в инстаграме есть?
— Нет, ты же знаешь.
— Да знаю, — усмехнулся он. — И это, между прочим, ещё один твой косяк и бонус этому твоему Соловьёву. Вот смотри, — потянул Полину за собой к скамейке, сел, — официальный акк Соловьёва. Почти пятнадцать миллионов подписоты, — сунул ей телефон, но Полина не взяла. — Смотрим профиль, — быстро заелозил пальцем по экрану, — вот, смотри, информация в шапке: менеджер по рекламе, звонить туда-то, менеджер по проектам, звонить туда-то, по проведению корпоративов — туда-то, по вопросам пиар продвижения — сюда-то. Мне кажется, последний пункт, это прям твоё. Позвоним?
— Не надо, — поёжилась Полина. — Я прекрасно поняла, что ты хочешь сказать.
— Ну и что же?
— Что я дура.
— И что, ты по-прежнему со мной не согласна?
— Я просто не хочу отступать, пока есть хоть малейший шанс, вот и всё.
— Шанс на что, Полин?
Она глянула на него мельком и опустила голову. Она точно не знала. Просто боялась даже думать о том, чтобы остановиться. Пока она закапывалась в эту суету, тешила себя надеждами и открывала новую жизнь в свете софитов — ей казалось, в ней есть смысл. А без всего этого останется лишь дурацкая, иррациональная тоска. Одержимость. Да, пожалуй, Олег прав — она дура.
— Что его выпустят раньше.
— И что тогда?
— Я не знаю, что тогда! Доволен? — не выдержала Полина. Слёзы уже не просто стояли комом в горле, но и щипали глаза.
Олег вдруг рванул её на себя и, крепко и больно зажав в ладонях голову, впился поцелуем в губы. Полина испуганно замерла, чувствуя, как его язык настойчиво протискивается сквозь её зубы, как плотно и безапелляционно разгорается непрошеная ласка… Очнулась, вклинила между их телами локоть, завертела головой, делая самой себе ещё больнее, но вырвалась и, вскочив, поспешила по аллее в сторону дома.
— Давай, давай! — зло крикнул ей в след Олег. — Когда очнёшься, будет уже поздно! Такого идиота, как я ты точно больше не найдёшь, а таких, как твой Подольский — сколько угодно, в очередь встанут, только намекни, что ты не против! Вопрос только, для чего ты нужна будешь им и для чего мне! Дура!
А на следующий день он приехал, как ни в чём не бывало.
— Полин, давай так — я тебе помогу, чем смогу со своей стороны. У меня же дядька в Останкино работает, может, через него как-то. — Загадочно улыбнулся, отводя взгляд: — Он, конечно, не Соловьёв, но и… Я не знаю, короче, но ты же сама считаешь, что все методы хороши, да? А не получится, так не получится, что ты теряешь?
— Олег, если ты думаешь, что за это я буду с тобой, то…
— Да ничего я не думаю, Полин. Я всё понял.
А она к тому времени и сама поняла уже, что её реакция на поцелуй была… инфантильная. Она вообще вела себя, как дурочка, синий чулок, кандидатка в кошатницы и потенциальная подъездная бабка-одиночка. А Олег… Он, кажется, просто никак не мог пробиться сквозь её шипастую броню, поэтому и психанул.
— Я ничего тебе не обещаю.
— Я понял.
— И никаких поцелуев!
— Да понял я.
— Тогда зачем тебе тратить время?
— Я могу сказать то же самое тебе, но ты же меня не послушаешь?
— Нет.
— Ну и всё. Твоё время — это твоё время, а моё — моё. Договорились?
— Я не знаю, Олег. Не уверена, что это хорошая идея.
— Я тоже не уверен, что твоя идея хорошая, но что с того?
Глава 47
И он действительно перешёл на нейтралитет, прямо как в самом начале знакомства. С его помощью Полина завела инстаграм, подписалась на всех, кого только смогла найти актёров и телеведущих, причём, как российских, так и заграничных.
