В его глазах нет отвращения. Юлий просто излагает это.
— Хорошо?
Я понимаю, что это не только справедливо, но и ответственно. Но, чёрт возьми, я ненавижу то, что Дино поставил меня в положение такого полного унижения. Моё тело из-за этого окаменело.
— Хорошо. — У меня начинает покалывать в носу от знакомых подступающих слёз, и я моргаю, чтобы они ушли. — Прости.
— Закрой свой грёбаный рот. — Грубые слова произносятся так нежно, ощущаясь тёплыми объятьями. Юлий сжимает мои бёдра, впиваясь пальцами с достаточной силой для щипка. — Заткнись сейчас же. Во всём, что с тобой произошло, нет твоей вины. Никакой. Ты была молодой девушкой, окружённой плохими людьми, которым ты доверяла заботу о себе. Ты доверила им свою безопасность. Дохрена людей подвели тебя, Ана. Но ты не одна из них. Ты спасла себя. Ты не сделала ничего плохого. Понимаешь?
— Ага, — тихонько прохрипела я, зная в глубине души о том, что он прав.
— Хорошо.
Юлий соскальзывает с меня, ложась на кровать, медленно поглаживая свой член длинными восхитительными пальцами, которые я хочу втянуть в свой рот.
— Забирайся, малышка.
Когда я сажусь, его глаза прикрываются, и он взглядом проводит по моему почти обнажённому телу.
— Оседлай меня.
Стоя на коленях, я подползаю к нему, засовывая большие пальцы на края моих трусиков и спуская их по бёдрам вниз, снимая. Перекидываю ногу через него к левой стороне его талии, затем подбираюсь ближе, настолько, что его колени соприкасаются с моими бёдрами.
Юлий тянется ко мне, проводя тыльной стороной ладони вверх по моему живому, который в ответ напрягается. Он ведёт пальцами по моей груди, а затем дотрагивается до чувствительного бутона, который сжимается от его лёгкого прикосновения, заставляя меня дрожать от чистого блаженства.
Пока он, не торопясь, продолжает исследовать мое тело, я кладу одну руку ему на живот для равновесия, затем тянусь назад, чтобы взять его длинный твердый член. Я сажусь повыше, направляя его кончик к моему мокрому входу, и когда мои места целуют его в теплом приветствии, я убираю свою руку, и кладу ее на его живот.
У него перехватывает дыхание, когда я мягко сажусь, слегка надавив на него. Его головка проскальзывает внутрь меня, мы оба стонем, и мои глаза закатываются от возникшего желания. С закрытыми глазами я насаживаюсь на него глубже, но вздрагиваю, когда его толщина растягивает меня.
Его руки на моих бедрах, Юлий держит меня на месте, не позволяя сесть ни на дюйм больше.
— У нас есть всё время в мире. Не торопись. Я хочу, чтобы для нас обоих это чувствовалось хорошо, малышка. Просто расслабься.
Как будто он всегда знает, что сказать.
Я напоминаю себе о том, что этот мужчина никогда не заставит меня; никогда не изнасилует меня и не использует мои чувства, чтобы манипулировать. Юлий никогда не причинит мне вреда, как Дино. Юлий не сходит с ума от того, что я буду чувствовать боль. Он хочет только взаимного удовольствия, не более того.
И вот я здесь, сверху на нём. Поза, которую Дино никогда не позволял мне попробовать. Она давала женщинам возможность контролировать ситуацию, а он никогда этого не допускал.
Но Юлий позволил. Он не только разрешил сделать это, но и был тем, кто это предложил.
После глубокого вдоха моё спокойствие возвращается, и я медленно двигаю бёдрами, проверяя, насколько мне больно.
Удивительно, но боли нет.
Тепло разжигает в моём животе огонь и превращает кровь в кипящую лаву, в то время как соски сжимаются от ощущения невозможной полноты между моими гостеприимными бёдрами. Я знаю, что есть что-то больше, поэтому прощупываю почву, опускаясь с мучительной медлительностью на ещё пару сантиметров, а затем еще немного. И хотя внутри меня горит, пока Юлий меня растягивает, это не больно.
Нет.
Это ощущается восхитительно.
Моя голова начала кружиться, и я чувствую биение своего сердце сквозь мой клитор, и как мои щеки пылают от страсти.
Я насаживаюсь дальше, еще на пару сантиметров и ещё на парочку, а затем вздрагиваю от того, что мой живот болезненно сжимается, и я понимаю, что не могу сесть глубже.
И меня это расстраивает.
— Оу, — разочарованно произношу я.
Юлий проводит рукой по моему обнажённому бедру.
— Не торопись. Нужно время.
— Да, — отвечаю я, проводя ногтями по его животу.
Лёгким рывком он притягивает меня вниз к его груди. Его губы захватывают меня в тёплом, глубоком поцелуе, и я протягиваю руки, чтобы обхватить его щёки, когда он начинает раскачиваться во мне с чувственной властью.
Его руки блуждают по моему телу, проводя по моей спине вверх для того, чтобы сжать мой затылок, затем скользят по моей попке и обратно, наконец, задерживаясь на моих бёдрах, когда его толчки ускоряются.
Я тяжело дышу ему в рот, когда Юлий касается особенно чувствительного местечка внутри меня и когда долбит его снова и снова, моё тело дрожит и сотрясается. Мои кулаки сжимают его, царапая ногтями.
Это происходит снова.
В этот раз я чувствую его приближение.
Но как? Я никогда не кончала дважды так быстро. Это неправильно. Что-то не так. Задыхаясь, я качаю головой и вслух размышляю:
— Нет.
Юлий крепко сжимает мои бёдра и проникает немного глубже, его толстый член скользит в мою тугую киску и выходит из нее.
— Да, детка. Да.
Яркий свет вспыхивает под моими закрытыми веками, и, стиснув зубы, я хнычу и скулю, когда оргазм вновь охватывает меня, распространяя удовольствие от пальцев ног до самых кончиков волос на голове. Когда он, наконец, проходит, я безвольно падаю на Юлия, задыхаясь.
Его толчки становятся вялыми, и с низким рычанием, его тело становится жёстким, его живот сжимается, и он хватает мои бёдра с такой силой, что останутся синяки, его член дёргается внутри меня, когда он кончает.
И когда его дыхание приходит в норму, он тянется к моим волосам с ленивой нежностью. Мои глаза закрываются, и я коротко зеваю. Юлий следует моему примеру, и, в его объятиях, голая и обнажённая я засыпаю.
Лучшее, что у меня было за последние годы.
Глава 34
ТВИТЧ
— Мне нужно позвонить.
Итан Блэк отрывает взгляд от газеты на короткое время, прежде чем вернуться к чтению, и бормочет:
— Зачем? Ты больше никого не знаешь. Все думают, что ты мёртв.
— Не все, — тихо говорю я, сидя за обеденным столом, беря кружку горячего чёрного кофе и потягивая в тишине.
Возможно, Блэк и я никогда не станем друзьями, но я точно понимаю, что нужно сделать для того, чтобы такой парень, как он, принял такого парня, как я. После поимки Эгона Бариса ко мне всё меньше относились как к преступнику, и всё больше как к коллеге. На следующий день после ареста мы вылетели обратно в Сан-Франциско. Мы остановились у SFPD (прим. пер.: San Francisco Police Department — Департамент полиции Сан-Франциско), чтобы пообщаться с начальником, а затем Блэк дёрнул своим подбородком в мою сторону.
— Хватай свои вещи.
Я не задавал вопросов. Для чего? В любом случае Блэк не может дать мне прямого ответа.
Когда мы добрались до двухэтажного дома в пригороде, я последовал за ним внутрь, где он провёл меня по длинному коридору к открытой двери, размахивая рукой и провожая меня внутрь.
— Это будет твоей комнатой. — Он указал на конец коридора. — Ванная и душ там же. — Он взглянул направо. — Кухня там. Здесь самообслуживание. Я не твоя прислуга, поэтому тебе придётся самому стирать себе одежду и готовить еду.
Говорить спасибо для меня труднее всего, поэтому отвлекаю внимание, задавая вопрос:
— Я думал, ты женат и у тебя есть дети.
— Так и есть, — ответил он прежде, чем моргнуть. — Ты же на самом деле не думал, что я привезу тебя к себе домой? — Его губа дёрнулась. — Это одно из множества убежищ ФБР. Мы с тобой будем жить здесь до окончания нашей сделки. — Он протрезвел почти сразу. — Время от времени мне нужно будет оставлять тебя одного. Я даже не хочу спрашивать, могу ли тебе доверять в том, что ты не исчезнешь, потому что я не настолько глуп, чтобы поверить, что я смогу держать тебя в клетке, по крайней мере, больше нет. Всё, о чём я прошу, — это надень капюшон и не попадайся никому на глаза. — Он положил руки на бедра и по-отечески повернулся ко мне. — И, ради всего святого, оставь грёбанную записку.
