class="p1">Лена скрывается в ванной комнате, а я плетусь в спальню. Откидываю одеяло, падаю на постель и смотрю в потолок, прислушиваясь к шуму льющейся воды.
Правильно.
Неправильно.
Красиво.
Некрасиво.
Порядочно.
Непорядочно.
Вылизанные картинки из блогов уже давно перекочевали в реальную жизнь. Люди не отличают себя от аватаров, готовые на все, чтобы собрать побольше лайков. Не виртуальных сердечек, а реальных: одобрение, восхищение, зависть. Общественное мнение всегда было важно, но зависимость от него убивает вкус жизни. Почему я должен думать о том, что скажут другие? Почему в мои личные дела кто-то сует нос? Должна ли моя жизнь иметь отметку «Одобрено обществом»? Про меня снимают фильм? Зачем мне красивая картинка? Что восхищает меня в Лене больше всего, так это то, что она действительно живет для себя и по своим правилам, что она достаточно сильная для этого.
Но у медали есть и оборотная сторона. За раскрепощением скрывается грань бесстыдства, которая становится новой нормой. Эротическая сфера выросла до гигантских масштабов: порноплощадки, секс-блогеры. И это уже почти никого не смущает. Сексуальный контент и услуги всегда в цене. Взять два моих танцевальных ролика: больше просмотров и лайков наберет тот, где я без футболки. Так могу ли я осуждать Лену за то, что она пользуется своей привлекательностью для достижения цели? Нет, не могу. Готов ли я смириться с этим? Нет, не готов.
Слышу шлепки босых ног и смотрю на дверь. Лена входит в комнату. Обнаженная. Гордая. Сексуальная. Ловлю ее взгляд и читаю в нем: «Твоя». Слова встают поперек горла, тело немеет. Лена подходит к постели, поднимает одеяло и ложится рядом. Прижимается ко мне, укладывая голову на плечо. Обнимаю ее, ощущая, как пузырится кровь в венах. Не могу! Не отдам! В этом моменте лично для меня все правильно, все красиво и все прилично. Я ее не отпущу. В памяти всплывают строчки из песни, и я тихо проговариваю их, закрывая глаза:
Moi je n’étais rien,
Et voilà qu’aujourd’hui
Je suis le gardien
du sommeil de ses nuits
(«Я был никем,
И вот сегодня
Я страж
Сна ее ночей»).
– Ты знаешь французский?
– А еще английский и немецкий.
– Сколько у тебя талантов?
– Талантов мало, но умений достаточно. Я прошел около сорока курсов, не считая танцевальных. Актерское мастерство, языки, таргетинг, общий маркетинг, тексты, продажи, правильное питание, осознанность, фотография, видеосъемка…
– И сколько из них пригодились?
– Все. Лен, ты можешь…
– Джек, давай не сейчас. Я очень устала. Помурчи еще, у тебя хорошо получается.
Целую ее в макушку. Лена поднимает голову и подставляет губы для еще одного поцелуя. Шепчу, не открывая глаз:
Elle a gommé les chiffres
Des horloges du quartier
Elle a fait de ma vie
Des cocottes en papier
(«Она стерла цифры
На часах квартала,
Она сделала из моей жизни
Бумажных голубков…»).
Je L’Aime A Mourir, Shakira
POV Владлена
Закрываю за собой дверь в танцевальную студию и упираюсь плечом в стену, держа в руках подставку с пластиковыми стаканами. Кирилл повторяет короткую связку движений перед телефоном, установленным на штатив, попутно проговаривая, что и как нужно делать.
– Эй, красавчик! Доставку заказывал?
Он останавливается, поворачивая голову, и удивленно приподнимает брови:
– Какой симпатичный курьер…
– Симпатичный?
– Божественно прекрасный! – смеется он. – Умопомрачительный! Невероя…
– Перебор, – качаю я головой, улыбаясь.
Кирилл поднимает руку и манит меня пальцем, смело глядя в глаза. Чертов волшебный Джек Фрост! Я не могу ему сопротивляться. Делаю шаг. Еще один. Оставляю напитки на полке со спортивным инвентарем и подхожу к границе съемки. Кирилл задорно подмигивает в камеру и возвращает внимание мне:
– Не хочешь поздороваться с ребятами?
– Привет, ребята! – громко произношу я.
– А поздороваться со своим парнем?
– Привет, Джек… – понижаю голос и облизываю губы.
Он хватает меня за талию, втягивая в кадр, и прижимает к груди. Опускает голову, взгляд осыпает кожу тысячами мелких снежинок. Нос к носу, дыхания смешиваются. Запах вишневой жвачки отрывает от земли. Получаю мягкий короткий поцелуй, но не готова на этом остановиться. Провожу ладонями по его плечам вверх, обхватываю шею и легонько царапаю кожу.
– Привет, Эльза, – на выдохе произносит Кирилл. – Я скучал.
Смотрю в телефон. Комментарии в прямом эфире сыплются с бешеной скоростью, сердечки летят вверх по экрану. Кирилл обхватывает меня и становится за спиной:
– Я ее поймал! У вас есть шанс задать несколько вопросов, пока она не сбежала!
Толкаю его бедрами и напрягаю руки. Кирилл сжимает меня все крепче и кусает за плечо.
– Скорее! Она уже вырывается!
– Ладно! – отвечаю я, смеясь. – Давайте свои вопросы! Только недолго, у меня тут есть одно неотложное дело.
Кирилл проводит губами по моей шее и целует в щеку.
– Ребята, у вас десять минут.
Кирилл допивает сельдереевый смузи и растягивается на гимнастическом коврике, складывая руки за голову. Отставляю кофе и устраиваюсь поверх груди своего ни капли не ледяного Джека. Смотрим друг на друга, нет сил оторваться. Нет слов, которые хотелось бы сказать. Уютный момент безмолвия – инъекции спокойствия, на которые я уже плотно подсела: не надо объяснять, нервничать, злиться; хорошо именно в отрезке времени в молчании, без мыслей о планах и целях, только в чувствах и ощущениях, которым не хочется давать определения. Опускаю голову, Кирилл целует меня в макушку. Его телефон разрывается от сообщений и уведомлений после завершения эфира.
– Какие настойчивые у тебя фанаты, – усмехаюсь я.
– У меня? Это теперь твои фанаты. Ты за неделю стала популярнее, чем я, – с наигранной обидой отвечает он.
– Думаешь, мне стоит завести блог?
– Почему бы и нет? У тебя получится.
– И какая концепция? Как стать элитной проституткой и сохранить честь и по возможности девственность?
Кирилл обнимает меня за шею в шуточном удушении:
– Замолчи. Это не про тебя. Тебя полюбили, потому что ты яркая, интересная личность.
– Меня полюбили, потому что я сосусь с тобой в каждом ролике. Девочкам нравится пошлая романтика.
– Ты сама предложила снять это!
– Конечно! Пусть знают, что ты занят! Я устала отмывать тебя от малолетних слюней!
– О-о-о! Кто-то ревнует? Я польщен.
– Я не ревную, а отстаиваю свое, – произношу серьезно.
– Лена – жадина, – смеется он. – Может, мне поехать сегодня с тобой в клуб и устроить парный выход к пилону? Пусть все знают, что ты моя.
Закрываю глаза и вдыхаю уже привычный аромат его парфюма вперемешку с горчинкой сельдерея и нагретой солнцем древесиной.
– А ты в этом
