уже рядом. Для полного счастья мне не хватало лишь любимой девушки рядом. Так значит, у меня есть братик младший? Папа, знаешь, для меня это тоже стало открытием, поверь. И Майя уже получила за такой сюрприз.
— Не смей прикасаться к ней, урод.
— Я уже прикоснулся. И собираюсь повторить. Знаешь, а наша девочка совсем отучилась работать ротиком.
— Я убью тебя.
— Поступишь как Тарас Бульба и убьешь родного сына? Мы же не во времена Османской империи живём. Эх, папа, красивая она у нас с тобой. Теперь нас осталось двое. Как будем делить нашу пчелку?
— Что значит двое?
— Мартин Дель Мар скоро умрет. Если уже этого не произошло. Поэтому я и говорю, осталось нас двое. А может тройничок устроим?
— Женя…Помоги мне, — наконец-то услышал ее голос. Но он был сиплым, надломленным.
Как же мне ее было жалко сейчас. А я ничего не мог сделать.
— Тут есть вода. Кругом шумит вода, — пыталась Майя дать мне хоть какую-то подсказку.
— Ой, Майя. Твои наводки не помогут моему папочке. Даже не старайся.
— Да скажи ты, ублюдок, где вы находитесь?
— Папа, ну разве я дурак? Смотри. Мне надо чтобы ты притащил сюда малыша. Ну не совсем сюда, я назначу время и место.
— Что ты собираешься делать с моим сыном?
— Ну это только на словах, ещё доказать надо. А сын он Елены и Мартина. Только мы вдвоем знаем эту страшную тайну.
— Это он убил Лизу, Женя….
— Ой, как же глупо было это сейчас произносить с твоей стороны, Майя. Почему ты такая непроходимая дура?
Всхлип, ещё один всхлип.
У меня все разрывается внутри!
— Да, папочка. Скрывать нет больше смысла. Я убил Лизу, я убил Лилю. Я добрался и до Димы, но ему повезло. Он оказался сговорчивым.
— Какое же ты ничтожество!
— Я сын своего отца. Самого влиятельного судьи. Разве у меня мог быть другой путь?
— Мог. Честный.
— Ты тоже нечестные дорожки себе выбирал. Когда увел Майю у меня, когда решил подставить Исакова, когда полетел в Буэнос Айрес. Мы в этом с тобой похожи.
— Я не мог вырастить такое чудовище.
— Ой, ладно, когда рядом с тобой будет Томас, наберёшь. Я скажу, как действовать дальше.
Он бросил трубку.
Черт! Он действительно сошел с ума! Мой сын ненормальный! Гений, но ненормальный.
Что же он задумал?!
Майя
— Знаешь, меня всегда тянуло к тебе, даже когда тра*ал Лизу, мечтал, чтобы ты оказалась на ее месте. А вот когда уже удалось поиметь тебя на том столе в первый раз, уже подсел, как на самый сильный в мире наркотик.
Рома затягивается сигаретой, и засстегивает ремень на джинсах. Он снова изнасиловал меня! Я тряслась всем телом и молилась, чтобы это все закончилось как можно скорее… Как же сильно я его ненавидела! Я желала ему смерти! Первый раз в жизни я проклинала человека за его поступки!
— Лучше убей меня…
— Нет, пчелка. У меня на тебя другие планы. Надеюсь, папочка примет верное решение и не заставит меня долго ждать. Кто знает? Может ему сейчас Томас и дороже, чем ты.
— Отпусти меня. Я дам тебе столько денег, сколько захочешь. Ты же знаешь, я богата.
— Ну не ты, а твой муж. Богата ты будешь только когда станешь вдовой. Вот тогда да. Да и я не собираюсь тебя отпускать. Ты еще не поняла, что ты моя жизнь, пчелка. И мы должны быть вместе.
— Мы никогда не будем вместе. Никогда не буду вместе с убийцей и насильником!
— Ой, милая моя. Не зли меня. Не надо. Я ведь сейчас еще добренький. Не заставляй становится злым. Ты не проголодалась случайно? У меня в машине есть еда? Не хочешь перекусить?
— Нет. Не хочу! Скажи, что будет дальше? Ты меня не убьешь, пока я не стану официально вдовой? Но потом ты же избавишься от меня. Тебе надоесть тра*ать меня, ведь оно так и будет. Я никогда не буду получать удовольствие! Никогда не буду стонать твое имя, как бы ты сильно этого не делал, урод!
Мою щеку обжигает пощечиной. Но я не собираюсь останавливаться. Не сейчас! Мне терять нечего! Уже нечего!
— Ты так сильно хочешь это знать, да? Ну тогда слушай. Сначала я убью папашу своего, затем твой ребенок по нелепой случайности тоже погибнет.
— Нет! Ты не посмеешь!
Рома освободил мои ноги, когда решил поиметь на полу, и я начала пинать его ими.
— Эй, потише. Угомонись, Майя. Не хочу портить твое красивое личико. Хоть предыдущая ты мне нравилась намного больше. А так — глупая кукла Барби.
— Предыдущей Майи нет и не будет никогда!
— Извини, но пора уже позвонить отцу, узнать, где же он шатается и с ним ли сейчас Томас?
— Не надо! Ребенок ни в чем не виноват! Мы виноваты с твоим отцом! Да, наверное.
— О, хорошо, что ты это признаешь. Браво, пчёлка. Вы обманули меня. Я думал, отец хочет мне помочь с тобой, а оказывается, он старался ради собственной выгоды. Все. Не мешай мне.
Рома набирает Женю. И специально ставит все на громкую связь.
— Папа, ну что там? Полтора часа прошло. А от тебя никаких действий не последовало.
— Рома, не надо. Томас ведь не при чем…
— Ещё один защитник младенцев. Майя мне тоже эту сказку поет. Вы действительно друг друга стоете. Но нет, все будет так, как я скажу. Мы с тобой встретимся возле залива. Там не будет никого. Ты, я и Томас. Других вариантов нет. И никакой полиции, папа.
И на этом Рома прерывает разговор. Затем уходит, а когда возвращается я понимаю, что у него в руках револьвер.
— Вот это то, что надо, да, пчёлка? — подносит дуло к моим губам и я замираю от безысходности.
— Твой муж так был уверен в своей неприкосновенности и собственной безопасности, что даже не нанял для любимой семьи охрану. Вот же идиот!
— Не надо, Рома. Я сделаю все, что скажешь! Не надо убивать Томаса, — молю его тихо, чтобы не сделал резкого движения и не свёл курок.
Евгений
Никакой полиции, будто я сам не понимаю, что этого делать не стоит.
Черт! Я не могу рисковать жизнью малыша, которого буквально десять минут забрал и укутал в детский пледик. Почему-то Томас замёрз. А я боялся, что в салоне его продуло под кондиционерами. Он начал кашлять. Приложил раскрытую ладонь к его лобику он был горячим. Мне его срочно надо вести в
