— Даже если таким образом можно наладить взаимопонимание на будущее?
— У нас нет будущего, — решительно заявила она.
— Возможно, ненадолго, но ты здесь останешься на месяц. Даже если бы мы не жили поблизости друг от друга, вероятнее всего, на таком маленьком острове, как этот, мы бы встречались время от времени. Неужели ты действительно хочешь так напрягаться при каждой случайной встрече?
— Откровенно говоря, нет.
— Тогда давай заключим перемирие. Что ты теряешь? Я не прошу у тебя твоего сына, только приглашаю на спокойный дружеский ужин без какого-либо скрытого умысла.
Его небрежное замечание заставило ее вздрогнуть словно от удара хлыстом, но Стефани тут же взяла себя в руки. Отказавшись от ужина, она только подтвердит его убеждение, что боится. Не лучше ли опровергнуть его, согласившись? В конце концов, Стефани стала взрослее на целую жизнь и умнее, чем была, когда они впервые встретились. Матео не сможет ее снова одурачить.
— Что ж, почему бы и нет? — Женщина постаралась как можно небрежнее пожать плечами. — Ты абсолютно прав — я ничего не теряю.
— Отлично! Жду тебя на вилле в восемь.
— Лучше я встречусь с тобой за воротами.
— Как пожелаешь. — Матео улыбнулся. — Обещаю, я буду крайне благоразумен.
Отблеск свечей пробегал по ее лицу, обволакивая глаза таинственностью и одновременно подчеркивая улыбку. Матео откинулся в кресле и неторопливо рассматривал Стефани. Он правильно сделал, что привел ее в роскошный частный ночной клуб, находившийся на вилле девятнадцатого века высоко на склоне горы Эпомео.
Обстановка как будто специально создана для нее. Если раньше она держалась как принцесса, то здесь, в платье цвета утренней зари, с убранными наверх волосами и сверкающими хрустальными призмами, свисающими с ушей, Стефани могла бы сойти за королеву. Насыщенного тона кремовые стены, увешанные прекрасными картинами, золотистые шелковые ковры на мраморном полу и изящные композиции из цветов на покрытых льняными скатертями столах лишь подчеркивали ее очарование.
Взглянув на него поверх бокала, она заметила:
— Ты глазеешь, Матео.
— Ничего не могу поделать. Ты привлекаешь взоры всех мужчин в этом зале.
— Почему? Разве я совершила какую-нибудь ужасную бестактность?
— Не ты, — ответил он, — только я способен на такое.
— Пригласив меня пообедать?
Матео покачал головой. Внезапно его охватило такое сильное отчаяние, что он сам удивился.
— Я в растерянности, Стефани. Не знаю, нужно ли мне извиниться перед тобою за то, как я повел себя десять лет назад, или поблагодарить тебя, что ты сделала то лето самым приятным в моей жизни.
Стефани смущенно заморгала, на щеках появился слабый румянец.
— Не нужно говорить об этом. То, что произошло, было давно. Ты сам сказал, что мы уже не те люди, какими были тогда.
— Я сказал, что я не тот, а ты… Мне кажется, ты все-таки не слишком изменилась. В двадцать пять я был высокомерным, эгоистичным и слишком незрелым, чтобы оценить твои прекрасные качества. Я соблазнил тебя, поставил под угрозу твое доброе имя и бросил одну отвечать за последствия.
— Последствий не было, — быстро сказала Стефани и еще больше покраснела, — и ты, должно быть, знаешь об этом.
— То, что мы предохранялись, вовсе не исключает, что во всех других отношениях я плохо с тобой поступил.
— Ты был честным, Матео.
— Я бы сказал, жестоким.
— Хорошо, тогда жестоко честным! То, что я расценила как вечную любовь, ты посчитал безрассудной страстью. И это тоже хорошо! Мы с самого начала не подходили друг другу. — Она поковыряла вилкой свою телятину. — Неужели ты действительно можешь представить меня замужем за кем-нибудь, похожим на тебя?
— Хочешь сказать, принцессу и нищего?
— Не обязательно. Но мы совершенно из разных миров, и у нас было мало общего, кроме огромного количества гормонов. Вовсе не желая обидеть тебя, чувствую себя обязанной сказать, что, если бы ты не оборвал наш роман, это сделала бы я — рано или поздно. Давай посмотрим правде в глаза: мы с самого начала не подходили друг другу.
— А тебе был нужен подходящий мужчина?
— Да.
— И ты нашла его, как только я освободил место. — Матео сделал глоток вина. — Расскажи мне о человеке, за которого ты вышла замуж.
— Нечего рассказывать. Мы пробыли вместе всего два года.
— Так он все же не был подходящим?
— Я думала, что он им был, думала, что он любит меня.
— А ты любила его?
— Считала, что люблю. Легко убедить себя в том, что одобряет вся твоя семья.
— И поэтому ты поторопилась выйти замуж? Чтобы угодить семье?
— Нет. Мы с Чарльзом пришли к такому решению вместе. Я была готова завести семью.
— И готова завести ребенка?
— Да. — Стефани опустила глаза. — Чарльз хотел ребенка. Видишь ли, он был несколько старше меня.
Матео видел, что ей неприятен этот разговор, поэтому как можно мягче произнес:
— По крайней мере, ты была счастлива некоторое время.
— Я давно счастлива, Матео, — резко возразила она. — Моя жизнь очень насыщена и приятна. У меня есть Саймон и работа, которой я довольна.
— А что это за работа?
— Я микробиолог, работаю в исследовательском отделе в университете. Я думала, ты знаешь, раз поддерживаешь связь с моей бабушкой.
Матео не сказал, что, узнав о замужестве Стефани, перестал говорить на эту тему.
— А этих двух вещей достаточно? — мягко заметил он.
— Почему, есть еще, — весело ответила она.
Матео вдруг подумал о мужчинах, которые могли появляться в ее жизни, и это почему-то привело его в ярость.
— Какие, например? — резко спросил он.
— У меня красивый дом в красивом городе. Друзья, достаточно денег, хорошее здоровье, душевный покой… чего еще надо?
— А любовь?
— Я уже сказала — у меня есть Саймон.
— Не такая любовь, Стефани. Ты создана, чтобы тебя любил мужчина.
— У меня нет времени на романы или замужество. Я слишком занята как мать. А мужчины обычно не в восторге от женщин с детьми.
— Не знаю почему. — Матео почувствовал облегчение от ее слов. — Твой сын такой приятный, его легко полюбить.
Стефани закусила губу, и Матео вспомнил, что чувствовал, когда целовал ее, как будто это случилось только вчера. Не угасшие чувства снова вспыхнули ярким пламенем.
Быстро, пока она не догадалась о направлении его мыслей, он продолжил:
— А, знаешь ли, мальчику нужен отец, кто-то, кто мог бы руководить им.
— Неужели? — резко спросила Стефани. Руки у нее задрожали, нож и вилка упали на тарелку. — Спасибо за мудрый совет, но так уж случилось, что Саймону вполне хватает руководства его матери.
