— Я не приглашаю вас на вечер в саду, Эбби. Я собирался пригласить вас в постель.
Эбби закрыла глаза, у нее снова перехватило дыхание. Этому человеку каким-то образом удалось нокаутировать ее, не коснувшись даже пальцем.
— Поскольку вы очень откровенны, формулируя свое приглашение, я отвечу вам с той же откровенностью, — наконец сумела она проговорить ледяным тоном и величаво, как королева, поднялась на ноги. — Мой ответ нет. Спокойной ночи. Тор.
Он еще секунду смотрел на нее, словно обдумывал следующий шаг, потом тоже встал, на его лице отразилась какая-го странная печаль.
— Я немного поспешил, верно? На самом деле я не такой. Обычно я действую медленно и осторожно, особенно когда имею дело с очень хрупким цветком. Эбби, я не буду торопить вас. Но я хотел бы, чтобы мы оба ясно представляли, куда движутся наши отношения. И представляли с самого начала. Так будет проще.
Она никак не могла привести свои мысли в порядок и только повторила:
— Проще?
Его тяжеловесная сила, с одной стороны, пугала ее, с другой стороны — странным образом привлекала. Она, должно быть, не в своем уме, если ее очаровал такой мужчина. Ей бы надо было сразу же отослать его домой на его элегантной и солидной иномарке. Вообще не надо было позволять ему провожать ее домой.
— У меня еще не было возможности перечислить все признаки, по которым вы напоминаете мне цветок, — хрипло проговорил Тор, придвинувшись к ней ближе, и протянул руку, чтобы бережно обхватить своей большой ладонью ее затылок.
— Тор….
— Я сказал вам, что ваша талия тонка, как стебелек нарцисса, — сказал он полушепотом, наклоняя голову так, что его губы оказались возле ее горла, — но я не объяснил вам, что ваши груди напоминают мне две нежные, пропитанные соком орхидеи.
Эбби почувствовала, что его сильные пальцы легко ощупывают ее черный свитер, определяя форму ее маленьких округлостей. Она дура, что не оттолкнула его. Хотя как во можно оттолкнуть большую скалу, такую как Тор?
Ум ухватился за эту мысль, и Эбби, проверяя ее, подобно ученому, который ставит опыт, уперлась кончиками пальцев в широкую грудь Тора. Ничего не произошло. Вероятно, он даже не почувствовал ее осторожный толчок.
Эбби сделала глубокий вдох и стала ждать, когда начнется то, что она должна почувствовать — неуверенность и легкий страх. Но они не наступали.
Ей понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что дрожь, выпускавшая свои цепкие побеги в глубине ее тела, была не первыми пробными порывами страха, а началом незнакомого волнения. А потом она почувствовала, что ладони Тора скользят по ее телу вниз до талии и вдоль бедер.
Тор нащупал округлости нижней части ее тела, и у него вырвался низкий, горловой стон.
— Ваш милый, мягкий, маленький задок напоминает мне гладиолус.
— Неужели не венерину мухоловку? — сумела колко ответить Эбби, отчаянно пытаясь придумать, как справиться с ситуацией, которая, она это чувствовала, легко могла выйти из-под контроля.
— Ее — никогда! — поклялся Тор, его губы скользнули вверх по ее горлу и остановились как раз над ее неуверенно приоткрытым ртом. — Весь вечер мне до боли хотелось попробовать вас на вкус.
После этого его губы сомкнулись на ее губах с огромным нетерпением и такой жадностью, что Эбби cpaзy поняла: весь вечер он едва сдерживал себя. Мысль, что мужчина, имевший, видимо, огромную силу воли, так сильно желал ее, тревожила и опьяняла ее.
Он не стал осторожно пробовать нектар, который явно рассчитывал найти. Как Эбби смутно предчувствовала в начале этого вечера, Тор Летимер завладел ее ртом так, словно требовал свое по праву. Эбби чувствовала, что, если бы она не стояла на ногах, а лежала рядом с ним, она была бы раздавлена в точности так, как представляла себе.
Ее поразило, что возможность этого не пугала, хотя должна была бы.
Она почувствовала, как его тяжелые ладони снова скользнули вниз по ее спине и охватили ягодицы, а потом он, используя это интимное объятие, прижал ее к бедрам. Эбби почувствовала телесное свидетельство его вожделения, поняла, что он хочет, чтобы она знала о его желании, и застонала.
— Я думал об этом с первого вечера в классе. Сегодня я решил, что не могу больше ждать. Вы так увлекаете меня, милая Эбби... Вы заставляете меня желать вас. А я так давно... — Он не договорил и глубоко погрузил свой язык в ее рот.
Эбби решила: если дело только в этом, она сейчас же положит всему конец. Если Тор Летимер просто долго не имел женщины, что сейчас для него хороша любая, она, разумеется, не станет его ублажать. Эта мысль придала ей силы, и она гораздо сильнее, чем в первый раз, оттолкнула от себя его широкие плечи.
Он не выпустил ее из рук, но одна его ладонь стала поглаживать сзади ее шею и при этом нежно, но крепко удерживала, пресекая попытки повернуть голову и освободить рот.
Но и теперь Эбби не чувствовала страха, а только манящее волнение, которого не ожидала. Импульсы этого чувства пронизывали ее тело насквозь, она знала наверняка, что Тор чувствует это. Дрожа, она прижалась к нему, он пробормотал что-то, затем медленно, неохотно поднял голову, не желая отрываться от нее. Губы Эбби увлажнились и задрожали.
Янтарные глаза горели от желания, и Эбби видела на дне этих золотых колодцев всю силу этой жажды и серьезность намерения ее утолить. Ее тело вибрировало oт вожделения, разбуженное Тором, а ум наполнили негаданные вопросы и невысказанная потребность. Трепет в теле и эта потребность были чем-то настолько новым для Эбби, что она не хотела заставлять себя осмысливать их. Все происходило слишком быстро.
В следующий момент все вдруг прекратилось. Поводом стали слова Тора:
— Эбби, милая, я должен знать, есть ли у тебя кто-то другой. Ты свободна, чтобы быть со мной сегодня ночью? Есть в твоей жизни еще какой-нибудь мужчина? Скажи мне это!
В первый раз с тех пор, как она впустила его и свою квартиру, ростки неуверенности, которые протягивала во все стороны ее неспокойная душа, приобрели окраску страха, отсутствие которою ее удивляло.
— Вы о чем-то спросили, Тор? — прошептала она.
— Вы знаетe, о чем и спросил. Я вовсе не такой хитрый, как вам могло показаться, — проворчал он, а в это время его ладонь скользила по ее волосам цвета меда и развязывала узел, в который они были связаны на затылке. Он с восхищением смотрел на то, как тяжелая масса густых прядей упала ей на плечи. — Просто скажите мне правду, Эбби. Это все, о чем я прошу. Я не стану делить вас с другим.
— Никто и не призывает вас делить меня с кем- то! Моя личная жизнь — это мое дело. Я не даю объяснений никому, и меньше всего мужчине, которого почти не знаю.
