Анна подбоченилась.
— Это вовсе не мое ранчо! Оно принадлежит моим близким.
Он избегал ее взгляда, давая понять, что Анна пустыми разговорами отвлекает его от важных дел. Ну и ладно, подумала она. В конце концов, он первый начал.
— А разве это не то же самое? — спросил он.
— Нет! И напрасно вы так думаете обо мне.
— А как я думаю? — удивленно вскинул он брови.
— Что я какая-то принцесса, которой надо угождать.
Опасный темный свет загорелся в его глазах.
— Хотите заставить меня поверить в то, что вам приходилось страдать и бороться, чтобы свести концы с концами? Я не дурак, Анна. Вы рождены в богатстве и не представляете, что значит жить по-другому.
Откуда у него такое представление о ней? Впрочем, это не имеет никакого значения. Пусть думает о ней что хочет.
— А моя мать считает вас хорошим человеком. Видимо, она ошибается.
Анна повернулась и зашагала прочь. Она подошла к забору, отгораживающему загон, вскочила на него и спрыгнула на землю по другую сторону. Пусть Мигель отстанет от нее. Она дома в отпуске. Если ей хочется помогать ковбоям, она будет это делать.
Спустя час по ее грязному лицу струился пот. Она давно уже скинула джинсовую куртку, и теперь ее розовая блузка была сплошь заляпана навозом. Но даже это не заставило ее забыть колкие замечания Мигеля. Анна все еще кипела, вспоминая его слова. Несмотря на то, что он работал всего в нескольких шагах от нее, она ни разу не повернулась в его сторону.
— Поосторожней, Анна, вот с этим бычком, — предупредил ее один из ковбоев. — Он очень сильный и своенравный.
К нему в это время приближался другой ковбой с раскаленным железом, чтобы поставить клеймо. Анна схватила бычка за задние ноги.
— Я осторожно, — заверила она ковбоя. — Давайте быстрее и…
Договорить она не успела — в следующий момент спиной упала на землю, в глазах разорвались яркие белые огни.
— Анна! Анна, ты слышишь меня? Настойчивый мужской голос призывал ее очнуться и открыть глаза. Анна попыталась различить что-нибудь сквозь паутину, плавающую перед глазами.
— Мигель? Это вы? — слабым голосом спросила она.
Холодные, грубые пальцы дотронулись до ее виска, и она поняла, что что-то случилось с головой. Боль пронизывала ее насквозь, подобно молнии.
— Да. Это Мигель, — ответил мужской голос.
Сильной рукой он приподнял ее.
— Что… произошло? — спросила она.
— Сильный удар, — пояснил он, — Ты видишь меня?
Анна изо всех сил попыталась сосредоточить взгляд на его темном лице. К счастью, перед глазами начало проясняться.
— Да. Удар пришелся по голове? — Она дотронулась до лба. Лоб болел, как будто по нему изо всех сил ударили молотком.
— Прямо в висок.
— Удар был очень сильный, босс, — заметил один из ковбоев. — Может быть, ее отвезти к доктору?
— Ты, наверное, прав, Джим, — согласился с ним Мигель. — Так что продолжайте работать, пока я отвезу Анну на ранчо.
— Нет! — крикнула Анна и сделала попытку вскочить на ноги.
— Не двигайся! — Ответный окрик Мигеля подействовал на Анну. Она отшатнулась от него, едва удержавшись на ватных ногах.
— Со мной все в порядке. Не нужно никакого врача.
— У тебя, наверное, сотрясение мозга, — предупредил ее Мигель.
— Ничего подобного. Зрение вернулось, меня не тошнит. Просто болит голова. У любого заболит при таких обстоятельствах.
Мигель жестом велел ковбоям возвращаться к работе, потом взял Анну за руку и отвел в конец загона, где они могли поговорить без посторонних глаз.
— Почему ты все время споришь со мной? У тебя действительно сильный ушиб, — расстроенным голосом сказал он. — Тебе надо принять пару обезболивающих таблеток, а потом я отвезу тебя на ранчо.
— Зачем? Мне не надо возвращаться на ранчо.
Он окинул ее сердитым, непонимающим взглядом, и Анне очень захотелось каким-то образом стереть с его лица всезнающее выражение.
— Тебе здесь нельзя оставаться, — ответил он. — Но ты ведь все равно не послушаешься.
— Ну конечно, тебе так хочется сказать мне: «Я же говорил!»
В этот момент Мигель ощутил непреодолимое желание встряхнуть ее за плечи, а потом крепко прижать к себе. Он никогда в жизни не испытывал такого испуга, когда услышал удар копыта о ее голову, а затем увидел ее безжизненно лежащей на земле с белым лицом.
— Меня совершенно это не волнует, Анна. Она постаралась проглотить обиду от его слов. Она ведь вовсе не обязана нравиться ему.
— Ты хочешь сказать, что мое присутствие здесь тебе неприятно. Ты терпишь меня только из-за моей матери.
Вдруг его рука обхватила ее за голову и притянула к себе.
— Что ты знаешь обо мне, Анна Мердок Сандерс? Ты уже год не была на ранчо. Ты вообще не знала о том, что твоя мать наняла нового управляющего. Я прекрасно понимаю, о чем и о ком ты беспокоишься.
От гнева краска залила ее лицо.
— Думаю, что у тебя запутались не только мысли, но и руки, — прошипела она сквозь стиснутые зубы.
Что-то вспыхнуло в его глазах, и в следующий момент он крепко прижал ее к себе и страстно поцеловал в губы. Протест замер у нее в горле. Она попыталась оттолкнуть его, но гнев ее улетучился так же внезапно, как и появился. Она вся отдалась во власть его крепких рук и теплых губ.
Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем он оторвался от нее. Ноги у нее дрожали еще сильнее, а голова раскалывалась от боли. К тому же она вдруг почувствовала унижение оттого, что не смогла оттолкнуть Мигеля.
— Ты вообще слишком много думаешь. Но обещаю тебе, что больше ни мои мысли, ни руки не запутаются.
— Лучше этой новости я не слышала уже много лет.
Мигель сам не знал, что это вдруг нашло на него. Он вовсе не хотел целовать Анну Мердок Сандерс! Но тем не менее не только поцеловал, но и не хотел выпускать ее из своих объятий.
— Ты сейчас хорошо видишь? — спросил он, стараясь быть спокойным.
Анна не сводила глаз с его губ, думая, что она одна из многих женщин, которых целовали эти губы. И то, что произошло сейчас, не имеет для него никакого значения.
— Лучше, чем раньше! — ответила она.
— Хорошо. Тогда быстро садись на свою лошадь и скачи отсюда, пока я не сказал или не сделал что-то, о чем потом буду жалеть.
Анна повернулась и пошла в глубь загона. Она воспользовалась обезболивающей таблеткой, которую ей разыскал повар. Потом вскочила на Джинджер и поскакала домой.
Скорее забыть этого человека!
— Анна! Анна, проснись! Настойчивый, взволнованный голос моментально разбудил Анну.
— Что случилось? — Она посмотрела на будильник — была полночь.
