Я не успела ничего ответить — дождь усилился, отчего я, наполовину скрытая козырьком кафе, промокла чуть ли не до нижнего белья. Впрочем, и боссу досталось, как и остальным прохожим.
— Так, Леона, бежим! — мне протянули мокрую ладонь, в которую я вложила свою, прежде чем до меня дошло, что имел в виду Стоун…
— Давайте переждем, а?! — я бежала по лужам, сквозь дождь, ведомая мужчиной. — Легче ведь переждать и…
— Но это скучно! — вставил шеф.
По мне так не аргумент, но так как мою руку крепко сжимали, то я бежала рядом, уже чувствуя как начало колоть в боку. И такими сумасшедшими были лишь мы — все нормальные люди или прятались кто куда, или же лишь ускоряли шаг, пряча головы под зонтом.
Остановились лишь у сверкающего капота машины — я, тяжело дыша, а босс с улыбкой на меня поглядывая. И — что обидно — с дыханием у него все было нормально. А ещё, как назло, затихающий дождь и вовсе перестал лить.
Мне захотелось натурально завыть.
— Я везунчик, — мрачно ответила я, выжимая из волос воду.
— Родилась в понедельник? — спросил стоящий рядом босс, поднимая мою голову за подбородок.
— Нет… — шепнула я, прежде чем его губы приблизились к моим.
Глава 8
Глава 8. Макс Стоун
Я не знаю, зачем поцеловал ее. Маленькую зануду, трусиху и просто невероятно милую девушку. Там, в лифте, я касался ее любопытства ради — захотел почувствовать, какая на ощупь ее кожа, а что сейчас?..
Ее губы, несмотря на то, что она продрогла, были горячими, и я впитывал в себя это тепло вместе с поцелуем, точно все эти дни проводил где — нибудь в самой холодной точке Антарктиды. Целовал ее, получал неожиданный робкий ответ, прижимая к себе тонкую фигуру девушки в полностью промокшей одежде. И не было никакого адреналина, что заставлял бы посылать ко всем чертям тормоза, не было ощущения эйфории от жизни… Или были? В виде спокойствия, которого в моей жизни очень мало.
— Тебя надо согреть, — прошептал в губы девушке, на миг отрываясь.
Она выставила холодные ладошки вперед, уперев их на мою грудь, хотела было отстраниться, но я не позволил, вновь накрыв ее губы поцелуем.
Хочу и все.
И тепло, что от нее исходит мягкими волнами. Даже мелькнула крамольная мысль — а какая она на вкус, каков ее запах в полутьме спальни? Чего будет больше — груши или же пряной ванили?
Твою мать, Макс!
Не о том ты думаешь, совсем не о том!
— Похоже, я есть уже не хочу, — выдохнул я. Действительно, какая еда, когда ты прижимаешь к капоту машины девушку повышенной привлекательности, с которой до этого безумно целовался? И в принципе другие потребности, кроме как стянуть ее юбку — карандаш, коснуться краев кружевных чулок, а потом подняться немного выше и…
— Тогда в Нью — Йорк? — робко спросила Ангелок, неуклюже отводя свои руки — до этого одна ее рука покоилась у меня на плече, а другая сжимала мои волосы — назад, чтобы опереться об машину. Ей поцелуй тоже понравился, хотя она всем своим видом отрицала. Угу, даже блеском в глазах и припухшими губами. — И ещё, — она покраснела, — можете меня отпустить, пожалуйста?
— Нет, — и это чистая правда.
— Почему?
— Тебе назвать все причины?
— Если можно, — кивнула она и попыталась хоть как — то уменьшить между нами расстояние.
— Во — первых, — я поднял ее лицо за подбородок, провел по ее губе большим пальцем, — не хочу, а во — вторых — ты убежишь. Или же совершишь что — нибудь глупое, так что я сейчас совмещаю нужное и приятное.
— Мистер Стоун! — вспылила Ангелочек, скинула мою руку, гладящую ее лицо.
Я рассмеялся, выпустил ее из своих объятий, итак ее щеки уже пылали. А Ангелок все же с характером!
— Ладно, едем, — открыл Леоне дверь «кадиллака».
Она, потоптавшись несколько секунд, села, а я, закрыв дверцу, обогнул авто и устроился на водительском сидении. Сразу же включил печь — все же даже летний дождь ни к чему хорошему не приводит.
— После нас мокрое место останется, — тихо сообщила очевидное девушка, доставая из сумочки бумажные салфетки.
— Ну, главное, что «после нас», а не «от нас», — хмыкнул я, заводя двигатель.
Краем глаза я следил за Ангелом — вот она проводит салфеткой по шее, стирая капельки дождя, поправляет влажные локоны, что лезут в глаза и попадают в рот, бурчит что — то под нос про промокшие туфли.
Проклятье!
— Какое у меня расписание на завтра? — спрашиваю, в уме прикидывая продолжение этого дня, прогоняя образы с непосредственным участием девушки. Итак, пара личных встреч, на которых я надеюсь наконец — то пожрать, а после то, что я сегодня, бросив пылиться на столе макулатурой, свалил освежать голову.
— Хм… — Леона в задумчиво покусала губу, я же, бросавший на нее взгляд, естественно, это увидел. — Насколько помню, назначен совет директоров в одиннадцать, дальше у вас ланч, и вроде бы все.
— Отменить ланч нельзя?
— Нет, вы обедаете с мистером Гринвальдом и мистером Стоуном — старшим.
Дядя… Черт, совсем про него забыл. К сожалению, хрен отменишь — я и так раз так сто переносил эту встречу. Дядя в итоге психанет и пошлет меня ко всем чертям, задумав при этом наказание по — жестче. Он может.
Значит, после семейного обеда. Договор для них, кстати, уже готов — распечатанный Леоной лежит в одном из ящиков стола и дожидается своего часа.
— Отлично, — киваю я. — Сообщаю, уведомляю и ставлю перед фактом: завтра после обеда мы с тобой прыгаем с Бруклинского моста. Естественно, с креплениями и прочим.
С великим удовольствием смотрю на ошарашенное личико девушки — вижу, как ее зрачки расширяются, она открывает рот, хочет что — то сказать, потом же, не находя слов, закрывает его. Но увы, долго этим зрелищем наслаждаться не могу — вновь переключаюсь на дорогу.
— Это сумасшествие! — возмущенно выдохнула она спустя паузу, вызванную шоком.
— Это банджи — джампинг, — не согласился я. — Так что оденься попрактичней.
Я, конечно, буду рад увидеть ее ножки, но как — то не хочется, чтобы их видели еще и остальные.
— Но я… Но я не хочу! — более решительней произносит Ангелок.
— Завтра после обеда, — повторяю я, полностью концентрируя свое внимание на дороге и чувствуя себя сытым котом.
Только почему я улыбаюсь, как дурак?
Глава 9
Глава 9. Леона Дэйвисон
Похоже, теперь я понимаю, почему моего босса за глаза называли Безумным Максом. Так это ведь чистейшая правда!
Нет, ну какой нормальный будет прыгать с моста? И еще: вот какой нормальный будет тащить еще и меня топиться?!
Эгоизм в квадрате. Нет, в кубе даже.
А он еще и улыбается.
Я бросала на мистера Стоуна злые взгляды, посылала лучи негодования и думала, писать ли мне уже завещание. У меня не работа, а полоса препятствий, не меньше.
А еще я до сих пор ощущала на губах его поцелуй… И у меня, наверное, даже уши пылали от этого воспоминания.
У меня точно безумный босс. Ну, а у него совершенно бесхребетная секретарша.
Может, послать работу в далекие дали и уволиться? Эта мысль вызывала восторг, пока я не представила свою зарплату. И во мне проснулась внутренняя жабка, которая начала промывать мне мозги — мол, тебе эта комбинация цифр будет только сниться, если уволишься, как и личная библиотека и ремонт в квартире, за которую ты пока ни цента не заплатила. И вправду я за квартиру еще не платила — мне моя жилплощадь в Бруклине досталась от тетушки, которая сунула мне ее, по сути, за символическую сумму. Можно даже счесть подарком — за такие деньги в Нью — Йорке не купишь даже землю под домик — коробку из — под холодильника, не то что квартиру в престижном районе.
В общем, моя жадная сторона победила, потому решено было запастись успокоительным и терпеть. А еще прикупить железный нрав — все же к отношениям я не готова, а к отношениям на работе и подавно.
Но в свой подъезд, до которого меня довез босс, я заходила в смешанных чувствах, до сих пор ощущая на губах поцелуй и помня его запах — хвоя и мята, смешанная с горьким шоколадом.
