- Тимур… ты же Тимур, да? – она даже утыкается лбом мне в грудь и тихонько всхлипывает.
- Ну, да. Сама ведь знаешь, к чему эти уточнения?
Очень аккуратненько отстраняю её от себя, а то, боюсь, если толкну, она завалиться обратно под куст.
Девица облизывает губы и снова стреляет глазами, что-то там лепечет про номер её комнаты и благодарности.
У меня уже уши в трубочку, прямо выражаясь, слава богу, Тома возвращается с её сумкой, а потом спрашивает у девицы, не надо ли проводить её к отелю.
Почти закатываю глаза. Я ещё только в провожатые не подряжался. Ну, серьёзно.
У девахи хватает ума отказаться и уйти, пошатываясь.
- Напрасно, - подвожу итог и снова беру Тому за руку.
- Что напрасно?
- Усилия твои.
Мы идём к корпусу.
- Почему это?
- Она сейчас закинется у себя чем-нибудь, ну, может, предварительно два пальца в рот заложит, чтобы полегчало, и приползёт обратно.
- С чего бы это? – Тома хмурится.
- Они всегда так делают. Вечеринка. Халява. Бесплатная выпивка. Странно, что у неё номер снят. Ну, наверное, она с подружками. В любом случае, Том, я таких экземпляров до фига и больше наблюдал. Не нужна ей твоя помощь, поверь.
Не буду же ей рассказывать, что пока Тома искала её сумочку, девица предприняла жалкие попытки меня склеить. Впрочем, не будь тут я, любой бы подошёл.
Вот Тому мне сложно представить в несознанке под кустом. Она отличается. А эти… этих я видел немало за свою не такую уж долгую взрослую жизнь.
- Тимур, знаешь, я не думаю…
- Всё, закрыли тему, - обрубаю на полуслове и, притормаживая, разворачиваю Тамару к себе.
Её тело врезается в моё, и напряжение отпускает. Стоит языку расхозяйничаться в её рту, член натягивает ширинку. Тома стонет. Восхитительная реакция. И волосы её распущенные, бля, как жидкий тёмный шёлк. Люблю пропускать пряди между пальцами. Этим и занимаюсь, а потом сжимаю волосы сильнее, тяну, чтобы голову отвела и снова застонала. Тома ахает и трётся бёдрами о мои бёдра. В штанах уже теснее некуда. Да, срочно в душ. Смывать дорожную пыль, липкие запахи вечеринки и трахаться.
Когда мы идём к номеру, невольно ускоряем шаг, и в двери уже практически влетаем. Пальцы Томы пляшут от нетерпения, она расстёгивает мои джинсы и тянет футболку вверх. А я её одежду чуть ли не рву, по крайней мере, швы трещат, когда я, словно пещерный человек, сдёргиваю с Томы кофту.
Тропический душ обрушивается на нас прохладной водой, и мы вскрикиваем от неожиданности, и целуемся, пока температура не нормализуется.
- Люблю, когда ты голая, - кусаю Тому в плечо, и она шипит, и тут же опускает руки, чтобы обхватит член и провести вверх-вниз несколько раз.
Теперь шиплю уже я. А когда Тома без подсказок и просьб встаёт на колени, из меня вырывается одна нецензурщина.
Блять… какой горячий у неё рот. И язык. Приходится упереться ладонью в стену, чтобы не потерять равновесие. Хватаю Тому за голову, приближая к своему паху. Она вбирает член полностью. Глаза у неё закрыты, а на лице удовольствие. Ей самой нравится.
Я не форсирую события и не веду себя грубо. Хотя очень хочется двигаться. Но вся власть сейчас у Томы. Она отличается. Даже если она хочет сделать что-то для меня, это и для неё в первую очередь. Я ведь потом её отблагодарю. Заласкаю ртом и языком так, что будет молить о пощаде.
Её пальцы впиваются мне в бёдра, она направляет, и сквозь полуприкрытые веки я смотрю, как член движется между её губ.
Она отстраняется, чтобы сделать вдох, а я поднимаю её и разворачиваю спиной к себе. Мну грудь, трусь членом о ягодицы, кусаю плечи, спину, шею, вырывая серию коротких вскриков и стонов.
- Пошли в кровать, - указываю я, и Тома кивает.
Хватит с нас сегодня поз сзади. Хочу трахаться лицом к лицу. Смотреть, как она испытывает удовольствие и кончать, держа за руку. Романтика, бля.
Мы выдерживаем только один раунд, и оба быстро проваливаемся в забытьё, слишком утомлённые, чтобы расцепить объятья.
Моё сознание серое и вязкое, наполненное картинками прошлого, которое я не звал.
Не знаю, почему этот хороший день заканчивается поганым кошмаром. Раньше эти сны преследовали меня то и дело, но мне казалось, я вполне успешно избавил себя от них. Казалось.
04
Телефон звонит, наверное, третий раз. По крайней мере, в моём сознании эта трель становится всё громче и громче, то прерываясь, то возобновляясь вновь. Назойливо так.
По инерции сажусь на кровати и оглядываюсь, пытаясь определить источник звука.
- Спи, сладкая, - укладывает меня обратно Тимур. – Это локальный телефон, я разберусь.
- Я не сладкая, - бормочу, снова проваливаясь в сон.
Вчера мы резко вырубились, но посреди ночи Тим меня разбудил. Он постоянно так делает. Не знаю даже почему. Будто не может спать всю ночь от и до. Ну а если уж проснулся, то и меня будит. Поцелуями и прикосновениями. Иногда даже извиняется, хотя я не очень-то и возражаю. Ночной секс проходит, словно в дымке. Ничего понять не успеваю, когда Тим уже на мне и во мне. Двигается плавно и безумно нежно. Мне хочется лишь обнимать его и стонать в ритм с толчками, растворяясь в этом парне без остатка. Он необыкновенный. И всегда думает о моём удовольствии. Всегда.
Тим, в общем-то, добрый и внимательный, хотя не любит это демонстрировать на публику. Прекрасно понимаю, почему. Потому что желающих сесть ему на шею довольно много. Насмотрелась уже за неделю на «друзей», которым от него что-то надо. Есть и нормальные, конечно, но лебезящих просто пруд пруди. И отчасти Тим в этом сам виноват. Нравится ему быть в центре внимания, сам же вчера так сказал.
Но и он, что называется, умеет отделять зёрна от плевел. Держит большинство на расстоянии вытянутой руки, к себе не подпускает, хотя тем кажется, что они вхожи в его близкий круг.
А я даже не понимаю, какой он у него – близкий круг? Иногда мне кажется, что Тим одиночка. Всё, что происходит его в жизни, лишь декорация. Красивая такая декорация.
Надеюсь, ко мне это не относится? Мне хочется быть для него настоящей. Отличаться от всего, к чему он привык.
С этими мыслями я опять проваливаюсь в сон, пока тёплые губы не касаются моей щеки, вырывая из полудремотного состояния. Потом перемещаются к уху.
- Принесли завтрак. Я в душ. Можешь начинать без меня.
Проворные пальцы щекочут мои бока и живот, а громкий поцелуй в ухо и удаляющийся смех окончательно будят.
- Шалопай, - ласково бормочу ему вслед, но Тим уже и не слышит.
Откидываю одеяло и иду к дорожной сумке, чтобы, порывшись, достать шёлковую пижаму: шортики и топ. Не разгуливать же по номеру, в чём мать родила, хотя Тимур бы, наверное, и не возражал.
Решаю его не беспокоить своим присутствием и иду во вторую ванную, чтобы умыться и причесать волосы. Потому что боюсь, если загляну к Тиму, мы снова застрянем в душе. Со дня знакомства совместные водные процедуры стали чуть ли не традицией. Нам вообще сложно отцепиться друг от друга, мы как две скрепочки.
Этот супер-мега люкс просто огромный. Здесь несколько комнат: гостиная, пара спален, зона кухни, кабинет, огромная терраса. Куда нам столько площади на один уикэнд? Не знаю, зачем Тим его снял. На мой взгляд, подошёл бы номер поскромнее. Если он хотел впечатлить, то мне на весь этот пафос плевать с высокой колокольни.
Примерно с такими мыслями я и выхожу в обеденную зону, где нам сервирован завтрак. И застываю на пороге.
За столом, поигрывая тонким десертным ножичком, расположился Егор.
За столом, поигрывая тонким десертным ножичком, расположился Егор. Ещё и посматривает на меня мерзким раздевающим взглядом, так что я вмиг ощущаю себя голой. Но вместо того, чтобы уйти и прикрыться, расправляю плечи и шагаю к небольшому барному уголку, где наливаю чашку кофе.
Игнорирую этого хама, который не понятно каким образом сюда пробрался.
