И когда я уже планировала сделать шаг, до меня долетел обрывок разговора.
— Уродов надо наказывать, да пацаны? — Хриплый голос Хлебникова невозможно было ни с кем спутать. Он был в их компании явно главным заводилой, отдающим команды.
— Эй, Монстр, понравилось тебе?
— По лицу только не бейте, чтоб не видно было.
— Соболев, ну ладно птицу ты грохнул, но девку-то за что? — Прорычал Витя, отхаркиваясь. И вот тут мне уже стало не по себе. Их аж пять человек, а он там один. Да кем бы Кирилл ни был, но совершать самосуд над ним это неправильно.
— Нравится?
— Получай, урод, — радостно вопили одноклассники. Ноги почему-то в землю вросли. Я не могла пошевельнуться. Даже посмотреть в их сторону. Опять вспомнила момент за партой. Вспомнила, как Соболев ударил птицу книгой. Зачем он это сделал. А если из-за меня? Если, и правда, всего лишь хотел помочь мне? Что если и Аленку он не толкал, но просто не подал ей руку? А вдруг он не плохой. Вдруг… количество слова «вдруг» с геометрической прогрессией возросло у меня в голове. Страх колючей проволокой сковывал горло, руки и ноги. Страх парализовал и заставлял сглотнуть, пройти мимо. Чем сейчас отличается от случая зимой. Но я не смогла. Просто в этот раз не смогла. Скинула рюкзак с плеч и побежала в сторону одноклассников. Плана не было, но и бросить на растерзание не получилось. Их пять, Кирилл один. Не равный бой изначально.
— Эй, вы, — размахнулась и кинула ранец в сторону Андрея. Внутри были книги, поэтому удар пришелся сильный. Толстяк рухнул на землю, скрыв пухлые губы в ухмылке.
— Совсем обалдели! Я классную позвала, они идут с директором сюда! — Выкрикнула первое, что пришло на ум. На удивление мой голос не дрожал, хотя дрожали коленки. Пока Андрей пытался подняться, я глазами нашла Кирилла. Он лежал возле забора, сжавшись, будто маленький побитый котенок. Руки вяло, опущены на землю, но пальцы крепки впились в траву.
— Он вообще-то Аленку спустил! — Фыркнул Витя, стреляя в меня огненным взглядом.
— А ты что его защищаешь? — Усмехнулся Борис, и те два незнакомых мальчишки позади задорно хмыкнули. Вся надежда была, что мне поверят, но с каждой минутой она рушилась.
— Он один, а вас пятеро! И вообще! Не толкал он ее, я сама видела.
— Стрельцова, — поднялся, наконец, Андрей. Отряхнул брюки и пнул мой бедный ранец, как футбольный мяч: сильно и бескомпромиссно. — Иди куда шла, пока я добрый.
— Классная сейчас придет, вы думаете, я шучу?
Громыхнул гром, и сверкнула молния. В этот момент, я окончательно потухла. Мы стояли здесь уже минут пять, и мальчишки явно понимали: мои слова — блеф. Они могли бы растоптать меня вместе с Кириллом, проучить, но хлынул дождь. Сильный, с крупными каплями. Ветер, завыв в такт погоде, и только это, кажется, спасло нас с Соболевым.
— Пошли, парни, — скомандовал Андрей. — Еще мокнуть из-за какого-то монстра будем. В следующий раз доиграем.
Они переглянулись, схватили свои вещи и помчались под крыши домов, прячась от осеннего дождя.
3.2
Я упала на колени возле Кирилла и аккуратно дотронулась до его лица, возле рта был сгусток крови. И вообще мальчишка выглядел очень плохо. Мне даже почудилось, что он без сознания. Испугавшись, я наклонила голову, пытаясь рассмотреть лицо, а заодно и уловить дыхание.
— Разве трогают так труп, — через силу, как мне показалось, произнес Соболев. Он открыл глаза, и внимательно так посмотрела на меня. Будто бы люди, проявляющие заботу о ближнем, для него были редкостью.
— Давай, помогу встать, — прошептала я. Дождь становился сильней, ветер холодней, поэтому оставлять лежать его на земле, было бы совсем неправильным.
— Я сам, — отказался сухо от моей помощи Соболев. Он медленно сжал пальцы, пытаясь, подняться. Однако тело дало сбой. Стоять, и ждать чуда, не было времени, поэтому я оттолкнула все плохие мысли из головы, и подхватила худощавого мальчишку под руку. С неохотой он оперся о мое плечо и кое-как встал.
Я оглянулась, нашла глазами наши рюкзаки. Придется все нести самой, все-таки Соболев еле на ногах стоит. Да еще и дождь поливает, холодно.
— Облокотись на забор, ага вот так, — попросила я Кирилла. Он молча выполнил поручение, но взглядом держал меня, это было настолько очевидно, что мене и оборачиваться не пришлось. Ощущала каждой клеточкой, каждой частью кожи его колючий взгляд. Закинула ранцы на плечи, и осознала, что для худой меня вес слишком велик. Нужно бы переждать дождь или попросить кого-то о помощи. Соболев будто понял меня, будто прочитал мои мысли.
— Иди сюда, — позвал он. — Тут крыша возле забора.
Я послушано подошла ближе, и заметила, что чуть дальше вдоль забора, действительно, есть крыша. Вернее подобие козырька. Не густо, конечно, но всяко лучше, чем идти сейчас под таким ливнем. Ладно бы одной, а нас двое и плюсом два тяжелых ранца.
Быстрым шагом я достигла места, скинула туда рюкзаки, а затем обратно направилась к Соболеву. Он облокотился на меня, и мы кое-как доковыляли до козырька. Встали, подобно двум статуям свободы, вжались в забор, и уставились на улицу, на лужи, и мокрые здания и стены. Капли разлетались об асфальт, а звуки их падения музыкой разносились по крышам домов.
— В рюкзаке есть кофта, вытащи.
— А, хорошо, — кивнула и потянулась к ранцу. Руки были мокрые, волосы и одежда тоже. И на самом деле, я немного дрожала. То ли дело в пережитом стрессе, то ли мне просто было холодно. Потянула язычок от замка и вытащила оттуда черную олимпийку с капюшоном. От нее пахло цедрой апельсина и горьким шоколадом. Странно, но запах почему-то отозвался во мне чем-то приятным.
— Вот, — протянула я кофту Соболеву.
— Закрой рюкзак, пожалуйста, — попросил Кирилл, и я вновь выполнила его поручение.
— Одевай, а то мокрая вся и одежда просвечивает, — серьезный и спокойный тон вернулся к Соболеву. Я опустила голову, глянув на себя, и заметила, что моя белая водолазка облепила тело, показываю свету белье. Мой детский и первый бюстгальтер, который я затребовала купить, сейчас выглядел так глупо. Волна стыда и смущения захлестнула. Хотелось
