к черту эту лягушку пучеглазую. Еще думать о ней не хватало. Дуры они и в Африке дуры. Ничего с ними не поделаешь.
Тимур
– Где тебя, гаденыш этакий, носит?! – вопит отец в трубку, когда я звоню ему, засунув симку в новый, только-только купленный телефон. – Я до тебя все утро дозвониться не могу! Опять бухал всю ночь?! Признавайся!
Я прямо вижу, как старик, гневно распаляясь, брызжет слюной и наливается краской. Эта картинка была у меня перед глазами сотни раз. Поэтому я могу представить ее на удивление живо.
– Ну, бухал, и что? – отвечаю с вызовом.
На самом деле пил я мало, а в отель вернулся уже окончательно протрезвевшим. Но бате об этом знать необязательно. Он всегда думает обо мне хуже, чем я есть на самом деле. Так пусть и этот случай не станет исключением. Тем более, что мне нравится его злить. Я, словно энергетический вампир, подпитываюсь отцовским негативом. Жру его и становлюсь веселее.
– И ничего! – рявкает он. – О вреде чрезмерного употребления алкоголя я с тобой позже поговорю. А сейчас руки в ноги – и бегом домой!
– И с чего это я вдруг понадобился счастливому молодожену? – ерничаю.
– Совесть имей, паршивец! – цедит отец, понижая голос. – Уже который день черт знает где шляешься! На свадьбу не пришел, так хоть дома появись. По-человечески познакомься с новой семьей.
– Они мне не семья! – выкрикиваю разъяренно.
– Они – моя семья, – чеканит каждое слово. – А значит, как следствие, и твоя. Поэтому, будь добр, прояви хоть каплю уважения. Мы все тебя ждем.
– У меня еще куча дел и…
– Тимур, – перебивает. – Это не обсуждается. Ты приедешь домой. Сейчас же.
Стиснув в руке телефон, сжимаю челюсти почти до судороги. Как же достало! Отец и фальшивые семейные ценности, которые он пытается мне втюхать, напоминают кость, застрявшую поперек горла. Его новая баба и ее прицеп в виде дочери мне никто. Я им не рад. Я их ненавижу. Моей настоящей и единственной семьей была мама. А теперь ее нет. Я один. И мне больше никто не нужен.
– Ладно, я буду, – холодно бросаю в трубку.
Рано или поздно познакомиться все равно придется. А иначе отец не отстанет. День за днем будет капать на мозги, словно кислота, разъедая мою и без того шаткую нервную систему.
Что ж, пусть будет по его. Я приеду и представлюсь его жене и ее дочке. От меня не убудет. Но это вовсе не значит, что я допускаю возможность дать им шанс или что-то вроде того. Нет. Я просто соблюдаю тупую формальность. Покажусь этим гребаным дамочкам, помашу им ручкой и свалю в закат.
Ремонт в моей квартире, конечно, пока не закончен, но временно можно перекантоваться и в отеле. Уж лучше жить в комфортабельном люксе, чем под одной крышей с этими ядовитыми змеями.
– Отлично, – мне чудится, или в голосе отца слышится облегчение? – Только, Тимур, прошу, давай без выкрутасов. Лиза с Лерой и правда очень хотят найти с тобой общий язык. Тебе просто нужно…
– Мне нужно явиться на поклон, – договариваю за него. – И я это сделаю. Но о большем не проси.
Не дожидаясь ответа, сбрасываю вызов. Всколыхнувшаяся злость плещется где-то на уровне пищевода, грозя исторгнуть недавно съеденный завтрак. Меня так и подмывает запульнуть мобильник куда-нибудь подальше, выместить на нем свой гнев. Но, приложив усилие, я сдерживаю эмоциональный порыв, ограничиваясь лишь до боли сжатыми кулаками. Неохота снова заморачиваться с покупкой гаджета. Новому ведь как-никак еще и часа нет.
Путь до дома занимает всего полчаса. Сегодня суббота, и дороге чистые. Только в паре совсем уж узких мест приходится немного потолкаться в заторе. Но это даже к лучшему. Я только рад потянуть время перед встречей с ненавистной фурией, запудрившей мозг моему отцу.
Жаль, что в наше время ведьм не сжигают на кострах. А то б моя проблема решилась в два счета.
Заехав во двор, паркую Ламбо рядом с отцовским Роллс Ройсом. Места тут предостаточно, но я нарочно встаю поближе: батю бесит, когда кто-то притирается к его тачке. Но это ничего, перетерпит, верно? Должен же быть хоть какой-то паритет в наших отношениях. Я-то ради него, можно сказать, на горло собственной гордости наступаю.
– Тимур! Здравствуй! – первой мне навстречу выпархивает женушка отца. Вся такая приторно улыбающаяся, радушная и до омерзения милая.
Объективно говоря, Елизавета выглядит неплохо для своего возраста. Довольно моложавая, ухоженная, стройная. В принципе ясно, что отец в ней нашел. Но лично мне откровенно противно на нее смотреть, ведь за сверкающим фасадом скрывается гнилое нутро. Я же не дурак, прекрасно понимаю, что она спала с моим стариком, когда мать была еще жива. Наличие у него жены, пускай больной и немощной, ее не остановило. Натуральная гадюка.
– Здрасьте, – бросаю небрежно, глядя мимо нее.
Пусть не думает, что я буду играть по ее правилам. То, что ей удалось одурачить моего отца, вовсе не значит, что этот фокус пройдет и со мной.
– Проходи. Мы так рады тебя видеть, – суетится Елизавета. – Анвар, выходи скорее! Тимур приехал.
Проходи, блин. И смех и грех. Кто бы мог подумать, что какая-то левая тетка будет приглашать меня на мою же территорию. Хорошо, хоть что-то вроде «чувствуй себя как дома» не брякнула. А то б я не сдержался.
Лениво бреду в гостиную, попутно озираясь по сторонам. В доме вроде бы все по-прежнему, но, если всматриваться, можно заметить незначительные изменения, которые мне категорически не нравятся. Например, безвкусная ваза, возникшая на комоде. Или тарелка с дебильным поросенком, повисшая на стене.
Сразу видно, переехавшие сюда бабы – те еще колхозницы. Ни стиля, ни изящества. Мама с такой любовь декорировала наш дом, а эти деревенщины на раз-два превратят его в хлев. Неужели отцу не бросаются в глаза столь очевидные контрасты?
Мать была потомственной аристократкой, женщиной высочайшего класса. Умной, начитанной, воспитанной. А эта Елизавета кто? Врачиха, выучившаяся зажопинском меде? Не удивлюсь, если она первая из своего рода, кто в принципе получил высшее образование. К счастью или к сожалению, интеллект и происхождение очень часто идут в одной связке.
– Привет, сын, – густой баритон отца касается слуха, и я нехотя оборачиваюсь.
–
