Он вылез из кабины вместе с грузчиками, встал на бордюр и, прикрывая лицо руками, уставился на дом. Забрался в кабину и вернулся с бейсбольной перчаткой.
Хантер несколько раз постучал по кожаному материалу, прежде чем привлечь мое внимание, затем поднял перчатку, пожимая плечами.
У меня был мяч, и я побежал за ним.
Швырнул его в маленького засранца изо всех сил.
Что было, когда он поймал его?
Остальное — история.
В старших классах мы оба играли в бейсбол. Попадали в неприятности из-за всякой хрени, начиная от разбитых окон наших родителей и заканчивая побегом из дома, а также напивались в хлам и выходили на улицу после комендантского часа.
В старшей школе Хантер расставался с моими подружками вместо меня, в колледже я бросал его девчонок. Он стал чувствительным парнем — ему не наплевать на чувства людей. Но мне?
Вообще по фигу. Все еще.
Я надрывал задницу в универе: у меня была полная учебная нагрузка, и я выполнял одну дерьмовую работу за другой. Учился. Инвестировал.
Я был уравновешенным парнем.
Примерным.
Кайфоломщиком, в то время как Хантер — тусовщиком. Трахал все, что шевелилось.
Я думал о бизнесе, обучался на магистра, а он баловался случайными дерьмовыми подработками. Честно говоря, мне кажется, он ждал, что я придумаю план, который привел бы нас обоих в бизнес.
И я это сделал.
«Roam, Inc».
Название, созвучное с моим именем, — идея О’Рурка (иногда у него бывают хорошие идеи).
Я провел два года, надрывая задницу в аспирантуре, неугомонный, как уж на сковородке.
Хотел приключений, но нуждался в гребаной работе. Любил проводить время на открытом воздухе. Исследовал свои границы и пределы, желая адреналинового кайфа.
Я хотел путешествовать по миру (прим. пер.: название компании Roam переводится, как «путешествовать». Имя героя на англ. Rome).
Рим.
Мое имя ассоциируется с моим брендом, это то, кем я сейчас являюсь. Компания — это я, а я — компания. Вот почему меня вывело из себя, что мисс Белая и пушистая уволилась без оглядки. Глядя в мое лицо, черт возьми. Кто так делает?
— Почему я такой? — Хантер смотрит на меня, в ожидании склонив голову набок, сложив пальцы домиком у рта.
— Хм?
— Ты спросил, какого хрена я такой. — Он делает воздушные кавычки, произнося слово «такой». — Вытащи голову из задницы. — Гад смеется, откидывая голову назад. — Кто, черт возьми, эта девчонка?
Девчонка?
С натяжкой.
Пейтон уже женщина — застенчивая, но отчасти дерзкая женщина.
— Почему у тебя все связано с женщинами и сексом?
— Это неправда. Я просто знаю, что тебе ничего не перепадает. Может быть, нам стоит пойти куда-нибудь потусить в эти выходные, взять инициативу в свои руки. Чувак, я вижу, как сперма вздула вены на твоих висках. Тебе нужно потрахаться, дружище.
Он прав. Нужно.
Но, в отличие от О’Рурка, я разборчив. Мне нужна более безупречная женщина, чем те дешевки, которых он подбирает в баре. Кто-то классный, кто не потребует ничего взамен, кроме быстрой езды на моем члене.
Оргазм в один конец, а после входная дверь моего таунхауса (прим. пер.: малоэтажный жилой дом или общественное здание на несколько многоуровневых квартир, как правило, с изолированными входами, то есть без общего подъезда).
Кто-то, кто не только убирается из моей кровати сразу после секса, но и делает это молча.
Сложно найти такую женщину в городе, где все знают, кто я такой.
Мое проклятое лицо со слоганом компании наклеено на городском автобусе. В прошлом году один гений маркетинга захотел извлечь выгоду из моей привлекательной внешности — изобразил мое лицо в комплекте с глобусом и сердцем вокруг него. Наверное, я был пьян в хлам, когда подписывался на это, потому что, Господи Иисусе. Женщины.
Они безжалостны.
Проводя своей огромной ладонью по лицу, поворачиваюсь в кресле и фыркаю, глядя на своего лучшего друга.
— Сделай мне одолжение — не говори о сексе на работе. Это непрофессионально.
— Это непрофессионально, — передразнивает Хантер, сжав переносицу, его голос звучит так, будто он вдохнул гелий. — Где это вообще сказано в трудовом распорядке компании?
— Страница восемь, — напоминаю я ему с невозмутимым видом.
— Верно. Ты написал эту хрень. — Никогда не видел, чтобы взрослый мужик закатывал глаза больше, чем он.
— Нет. Это сделал юридический отдел.
Плечи Хантера поднимаются и опускаются, в то время как он рассматривает свои ногти.
— То же самое.
— Не то же самое, — выдавливаю я. — Почему ты споришь со мной?
Друг полностью игнорирует меня и переходит к новой теме:
— Когда хочешь выйти куда-нибудь на этих выходных? Пошли в Skeeters. Я слышал, у них играет группа.
Последнее, чем я хочу заниматься, это слушать, как играет неизвестная гребаная группа, когда у меня в голове раздаются голоса, кричащие о сжатых сроках. Я хочу лишь немного чёртовой тишины и покоя, а Хантер полон решимости сделать мою гребаную жизнь невыносимой.
— Я подумаю об этом.
— Подумай хорошенько. — Он делает паузу. — А еще лучше подумай своим членом.
Хмыкаю.
Я уже много лет не позволяю этому отростку управлять мной. Ни разу со времен колледжа, и уступал ему только тогда, когда делал перерывы в учебе, чтобы выпить, повеселиться и утолить свой сексуальный аппетит.
Хантер приводил желающих девушек в мою комнату в общаге, так что мне даже не приходилось выходить. Девушки, которые охотно вставали на колени и отсасывали мне.
Умело. Бесстрастно.
— Как давно у тебя был секс?
Прошли месяцы.
У кого есть на это чертово время?
Я усмехаюсь.
— Я не буду обсуждать это с тобой.
Хантер снова смеется, и этот звук действует мне на нервы.
— Месяцы, держу пари.
Он неумолим.
Что делает его идеальным партнером по бизнесу.
И раздражающим другом.
Заложив руки за голову, сцепляю пальцы.
— О, и у тебя так много свободного времени, что ты регулярно трахаешься?
Его самоуверенная ухмылка слегка померкла.
— Я трахаюсь больше, чем ты.
Это правда.
Мои мысли возвращаются к Пейтон Левек и последней фотографии, которую она опубликовала в своем аккаунте в Instagram. Волосы собраны в беспорядочную кучу на голове. Широкая улыбка. Она на пешей прогулке по лесу с отвратительно выглядящей дворнягой и фирменной тростью «Roam, Inc».
Я удовлетворенно кивнул, обратив внимание на эту маленькую деталь. Мне нравится преданность бренду.
— Мы закончили? Мое терпение на исходе.
— Нет, пока ты не согласишься пойти со мной по барам на этих выходных. Мы так тусили целую вечность назад.
Так и есть.
— Я подумаю об этом.
— Я заеду за тобой завтра в девять.
— В девять? — Мой голос звучит так, будто я в ужасе? В это время я уже в постели.
— Господи боже, Рим, перестань вести себя как семидесятилетний старик.
Иногда я чувствую себя таковым, когда груз ответственности ложится на мои широкие плечи.
— Братан, признайся. Тебе не помешает выпить.
Ненавижу, когда Хантер прав, поэтому спорю.
— У меня есть пиво в холодильнике под столом.
— Настоящий алкоголь.
Мои губы кривятся в легкой улыбке.
— Ладно.
Хантер хохочет, наконец-то убирая свои гребаные ботинки с моего стола из орехового дерева.
— Чувак, это было проще, чем я думал.
Дерзкий придурок.
— Убирайся к черту из моего кабинета.
Он покидает кабинет, громко смеясь, и я замечаю, как Лорен прячет улыбку, прикрываясь папкой с документами.
Твою мать.
ГЛАВА 3
ПЕЙТОН
— За именинницу!
Дзынь.
— За свободную и готовую на все!
