и нет чтобы выйти, я молча поджимаю губы, боясь даже пикнуть.
Судя по тому, что на этаже целый день никого не было, кроме нас двоих, то наверняка это какая-то шишка, приехавшая проверить подготовку. Нужно выйти и извиниться, нельзя поступать так. Подло стоять в стороне, когда сам же наворотил дел.
Глубокий вдох, выдох. Неуверенно хватаюсь за ручку, чтобы открыть дверь, но не понимая, что происходит, просто лечу вперед. Видимо с обратной стороны мужчина решил все же войти и на этот раз дернул дверь первый, отчего мое тело полетело прямо в сильные мужские руки, а лоб встретился с мужским лбом.
Секунду тишины, а потом снова отборный мат.
— Какого хрена? — Орет как ненормальный, пока я ладонью пытаюсь унять боль на лбу. Лишь бы шишки не было и тошнить не начало, а то я помню, как один раз с однокурсником столкнулась и у меня три дня было головокружение и тошнота, но в этот раз вроде удар был не сильным, но все равно переживание есть.
— Слушайте, вы что ненормальный? Кто так врывается, люди тут работают между прочим. — Бормочу еле слышно.
— Я ненормальный? Ты кто вообще такая? И как мне теперь с таким видом появиться на переговорах? — Рычит мужчина и я только сейчас перевожу взгляд на него и застываю.
Если и можно почувствовать, как замирает сердце, то это именно в такой момент. Уж после такого скучным день точно не назовешь, а вот прохождение практики теперь под вопросом. Прогонят поганой метлой и по делом мне будет.
Передо мной стоит сам Титов. Злой Титов. Он напоминает самого дьявола и если раньше я могла точно сказать, что ничего не боюсь, то сейчас я поняла, как сильно ошибалась. Меня же предупреждали, что этот мужчина в гневе, сам дьявол. Что от него люди бегут в рассыпную, когда он только просто чем-то недоволен, а сейчас он зол. Нет, даже не так. Он в бешенстве. И всему этому причина я!
— Простите. Я…
— Замолчи. — Он одним словом заставил замолчать, и это я молчу про ледяной взгляд. — Где Мария Антоновна?
И вот как мне отвечать, когда во рту пересохло? Да и он просил замолчать, после такого резкого тона даже звука произнести боюсь, но молчать точно нельзя. Иначе разозлю его ещё больше.
Набираю побольше воздуха в легкие, прикрываю глаза, выдыхаю и беру контроль над телом и сознанием. В любой ситуации нужно рассуждать холодным умом, правда мой давно расплавился под натиском ледяных глаз.
— Она ушла часа три назад заказать обед и до сих пор…
Он резко достает свой телефон и кого-то нибирает. Слегка отвернувшись, он дает возможность хотя бы дышать нормально, только вот я не могу нормально вздохнуть, будто что-то мешает внутри.
— Мария Антоновна. — Он слишком резко произносит имя секретаря отчего я вздрагиваю и пытаюсь скрыться за дверью, но он резко, выдвинув ногу, не дает возможности закрыться и спрятаться от него хоть на минутку. Наоборот, кидает ледяной взгляд, и я вжимаюсь еще сильнее в косяк двери. — Где вас черти носят? Что значит вы в больнице? Как вы умудрились сломать ногу? И что теперь прикажите делать? У меня нет сейчас времени искать на ваше место человека и кто его обучать будет? Какая Аделина?
Он резко бросает на меня взгляд и я слышу как его рука до хруста сжимает телефон. Да он сейчас его раскрошит в своей огромной лапе. Титов и вправду слишком огромный. Не знаю, как мы слоткнулись с ним лбами, но он почти на голову выше меня. У него широкий разворот плеч, спортивная фигура, которую скривает деловая одежда. Белая рубашка, кажется будто треснет на нем, если он еще немного напряжется. Конечно выглядело бы очень сексуально, но…
Но, Адель, милая о чем ты думаешь? Этот мужчина сровняет меня с землей одним только взглядом. Если честно, я уже хочу раствориться.
— Мария Антоновна, после больничного нас ждет серьерзный разговор. Я был к вам добр, потому что вы работали на моего отца, но пришло время для более молодых специалистов.
Ответ он не слушает сбрасывает звонок, а я застыла от его ответа. Да эта женщина не молода, но зачем ее увольнять сразу? Сам же только что говорил, что заменить не кем.
— Значит Аделина! — Он не спрашивает, а будто констатирует факт и на этот раз более досканально оглядывает меня, пока я пытаюсь спрятать за спиной свои туфли, которые увы так и не надела. — И что мне теперь делать? Как я с таким видом должен появиться на подписании контракта?
Я теряю дар речи. На его лбу уже выступил огромный шишак и слишком быстро наливался лилово-фиолетовым цветом. Приложила я его дверью не плохо, только теперь он обязательно отыграется на мне.
— У меня есть тональный, можно…
— Нельзя! — Грубо прирывает он. — Думай Аделина! Думай! У тебя не так много времени. Через час прибудут испанцы и если ты не решишь эту проблему, я не то, что выгоню тебя, я сделаю так, что ни одна уважающая фирма больше не предоставит тебе место практики даже в качестве уборщицы.
Ответ он слышать не желал. Скрылся на дверью в свой кабинет, оставив меня в тишине. Что значит не предоставят? Да кто он такой? Царь? Бог? Всего лишь тиран, который не знает чувство меры. Каждый может совершить ошибку, люди учатся на этом всю жизнь, а господин Титов не вправе лишать их чего-то.
Я не позволю так с собой поступить, да у него и не получится, ведь он не знает про мой козырь в рукаве, но и спускать ему это с рук, я не позволю. Мало того, что он нагнал на меня страх, которого я раньше не испытывала, так он еще и грозится будущего лишить. Это что за человеком нужно быть, чтоб так угрожать? Все, Господин Титов. С этого дня я вам обьявляю войну, а вы очень пожалеете, что решили со мной связаться.
— Где испанцы? — Он словно ураган вылетел в холл, что у меня документы разлетелись в разные стороны.
Как же я зла. Сейчас даже его грозный вид не пугает. За полчаса решить вопрос, при этом не имея практически никаких шансов на успех. Но я молодец. По крайней мере, я так считаю.
— Вашими молитвами, господин Титов, капитулировали обратно в Испанию. — Не могу не съязвить в ответ, пусть побесится, тиран.
— Что? — Опираясь руками к моему рабочему месту
