университета лошадиным дерьмом. Из-за этого наши ежегодные пожертвования сократились на тридцать три процента. Спонсоры, гм… осторожны.
Если «осторожны» означало «злы».
— Понимаю, — сказал Форд. — Я полажу со спонсорами и сделаю все возможное, чтобы добиться положительного пиара.
— Отлично. — Курт глубоко вздохнул. — Как я уже сказал, я отправлю тебе список предстоящих мероприятий по электронной почте. В понедельник мы сделаем тебе официальный электронный адрес и телефон УШС. И пришлю тебе список студентов из программы, которые могут сидеть с детьми.
Няни. Конечно. Список, который я составляла, предназначался для Форда.
Курт пришел ко мне ранее на этой неделе, чтобы спросить, есть ли у нас студенты, которым нужен дополнительный заработок. Я знала одну девушку, которой это было нужно, поэтому назвала ему ее имя, но он хотел получить целый список.
Поскольку летом у большинства спортсменов был доступ в тренажерный зал, я заглянула туда и собрала имена и номера. Большинство из них были от девушек из команд по легкой атлетике и гольфу, которые не получали стипендии на полный курс.
Из-за учебы и практики ни у кого из них не было времени работать полный рабочий день, особенно учитывая напряженный график поездок на соревнования. Многие подрабатывали нянями, чтобы оплачивать аренду.
А Форду была нужна няня. Для его дочери.
Дочери Сиенны.
Реальность всей этой ситуации делала больнее, чем я ожидала, и я посмотрела на стол, терпя приступ боли.
Дыши. Все в порядке. Все будет хорошо.
Я видела фотографии дочери Форда годичной давности. Он пригласил ее в качестве своей спутницы на благотворительное мероприятие. Форд был ошеломителен в черном смокинге, но девочка затмила его своими светлыми волосами и розовым платьем с оборками.
После той ночи я не позволяла себе заглядывать в Инстаграм Форда.
— В понедельник утром нужно будет многое обсудить, но, если ты вспомнишь о чем-нибудь в выходные, у тебя есть мой номер, — сказал Курт.
— Знаю, — сказал Форд. — Спасибо.
— Вот. — Курт достал из кармана свой телефон. — Я отправлю тебе смс с номером Милли на случай, если я буду недоступен.
Что? Нет. Форду не нужен был мой номер. Он может захотеть поговорить.
Я была против разговоров.
Несмотря на мой молчаливый протест, пальцы Курта порхали по экрану.
Черт возьми. Не убивай своего босса. Не убивай своего босса.
У Форда звякнул телефон.
Я съежилась.
— Ну, мне нужно успеть на другую встречу, — солгала я, вставая из-за стола. — Рада снова тебя видеть, Форд.
Эта ложь прозвучала так же гладко, как и первая, и прежде чем кто-либо из мужчин успел меня остановить, я выскочила из конференц-зала и направилась по коридору, толкая дверь на лестничную клетку. На своих каблуках я не могла перепрыгивать через две ступеньки, но я бежала трусцой, добравшись до административного этажа и промаршировав мимо кабинетов.
— Привет, Милли, — окликнул кто-то.
Я подняла руку, чтобы помахать, но не останавливалась, пока не добралась до безопасного места в своем кабинете. Когда дверь закрылась, я привалилась к ее косяку.
— Черт.
Ладно, это оказалось сложнее, чем я думала. Намного сложнее. Если бы Форд не был таким чертовски красивым…
Я оттолкнулась от двери, открывая ее. У меня всегда была политика открытых дверей с персоналом и спортсменами. Этот офис не закрывался, если только у меня не было конфиденциальной встречи и мне не требовалось уединение.
— Я не стану волноваться из-за Форда Эллиса, как бы он ни выглядел, — пробормотала я, усаживаясь за свой стол и перебирая какие-то бумаги, разбросанные по поверхности. — Почему он не может быть, как один из тех парней-футболистов, у которых выпирает живот и залысины?
— Я вижу, ты все еще разговариваешь сама с собой.
Мое сердце подпрыгнуло к горлу.
Вот он, стоит на пороге, весь такой мускулистый.
Черт бы его побрал.
Это великолепное лицо не должно было застать меня врасплох. Не то чтобы я не видела его последние десять лет. Я смотрела его игры с «Сихокс» по телевизору. Я видела мемы от восторженных фанаток. Некоторые хотели выйти за него замуж. Некоторые предлагали родить от него ребенка. Мужчина был совершенно неотразим на большом экране. Вблизи?
О, у меня неприятности.
Именно в моменты тишины я всегда ценила черты Форда. В те времена, когда мы были только вдвоем. Когда его улыбка была беззаботной. Когда его ровный голос был постоянной частью моих снов.
Много лет назад.
До того, как он оставил меня униженной и с разбитым сердцем.
— Могу я тебе чем-нибудь помочь? — спросила я, дергая мышку, чтобы включить компьютер.
Блестящий план, который я придумала вчера вечером за бутылкой вина, заключался в том, чтобы вести себя отстраненно. Мы с Фордом будем коллегами, не более того. Я буду делать свою работу. Он — свою. Я мало общалась с предыдущим футбольным тренером и не видела причин менять это.
Вот только у меня снова начали дрожать руки.
Форд вошел в мой кабинет, сделав пространство слишком тесным. Он выдвинул стул по другую сторону моего стола и сел. До меня донесся запах его одеколона. Специи, кожа, кедр и чертовски мужественный запах. Ничего не изменилось.
Я готова израсходовать все свои будущие желания на день рождения, если это будет означать, что я смогу забыть этот запах. Что смогу забыть все, что связано с Фордом Эллисом.
Мои пальцы застыли на клавиатуре, и я пожелала им оставаться неподвижными. Мои глаза были прикованы к монитору и моему почтовому ящику.
Отстраненная. Я была отстраненной.
Форд откинулся на спинку стула, сложив руки на коленях. Я заметила блеск золота на одном из его пальцев. Кольцо.
Кольцо Суперкубка.
Форд был звездным игроком, которым дорожили фанаты «Сихокс», но, когда он поймал почти невозможный «улов» (прим. ред.: улов — это прием, в котором игрок успешно перехватывает (принимает) пас. После «улова», игрок начнет бежать к противоположному концу зоны с мячом и попробует выбить тачдаун.) и выиграл Суперкубок, он вошел в историю.
Его фотография была повсюду. Я включала телевизор, и увидела его интервью после игры или повтор «улова». Он был признан одним из самых сексуальных мужчин современности по версии журнала «Пипл».
Затем во время игры в следующем сезоне угловой защитник нанес нечестный удар. Форд порвал связку, и повреждение оказалось непоправимым.
Я оплакивала его в ту ночь, когда он объявил о завершении карьеры. Я рыдала о потерянной карьере и душевной боли, которую он испытывал всю дорогу из Сиэтла. Когда франшиза «Сихокс» взяла его в качестве тренера, я подумала, что это судьба.
Форд всегда умел подбадривать своих товарищей по
