хрустнули.
— Влада сейчас нет в городе,— он потянулся рукой к заднему карману и что-то вынул. Звякнул посудой, сорвал с подставки чайник.— Не думаю, что он будет торопиться обратно, в свете того, что произошло.
Только вникнув в эти слова я позволила себе откинуться на подушки и выдохнуть.
— Ты уверен?
— В чем именно?
— В том, что он не вернется в ближайшее время?
— Нет. Не уверен. — Макс вернулся в комнату с чашкой. — Но именно сейчас, им никак не навредить друг другу. Пей.
— Не хочу.
— Пей, а я расскажу, как мы поступим.
Сует мне кружку. И я, в автоматическом режиме, принимаю ее, завороженная его признанием. Теперь ощущаю терпкий запах ягод отчего тут же кислится во рту.
— Мазь есть? Нужно как- то привести тебя в рабочее состояние. — он снова таращится на мое колено, а я замечаю пластырь телесного цвета над его бровью и все еще не сошедший синяк на скуле и подбородке.
— На дверце, в холодильнике. — Опускаю голову над чашкой. Его слова и невозмутимость малость успокоили, вернее усыпили бдительность.
— А это что? — Осторожно касается пальцами давно зажившего уродливого шрама на голени.
Сжимаю челюсти.
— Давняя история, которой я долго искала оправдание. Это сделал пес твоего брата, по кличке Рей, — Удовлетворенно ловлю его изумленный взгляд. — Мне было семь.., когда он бросился на меня в парке. Нику, пришлось перерезать артерию на шее пса. Это меня в некоторой степени спасло. Врач сказал, я чудом избежала судьбы кривоножки, сухожилие с трудом пришло в норму.
Макс кривит губы, отдавшись в плен неких размышлений. А я продолжаю:
—Теперь ты посвящен в тайну чудовищной неприязни Влада к моей персоне.
Время замирает. Молчание между нами затягивается.
— Неожиданный поворот. — Парень трет ладонью предплечье и отворачивается, устремив взгляд в окно. Я слежу за ним, перебирая пальцами по глади синей кружки. Пусть проникнется. Дам ему время. Дам время себе, успокоиться от неприятный воспоминаний.
Не замечаю, как он покидает комнату.
— Разотрешь сама?— Кивает на горку бесцветной прозрачной субстанции, выдавленной мне на колено из тюбика.
— Как хочешь.., — отхлебнула из чашки сладкий напиток, похожий на варенье с сахаром и тут же добавила, — только не дави сильно..—Заведомо отвожу ему роль лекаря. Я бы ни за что не стала возиться — не верю в действенный эффект этой чудо мази от травм. Но пальцы Макса осторожно касаются моей кожи, уродливо-распухшего колена, заставляя сосредоточится. Он порой удивляет меня, пытается казаться незаинтересованным, отстраненным, словно все, что может случится с ним —обратимо. Есть все таки в нем, что то такое, что цепляет.
Торопливо скомкала мысли о Никите, с ужасом представив его лицо, когда была бы у него возможность полюбоваться происходящим.
— Как тебе удалось избежать серьезных травм после встречи с Никитой? Вы вроде в разных весовых категориях.
Макс поиграл бровями.
— Ждешь, что я начну хвастаться?
— Тревожат веские сомнения.
— Все верно. Ничего героического, я просто убежал, предварительно пару раз хлопнув дверцей машины, по кисти твоего брата.— Макс перестал заниматься моей ногой, оттопырил измазанную руку и едва скрывая брезгливость, покосился на блестящую пленку, которой были покрыты пальцы.
— Как разительно ты не похож на того, кем Хочешь казаться.
— Не так уж я и плох!
Махнула головой.
— Не плох. — Снова тянусь к телефону. Набираю Никиту, запрокидываю подбородок, изучая потолок. Не отвечает. Пишу слезную эмоциональную смс с просьбой опомниться.
— Ну, что предпримем дальше?
Макс бросает долгий взгляд в циферблат своих часов.
— Ты наверно лежи, болей, сбитый летчик, я сам все улажу.
— Ну нет уж, — не смогу вынести этих мучений, сидеть в неведение,— я с тобой!
— Время еще есть. Подвигайся.
Я переместилась, позволяя ему устроиться рядом и закинуть ноги на кровать.
— А ты уверен, что у нас есть время бездействовать?— Борюсь с резко накатившей усталостью. — Просто.. прочему бы ему не вернуться домой, если Влада нет в городе.
Макс молча повернулся на бок и уставился на мой профиль. Потом приобнял, и найдя мою ладонь, вторгся в нее, не дав возможности избежать переплетения пальцев.
Надо же! Неужели я выгляжу так жалко и потерянно, что окружающие испытывают непреодолимое желание потискать меня?
— Не молчи. — Хмурюсь.
— У тебя определенно дефицит внимания.
— Обойдемся без диагноза, ок? — отчего то подвигаюсь к нему ближе, пытаясь устроиться на плече. Прикрываю глаза. Вспоминаю. — Цифры на твоем плече, что то символизируют?
— Отчасти.
— Вот как. Мальчик загадка.
— Никакая я не загадка.
— Значит, самовлюбленный идиот.
— Соглашусь. — Макс тяжело выдыхает.
От его тела исходит приятное тепло и руке уютно в его ладони. Хочется уткнуться носом в грудь этому парню и забыв обо всем, уснуть, или просто забыться.
— Когда все кончится, я пожалуй вновь пересплю с тобой. — Уже не сдерживаю поток своих мыслей. В объятиях Макса спокойно, а на фоне того, что произошло сегодня — как никогда хочется все успеть. Жизнь оказывается такая короткая. — У брата своя жизнь, сегодня ночью он с кем -то занимался сексом.., а я такая дура... возомнила непонятно что и все испортила. Не хочу его ни с кем делить, привыкла к своему пороку.
Сглатываю, не успев сообразить, что сболтнула лишнего. Но держать в себе весь груз уже нет никаких сил. Макс поймет, должен понять, а если нет... пофиг. Нам по любому, не по пути.
— К тому же, как оказалось, мы не родные.
— Серьезно? — Вскинул брови Макс.
— Более чем. И да, мы виноваты перед Владом. Мы убили его собаку, а потом... потом дразнили возвышенными отношениями, которых он был лишен.— Высасываю из пальца, естественно, но ведь нужно как -то все объяснить.— Но в его психической слабости мы уж точно не виноваты. У каждого свой порок.
Парень шевелится, словно ему стало не комфортно в принятой минуту назад позе. А я отстранено смотрю в проем окна, замечая, как сгущаются сумерки.
— Хватит, все, я больше не выдержу этих непоняток. Звони Владу. — Отстраняюсь от Макса, тут же ощутив тревогу. — Выясняй где он, и едем!
Макс.
Тащу из комнаты ее вещи- джинсы, носки..
Оставляю у ее бедер на постели и отступаю к окну. Плечом сдвигаю штору,
