намеки на все это, и смесь была тревожной. Ничто не было устойчивым с тех пор, как Дакота уехал три месяца назад.
— Мне очень жаль. Это было глупо. — Лэндон нахмурился. — Мне не следовало этого говорить. Теперь это выглядит странно. Я просто… Ты не выглядишь грязным. Я хотел, чтобы ты это знала. И все же это выходит за рамки дозволенного. Мне очень жаль.
— Пожалуйста, не стоит.
Лэндон был святым: терпеливым и добрым ко мне с того момента, как ему поручили мое дело. И теперь, когда я знала, что его комплимент не был навязчивым, я была еще более благодарна ему за то, что он был тем офицером, который произнес мое имя в приемной.
Мы догнали Обри, которая стояла у двери на лестницу, ведущую к выходу из здания.
— Я буду на связи. — Лэндон вытащил визитную карточку и ручку из кармана рубашки. Затем он приложил карточку к стене и записал номер телефона. — Вот мой сотовый. Если тебе вообще что-нибудь понадобится, с кем-нибудь поговорить, выпить кофе, с полицейским, который, кажется, бесит твою сестру, просто позвони мне.
— Спасибо, — я улыбнулась. — Спокойной ночи.
— Тебе тоже, София. — Подмигнув, он повернулся и удалился по коридору. У него была та естественная развязность, которую трудно было не заметить. Даже Обри не могла оторвать глаз от его упругого зада, когда он неторопливо удалялся.
— Он мне не нравится, — фыркнула она. — Я думаю, нам следует нанять частного детектива.
Я закатила глаза и выпроводила ее за дверь. Снаружи Глен стоял у машины. Я сказала ему, что он может быть свободен, когда мы приехали в участок, но я не была удивлена, увидев его.
Когда он заметил нас, то бросился вперед. — Как все прошло?
— Все сделано, и я готова забыть, что это когда-либо происходило.
— Могу я отвезти вас домой?
— На самом деле, — я посмотрела на Обри, — ты не против компании сегодня вечером? Я не хочу возвращаться домой.
По дороге в участок Глен позвонил моему швейцару и сказал ему, что у меня украли вещи, включая ключи. Они, вероятно, уже перекодировали точки доступа в мой пентхаус, так что вор никак не мог проникнуть внутрь. И все же мне было не по себе. С тех пор, как я добралась до участка, наступила ночь, и мне не хотелось возвращаться домой до рассвета.
— Тебе всегда рады. — Обри обняла меня за плечи. — Я рада, что с тобой все в порядке.
Я наклонилась к ней.
— Я тоже.
— Моя машина там. — Она указала на дальний конец парковки.
— Спасибо тебе, Глен. За все. — Он получит прибавку к жалованью за то, что приехал в студию пораньше, вместо того чтобы ждать дополнительные тридцать минут, о которых я просила. Хотя, независимо от того, когда он приехал, я думаю, он нашел бы меня на том же самом месте на тротуаре.
— С удовольствием, мисс Кендрик. Я буду ждать вашего звонка утром, чтобы отвезти вас домой.
Я помахала рукой на прощание и последовала за Обри по тротуару. Нам потребовалось совсем немного времени, чтобы добраться до ее пентхауса, который она оформила в современном минималистском стиле. Это было настолько противоположно стилю моей матери, насколько это вообще возможно, и далеко не так по-домашнему, как у меня дома.
Но он был ярким. Мне нужны были краски.
Когда мы вошли внутрь, она занялась поиском мне какой-нибудь пижамы, чтобы надеть, пока я пошла в гостиную, чтобы позвонить нашим родителям с ее телефона.
Я позвонила им по дороге в участок с телефона Глена. Мои родители были готовы ехать в город, но я заверила их, что со мной все в порядке, и убедила их сэкономить время на поездки. Обри нашла все и бросилась ко мне, чтобы сесть рядом.
Заверив маму и папу, что со мной все в порядке, я быстро позвонила Логану и сказала ему то же самое. Затем я закрыла глаза, жалея, что Обри не купила более удобный диван, и стала ждать ее возвращения.
— Я вызвала массажиста. — Обри села рядом со мной на диван, передавая мне кое-какую одежду. — Нам обеим не помешал бы длительный массаж перед сном.
— Мне нужно купить новый телефон. — Я закрыла глаза. — И заблокировать мои кредитные карты.
— Я уже отправила электронное письмо Кэрри. Она позаботится о твоих кредитных карточках. Новый телефон будет доставлен курьером через час.
— Иногда быть богатым имеет свои преимущества. — Хотя, если бы я не была богата, разве меня ограбили бы?
— Что я могу сделать? — Спросила Обри, беря меня за руку.
Жжение в носу, которое составляло мне компанию в течение нескольких часов, было острее, чем когда-либо.
— Я сейчас заплачу. И мне нужно, чтобы ты позволила мне и не заставляла меня чувствовать себя плохо из-за этого.
— О, София, мне так жаль, — прошептала она.
Плотина прорвалась. Слезы, которые я сдерживала весь вечер, на самом деле месяцами, вырвались наружу.
Моя сестра притянула меня к себе и позволила мне выплакать их все у нее на плече. И когда я, наконец, смогла взять себя в руки, когда эмоции вышли на свободу, я посмотрела на нее и призналась в том, что скрывала месяцами.
— Я скучаю по нему.
В совокупности мы с Дакотой были вместе всего пару недель. Но эти недели значили для меня больше, чем любой другой день за прошедшие месяцы.
— Позвони ему, — мягко сказала Обри.
— Я не могу. Если я позвоню ему один раз, я не захочу останавливаться.
— Почему ты должна остановиться?
Я вытерла глаза насухо.
— Потому что это никогда не сработает. Он говорил, что не может увидеть нас вместе. Он не может увидеть наше будущего. И я тоже не думаю, что смогу его увидеть.
— Вы могли попробовать хотя бы.
— Может быть. Но я боюсь, что это все только из-за меня. Я переживала трудные времена, и я нашла мужчину, который облегчил мне задачу. Я не доверяю своим чувствам к Дакоте.
— Ты любишь его? — Спросила Обри.
— Всем сердцем. — Я люблю его. — Но я думала так же о Кевине, Брайсоне и Джее. Как я могу знать, что на этот раз все будет правильно?
— Дакота отличается от любого мужчины, которого ты когда-либо приводила домой.
— Он другой. Я нужна ему не из-за моих денег. Он не хочет быть со мной из-за фамилии. Я ему совсем не нужна.
Принцессе Кендрик наконец-то было в чем-то отказано. И если я не изменю свою родословную, я ни черта не смогу с этим поделать.
Рука Обри крепче сжала мою,
