Хотелось ее обнять, прижать к себе крепко. Как ни странно, мне было все равно, кто ее мать. Главное, она дочь моего любимого, его гены, его глаза, улыбка. Значит, я люблю ее, так же, как его. Я улыбнулась ей. Она мне.
Мы благополучно сели. Докучаев снова стал тамадой, и с шуточками-прибауточками проводил нас сначала до автобуса, а потом в аэропорт.
Что там началось! Мы оглохли и ослепли от великолепия, которое нас встретило! Нарядные девушки и парни в русских национальных костюмах с караваями в руках приветствовали всех, кланялись, улыбались во все тридцать два зуба. Конечно, Дед Мороз со Снегурочкой, музыканты со скрипками, тут же — горячие кавказские джигиты, танцующие лезгинку, и томные красавицы горянки с опущенными скромно ресницами, лебедушками плыли по залу, плавно перебирая руками. Дальше нас встретили уже цыганские танцы, с гитарами, взлетающими разноцветными юбками, звенящими монистами. Медведь тоже был, дрессированный, плясал с балалайкой в лапах.
Все это великолепие подхватило нас и понесло. Закружило, закрутило, заставило плясать с ними, хлопать, кричать от восторга. Я едва успела заметить, что на улице все в зелени, нет никакого снега, даже цветут кусты.
Нас погрузили в автобус, и также с песнями и танцами повезли. Я едва успевала смотреть на сам город. Божечки кошечки, как говаривала Лупита, куда же я попала! Алиса с ее зазеркальем нервно курит в сторонке. Какой-то бесконечный карнавал, салюты, фейерверки, море, красивейшие здания, украшенные праздничной иллюминацией, магазины, витрины, машины, в общем, голова кругом.
Наконец, автобус въехал в ворота, и после недолгого кружения остановился. Нас пригласили на выход.
Мы оказались на набережной, и буквально метрах в пятидесяти плескалось море. К нему вели мраморные ступени с мраморного же основания. Я, как зомби, пошла было туда, к своей мечте, потрогать эти шуршащие волны, убедиться, что все это правда.
Но нас окликнули. Обернувшись, я увидела, что мы стоим перед невероятным дворцом, к которому ведет мраморная же лестница. Дом высотой в четыре этажа, весь из стекла и камня, залитый огнями, обрамленный изысканными цветниками, и перед ним, кутаясь в шаль, стоит Маргарита. А за ней — Игорь.
Я побежала к ней, как к хорошей подруге, с которой давно не виделись. Даже не поняла, как пролетела лестницу, и с разбега обняла ее и заплакала. А она не отстранилась, тоже обняла.
— Привет! Я тоже скучала! — сказала она, и я горячо поцеловала ее прохладную щеку.
— Добро пожаловать ко мне в гости! — приветствовала она уже остальных.
И праздник вспыхнул с новой силой. Теперь уже внутри. Нас провели по просторным залам, где все дышало великолепием, дороговизной и стилем хозяйки. В одном из фойе нас встретили девушки-горничные, умело всех разобрали и развели по комнатам — отдохнуть и переодеться.
— Все, что необходимо, будет вам доставлено, нужно составить список и отдать мне, — вежливо сказала наша горничная. — Одежда есть в шкафах, посмотрите, что вам может подойти. А если есть какие-то особые пожелания — скажите мне, все устроим.
Да какие пожелания! Комната была как с картинки пинтереста, с камином, большой мягкой кроватью, зеркалом, столиком, цветами, креслами — в общем, голова закружилась.
Мы попросили дать нам полчаса на отдых, и горничная удалилась.
Я упала на кровать.
— Скажи мне, что это не сон, — простонала, гладя шелковое покрывало.
— Сам себе этот вопрос задаю, — буркнул Сергей, приземляясь рядом. — Я, конечно, хотел устроить тебе сказку, но на такое даже меня не хватило бы.
— Кстати, — я повернулась к нему. — Я даже не знаю, где ты работаешь.
— У меня есть небольшой охранный бизнес и консультирую военных, а так я военный пенсионер. Выслужил себе хорошее звание и пенсию, так что с голоду не умрем, не волнуйся.
— Я и не волнуюсь, — серьезно сказала я. — Я сейчас хорошо зарабатываю, ПалЮрич постарался. До пенсии еще далеко, но если что, могу печь пирожки и продавать у вокзала.
Он расхохотался.
Переодеваться мы не стали, платье у меня и так было нарядным, Сергей тоже прекрасно оделся, так что мы просто скинули верхнюю одежду и вышли ко всем. Горничная проводила нас в зал, где уже стояли накрытые столы. Там уже были почти все. Юлька пришла с Амалькой, Вэньминем, Антоном и Лупитой она к ним здорово привязалась. Их и посадили за один стол. А с нами за столик села Маргарита, еще какой-то мужчина, родители Лупиты.
Машки с Толиком и Таньки не было видно.
— Мария плохо себя чувствовала и я попросила своего врача ее осмотреть, — заметив, что я озираюсь, сказала Маргарита.
Я же, воспользовавшись моментом, спросила, что вообще, как произошло, что мы здесь.
— Удачное совпадение — пояснила она. — Как раз думала, что же делать с праздником, никакого настроения, и тут звонит Габи и спрашивает, нет ли у меня знакомых в ресторанном бизнесе, чтобы свадьбу не праздновать в вокзальном кафе.
Она рассмеялась.
— И мне пришла прекрасная идея, а не сделать ли себе подарок? Подарю себе свадьбу, новых друзей, гостей, тебя, — она взяла мою руку и сжала тихонько. — У нас ведь как-то не получилось пересечься после всего того…. Кстати, сочувствую насчет бывшего.
Я кивнула.
— Но я интересовалась твоими делами, — потягивая из бокала, продолжила она. — Рада за тебя, прекрасный мужчина.
Я улыбнулась.
— Спасибо, дорогая. Надеюсь, ты меня тоже порадуешь своими новостями?
Она пожала плечами.
— Ну, кое-что намечается, — и кивнула в сторону незнакомца за нашим столиком. — Правда, по-русски не понимает, бельгиец. Но живет в Монако. Зовет к себе.
— А ты?
— А я в Сибирь хочу, — задумчиво проговорила она. — Там, говорят, шаман есть…
Я расхохоталась, и она следом за мной. Бельгиец сидел улыбался, ничего не понимая.
Гостей собралось много, я даже не вдавалась, кто там есть кто. Однако, узнала несколько медийных персон. Маргарита встречала всех, как хозяйка, шустрые официанты резво всех рассаживали и предлагали угощение и выпивку. Играл живой оркестр, у сцены танцевали пары в бальных костюмах. На сцене и елка имелась, все как полагается. Маргарита, кстати, на мой взгляд выглядела превосходно. И без того симпатичная и харизматичная, сегодня она еще была роскошно одета в блестящее платье с глубоким декольте, умело подчеркнутое весьма недешевыми украшениями, красиво накрашена и уложена. На нас с Сергеем и Владимира с Габриэль гости смотрели почтительно, решив, что мы невозможные випы, раз сидим с хозяйкой. Таньки не было видно. Машка с Толиком пришли, сели неподалеку. Вид у обоих был удрученный. Она бледная, он тоже. Я забеспокоилась. Улучив момент, утащила ее в коридор и затормошила:
— Что такое?
