Илда мысленно перекрестилась. Похоже, Господь Бог сотворил чудо и исцелил ее дочь.
— Мне кажется, я вижу сон, — сказала она. — Конечно, доченька, я сейчас же позвоню доктору Орланду.
Но чудеса на этом не кончились, потому что, как только они кончили завтракать, раздался звонок в дверь и вошел адвокат Адербал.
Илда недоуменно смотрела на дочь, а адвокат вопросительно на обеих.
— Что-то случилось? — после взаимных приветствий спросил он.
- Я выехал сразу после вашего звонка, дона Аманда. который, признаюсь, меня разбудил.
Аманда улыбнулась.
— Да, когда я чего-то хочу, я нетерпелива, — призналась она.
— С тобой жить, как на русских горках кататься, — пробурчала тихонько вошедшая в комнату Лижия. Ей было тоже любопытно, что еще выкинет, чего еще ждать от обожаемой сестрицы.
— Присядьте, доктор, отдышитесь, выпейте кофейку, — любезно предложила Аманда взволнованному адвокату.
В своем инвалидном кресле она выглядела королевой на троне, и Илда иначе и не звала ее теперь, как принцесса.
Адвокат послушно сел и взял в руки чашку с кофе.
— Так вот, доктор Адербал, я хочу, чтобы вы продолжили мой бракоразводный процесс, — торжественно провозгласила Аманда.
Адвокат от неожиданности чуть не выпустил чашку с кофе из рук. Более непредсказуемой клиентки у него еще не было. Илда приоткрыла рот от изумления. Аманда наслаждалась произведенным эффектом.
— Вчера у нас с Шику был разговор, — продолжала она, — откровенный и очень спокойный. Мы решили, что лучший выход для нас обоих — это мирный, цивилизованный развод.
На этот раз Илда перекрестилась уже не мысленно. Она была счастлива теми переменами, которые произошли, наконец, с Амандой.
Оставив Аманду обсуждать этапы процедуры развода с адвокатом, она поспешила к телефону, с тем, чтобы позвонить Орланду.
Сообщив доктору удивительные новости, она попросила:
— Договорись, пожалуйста, с Ноэми о сеансах массажа и предупреди... — тут она вздохнула, призадумавшись, но все-таки сказала, потому что слишком хорошо знала свою капризную, переменчивую дочь, — предупреди, что могут быть трудности психологического порядка. Ведь она попала в катастрофу, когда ехала оформлять документы для развода, и долго не хотела лечиться.
— Я все понимаю, дорогая, — отозвался Орланду.
Как всегда, Илда проговорила с Орланду несколько дольше, чем собиралась, и, когда, повесив, наконец, трубку, вернулась в гостиную, адвокат уже ушел. Очевидно, лицо у Илды выглядело озабоченным, потому что Аманда сказала:
— Я-то думала, что вы с Лижией обрадуетесь моему решению, а ты...
— Ты даже не представляешь, как я обрадовалась, - сказала Илда, садясь с ней рядом, — я всегда знала, что вы с Шику не очень счастливы. Вы часто ссорились, обижались друг на друга... Я ждала, что ты, наконец, придешь к разумному решению. Но ты, как всегда, все решила так неожиданно, так внезапно, что я оказалась не готовой, и меня пугает, что за этим решением последует еще какое-нибудь, такое же неожиданное.
— Ты ошибаешься, мама, мое решение совсем не внезапное и не неожиданное, — возразила Аманда. — Я много думала и поняла, что мы не подходим друг другу с Шику, что он был моим детским капризом. Я ведь все время его воспитывала, хотела видеть совсем другим человеком, но у меня ничего не выходило. А сама я мечтала о другом мужчине, образованном, элегантном, который мог бы меня понять, которому были бы близки мои пристрастия, увлечения. Мне нужен совсем другой муж, полная противоположность Шику.
— И ты уже знаешь такого человека? — осторожно спросила Илда.
— Мне кажется, да, — спокойно ответила Аманда, — и ты его знаешь тоже.
— Доктор Силвейра? — Илда произнесла это имя, но все же не могла поверить, что догадалась верно.
— Вот именно, потому что другого умного, образованного и культурного мужчины в Маримбе нет, — заявила Аманда свойственным ей непререкаемым тоном.
— Но он гораздо старше тебя, Аманда. он мог бы быть...
— Моим отцом? — Молодая женщина рассмеялась. — Но он не мой отец.
— И потом, он сам говорил, что чем-то болен. И в нем есть какая-то странность, дочка, ты не заметила? Она тебя не смущает? — Илде трудно было смириться с выбором Аманды. Она не верила до конца в его серьезность.
— Неужели ты думаешь, что я могла бы увлечься каким-нибудь юнцом? — возмутилась Аманда. — Нет, мне нужен человек зрелый. И потом, я тоже странная. Во всяком случае, вы всегда меня в этом упрекаете. Так что мы и тут друг другу подходим.
— Мне трудно судить, так ли это, но так и быть, предположим, что вы друг другу подходите. А любовь? Ты влюблена в него, Аманда?
Илде так хотелось растопить ту ледяную корку, которая с некоторых пор одела ее Аманду, пробудить в ней чувства, заставить вспомнить о сердце... и что же она услышала?
— Я уже обожглась однажды с Шику, и мне кажется, что не любовь в жизни главное, — спокойно сказала Амандой. — В людях я больше всего ценю ум, и с Силвейрой мне всегда легко и приятно. Я уверена, он меня понимает. А иногда мне кажется, что он знает меня лучше всех. Даже лучше меня самой. Так что не грусти, мамочка, твоя дочь ведет себя примерно: собирается заниматься физиотерапией, освобождает Шику. Она заслуживает награды. Ты не находишь?
Илда находила, что Аманда заслуживает спутника жизни лучше, чем Силвейра, но не стала разубеждать дочь, понимая, что это бесполезно, и только сострадательно улыбнулась.
Зазвонил телефон. По тону Аманды Илда поняла, что звонит Силвейра.
Аманда говорила довольно долго, а когда повесила трубку, глаза у нее искрились и на лице блуждала загадочная улыбка. Аманда сразу похорошела. Глядя на нее, Илда подумала — нет, что бы она ни говорила, но она явно влюблена. А где любовь, там и счастье. Кто знает, кому что на роду написано. Может быть, Аманде быть счастливой с Силвейрой?
Азеведу с ироничной улыбкой поглядывал на Шику, который в последнее время постоянно витал в облаках.
Сам-то он был в первую очередь огорчен и озабочен тем, как медленно продвигаются у них дела с расследованием. Вот он и попытался вернуть коллегу на грешную землю.
— Если дело пойдет так и дальше, нам обоим придется подавать в отставку, — произнес он. — Мне-то есть куда податься, я буду школьным учителем, потому что у меня каллиграфический почерк. А вот что будешь делать ты?
— Я? — На лице Шику заиграла широкая улыбка, совсем ему несвойственная. — Я буду загонять бычков в загон, кормить кур и все прочее в том же роде!
— Хорошее занятие для комиссара полиции, — иронически одобрил Азеведу, — особенно куры для него подходящая компания. И давно ты собираешься сослать себя на птичий двор?
