зал, по дороге набирая Алису. Долго жду, когда ответит и смотрю по сторонам. Крепко сжимаю телефон, пока жду, и замахиваюсь, когда она сбрасывает.
Ушла. Главное, чтобы не насовсем. Только голова разрывается от разных мыслей и сомнений. Я уже знаю, что мне придется объясняться с ней долго и, скорее всего, это откинуло меня далеко назад, но сейчас я хочу, чтобы с ней просто все было хорошо. И она не наделала глупостей.
Может, она возле уборных. Нахожу нужные двери и жду некоторое время, прислушиваясь к звукам. Спустя несколько минут не выдерживаю и открываю дверь, заглядывая. Там никого нет.
— Алиса, ты тут? — зову ее, но в ответ мне — тишина. Ещё раз набираю девушку. Может, телефон ее выдаст. Но тут никого нет.
Направляюсь к гардеробу, чтобы узнать, была ли она там.
Она забрала свою куртку и была одна. К черту теперь этот праздник, я одеваюсь и спускаюсь вниз. Надеюсь, она поехала к себе.
Когда оказываюсь на улице, ещё раз осматриваюсь.
— Девушку не видели случайно, рыженькую, должна была выйти пару минут назад? — спрашиваю у охранника. Там ее тоже нет.
— Да, на такси уехала минут десять назад, с мужиком каким-то.
До сих пор сомневаюсь, что я правильно поступаю, что еду туда. Знаю, что он там будет с женой. Знаю, что он и дальше будет играть роль примерного мужа. Знаю, что мне будет больно. Но я, как мазахист, хочу сама видеть насколько далеко он заходит, когда меня нет. Позволяет ли себе целовать ее, обнимать, смотреть в глаза.
Стоит оказаться в зале, как я сразу замечаю его затылок. Сердце бьется чаще, а в горле пересыхает. Крепче сжимаю руку Миши, с которым решила приехать, чтобы придать себе уверенности на этот вечер.
Марк очень красивый. Этот костюм подчеркивает его широкие плечи, фигуру и выделяет на фоне других. А может, я просто и не хочу присматриваться к другим… Марк стоит в окружении мужчин, но дребезжание внутри подчеркивает, что его жена тоже где-то тут. Я пока не знаю где, но мы все равно с ней встретимся.
Пока Миша ведет меня к столику с шампанским, я оглядываюсь по сторонам и замечаю возле директора блондинку. Золотистые пузыри шампанского в ее бокале сливаются с платьем такого же цвета. Она улыбается тем, с кем разговаривает. Закусываю изнутри губу и глубокого дышу, чтобы подавить нарастающее щипание в горле.
Я не должна себя с ней сравнивать, но не могу это не делать. Ведь он почему-то женился на ней. Значит, хоть немного она ему нравилась, а может даже любил. И в чем-то я проиграла и сейчас проигрываю ей. В манерах и утонченности. Кажется, моя красота только подчеркивается коротким платьем и прической, а она сама по себе такая. От природы. Она не может не нравиться. Марк врет сам себе, когда говорит, что женился на ней по расчету.
Я делаю глоток шампанского, чтобы расслабить натянутые нервы и встречаюсь взглядом с Никифоровым. Он плотно сжимает губы и смотрит в глаза. Между нами расстояние, но нам и не надо быть ближе, чтобы понять друг друга. Я поворачиваю голову в сторону его красавицы, показывая, что я видела ее. Уверен ли он, действительно, что хочет что-то менять в своей жизни?
Он едва качает головой, останавливая меня. Не сейчас и не тут место для разговора.
К нам присоединяется Артур, и я включаюсь в разговор, допивая бокал с шампанским. Мне хочется, чтобы этот день закончился скорее. Я бы многое отдала, чтобы не было сейчас ничего этого. Никого из них. Только мы вдвоем. Не было бы этих двух лет и ошибок, которые он успел наделать. Но, к сожалениею, ничего не вернуть и не изменить. Между нами есть тонкий натянутый мостик, соединяющий нас, но под этим мостиком такая пропасть, что не хочется даже представлять, что будет, если кто-то из нас поскользнется. Где взять уверенность, что мы сможем выбраться из этого?
Марк сам подходит к нам и здоровается. На меня практически не смотрит.
Больно наблюдать, как рядом с ним тут же появляется его жена, обнимает и выглядит счастливой и гордой за своего мужчину, а он не пытается ей возражать или убрать руки. Они — счастливая семейная пара. И, если Никифоров и вправду играет, то он хороший актер, иначе не поверить в их семейную идиллию просто нельзя.
Мне хочется дать ему пощечину за обманутые надежды, но я беру за руку Мишу, чтобы показать им, что я тут не одна и повторяю про себя тысячный раз — спокойно, дыши глубже. Если есть хоть один процент, что он мне не врал, я не должна его подставлять, хоть у меня скапливаются на языке несколько компрометирующих его шуток.
Когда я слышу новость про то, что тут скоро окажутся и его родители, делаю еще глоток шампанского. Хочу ли я еще раз встретиться с этой женщиной? Скорее всего, нет. Марк ведь помнит то, что я рассказывала ему. Как она приходила и что говорила. Он сам трет лоб и, попрощавшись, разворачивается к выходу. Ловлю его взгляд, который просит не волноваться и ничего не предпринимать.
Я отпускаю Мишу, как только семейная чета Никифоровых нас оставляет. Прячусь среди мужчин, наблюдая за матерью Марка. Я помню ее. Она почти не изменилась. Такая же ухоженная и надменная. Приподняв подбородок, обводит всех взглядом.
Только сейчас в моей не очень трезвой голове рождается вопрос. Если я буду с ним, нам же придется с ней встречаться. Приходить на дни рождения. Даже, если только для галочки. Мне уже заранее будет закрыт туда вход. Марк держит ее на расстоянии. Между ними нет теплоты. При живых родителях такой же одинокий, как и я. Он идет, оглядываясь по сторонам. И мне хочется думать, что он ищет меня, чтобы не допустить нашей встречи. Я украдкой наблюдаю, как Марк заводит своих родителей за колонну и усаживает так, чтобы они не видела всех. Только непонятно, делает это ради меня или ради себя.
Тяжело тут быть, но если бы я этого не видела, то совсем бы себя извела, представляя, как они веселятся без меня. Опрокидываю еще бокал шампанского. Тело становится раскованней и я не хочу просто сидеть. Стираются грани того, что я могу кому-то навредить. Даже то, что мадам Никифорова узнает меня, становится не важным.
Хочется танцевать, но, когда перевожу взгляд на танцпол, застываю
