ним лично, и при встрече он так понял меня, что ты умерла, а я не стал его разубеждать, подумав, что это даже к лучшему. Вот.
– Ничего не поняла. Можно поподробнее? Где ты с ним встречался и зачем?
– Ласточка моя, вот что ты меня как следователь прям допрашиваешь? Ну отвадил я от тебя влюбленного в тебя ухажера… Это очень серьезное преступление? Да? Ну прости меня, пожалуйста, и не злись. Я боролся за твою любовь.
– Я не злюсь. Но если ты мне сейчас же, все в подробностях не расскажешь или что-то солжешь, то вот тогда я разозлюсь точно. Я же все равно узнаю. Не без труда для себя, но узнаю! Не заставляй меня выматывать себя кропотливыми поисками истины. Скажи сам!
– Хорошо, хорошо… Скажу. Только ты обещала не злиться, не забудь!
– Не забуду. Рассказывай!
– Понимаешь, после нашей той встречи в ресторане, когда ты сказала про изнасилование, я решил разобраться с твоими обидчиками. А так как твои родственники сказали, что вы были на островах, и ты вернулась оттуда раньше и сразу после этого ушла из дома, я понял, что случилось это там. Узнал через турфирму, куда вы ездили, и рванул с ребятами туда. Правда горячку решил не пороть и для начала разобраться, что и как, поэтому представился частным детективом, расследующим инцидент с тобой. Но когда говорил, в волнении перепутал два слова: «incident» и «accident», поэтому поняли меня так, что ты попала в катастрофу с летальным исходом, и я ищу, по просьбе семьи, не было ли у тебя каких причин для самоубийства или не преследовал ли тебя кто… А когда я сообразил, что поняли меня именно так, решил никого не разубеждать, чтобы не потерять доверие. Да и смысла разубеждать, на мой взгляд, особого не было. Поговорил с твоим австралийским Ромео, забыл, как его зовут, но ты поняла о ком я…
– Борис.
– О, точно! Так вот, он был в шоке, конечно, и сильно сокрушался по этому поводу. Зато сразу рассказал мне все о ваших отношениях, и о том, что ты много раз говорила, что себя с ним не видишь, и что теперь вот он наконец понял почему… Рассказал, что ты его до себя не допустила, чтобы не потерять свой дар, и вы договорились писать друг другу и встретиться через пару лет, когда у него появится возможность полностью тебя обеспечивать. И еще рассказал, что у тебя, на его взгляд, были очень необычные отношения с родственниками. Они тебя никуда не отпускали, а однажды он был свидетелем, как муж твоей племянницы что-то весьма раздраженно говорил тебе после твоей утренней встречи с ними. Да и уехала ты мало того, что раньше срока, так еще и очень странно: сразу после ночного свидания с ним и при этом даже не попрощавшись. Сопоставив все факты, я понял, что австралиец этот абсолютно ни при чем, и вернулся, оставив его в полной уверенности, что ты погибла и писать тебе смысла нет. Вот и все.
– Нет, не все. Рассказывай, что сделал, когда вернулся!
– Да ничего не сделал… – пожал плечами Аркадий и отвел взгляд.
– Не лги! Начал, рассказывай до конца! Я все равно все узнаю!
– Да ничего я с ним не сделал! Жив-здоров твой Дмитрий, не волнуйся!
– А я и не волнуюсь за его здоровье! Я волнуюсь, чего ты полез в мои дела без всякого на то моего согласия!
– Они и мои дела, раз ты стала моей женой!
– Ты сказал ему, что я стала твоей женой?
– Сказал. И что с того?
– А то! Что теперь он может выяснить где я и все обо мне узнать… А что если ему в голову придет проверить, чья Катя дочь? Я не хочу, слышишь: не хочу даже думать, что когда-нибудь это может выясниться! Видеть его не хочу! И не хочу, чтобы он знал, где я и где меня можно найти! Вообще! Никогда! Ни его, ни Иру! Все! Мне надо срочно забрать Катю и уехать с ней куда-нибудь… срочно…
Нервно оглянувшись, она сделала шаг назад, намереваясь уйти в каюту, но Аркадий не дал. Схватил в охапку и плотно прижал к себе:
– Что с тобой, Маргарита? С ума сошла? Куда уехать? Зачем? Он и не собирается тебя искать. Да и я не позволю ему это. Все! Успокойся сейчас же! Тебе ничего не угрожает, если с тобой рядом я. Успокойся! Возьми себя в руки! Ты же вновь стала ведуньей. Ты что видела его рядом с собой?
– Нет, не видела… Но все равно боюсь… Не хочу… Ни видеть его, ни вспоминать… – на её глаза навернулись слезы. – Как же ты не поймешь? Это слишком больно вспоминать все это и знать, что тебя так унизили… И когда-нибудь увидеть его… К тому же я никак не дала ему понять, что то, что он сделал, это недозволительно. Я оказалась слабой, мне было жалко Иру, их будущего ребенка, и наверное, его я тоже пожалела… и не смогла… никак не смогла отстоять свою честь… я трусливо сбежала и теперь боюсь, что когда-нибудь, встретив меня, он сможет надо мной посмеяться и еще больше унизить… А вдобавок еще и тебя… Нет, я не вынесу этого, – она попыталась вырваться, но безрезультатно. Аркадий не отпустил.
– Успокойся! Успокойся! Все хорошо! Никто тебя не унизит и уж тем более не посмеется. Хоть ты и не стала свою честь отстаивать, это сделала сама жизнь вместо тебя. Так что теперь он не то что посмеяться над тобой не посмеет, но и глаза на тебя поднять. Особенно в свете того, что ты моя жена. Он боится меня и никогда не посмеет хоть чем-то еще тебя обидеть.
– Что ты с ним сделал?
– Я? Я – ничего…
– Ты врешь! Скажи! Скажи мне честно!
– Ладно, если честно, то все же сделал. Вытянул из жуткого запоя, нашел работу и заставил стать примерным семьянином. Довольна?
– Это как так? – ошарашено поинтересовалась Маргарита, сразу перестав вырываться из его объятий.
– А вот так. Пока летел с островов, злился неимоверно. Особенно злило то, что в качестве свадебного подарка им, я джип ему по доверенности подарил. Думал, приеду, и мало того, что отберу, еще его самого в отбивную превращу. А когда приехал, захожу к ним, он в хлам пьяный на полу валяется, племянница твоя вся зареванная, рассказывает, что пьет без просыху, джип мой угрохал – в столб въехал,
