Ознакомительная версия.
— Лебедушка, наверное, — подсказала Настя.
— Без разницы. Пошли пообедаем, и будешь продолжать поиски.
Все время, до самой поздней ночи, Настя провела за компьютером: переходила из чата в чат, спрашивала людей, искала тех, кто может знать Тагира лично. Тагира знали многие, но никто не встречался с ним в реальной жизни, никто не мог дать Насте какой-нибудь контакт, помимо уже известных ей.
Стася даже в ЖЖ написала крупными буквами, практически прокричала:
«Люди, если кто-то знает телефон или какой-нибудь контакт Тагира, сообщите мне в почту, пожалуйста, это очень важно».
Под записью тут же стали возникать комментарии, вопросы, замечания, но никто так и не сказал ничего конкретного. Проверив почту еще раз, Настя отчаялась. В «Старой Москве» почти никого не осталось, и она поняла, что сегодня уже ничего не выяснит.
Утро вечера мудренее, пора идти спать.
Субботнее утро началось для Насти непривычно рано. Всю ночь она проворочалась в постели, постоянно просыпалась — какое-то тяжелое чувство мешало уснуть. Наконец часов в шесть утра Стася поняла, что лежать больше не сможет, встала и побрела в ванную. Из зеркала на нее глянула натуральная вампирка: красные глаза, размазанная тушь, синяки под глазами. Восставшие из ада, часть вторая. Настя умылась, натянула джинсы и футболку и спустилась на кухню. Первый этаж дома был погружен во тьму, даже экономка еще не встала. Стася включила кофе-машину и воззрилась на кнопки пульта управления: бытовая техника в последнее время все больше стала походить на побочный продукт космической промышленности. Зачем аппарату для приготовления кофе — дальнему родственнику обыкновенной турки — столько кнопочек?
Ладно, надо действовать последовательно: чтобы получить чашечку горячего крепкого кофе, надо этот самый кофе в зернах засунуть в аппарат. Подумав немного, Настя решила, что в этой бандуре все уже насыпано, значит, надо просто нажать на нужные кнопочки, благо они подписаны по-русски. Мысленно перекрестившись, она ткнула пальцем в кнопочку с надписью «Эспрессо» и подставила чашку под предполагаемый краник. Внутри аппарата что-то зажужжало, забулькало, зашипело — и через пару минут из краника полился чудесный, ароматный кофе. Надо же, как все просто.
Аппетит еще совсем не проснулся, поэтому Настя взяла кофе и пошла в кабинет, к любимому ноутбуку.
Писем от Тагира по-прежнему не было, как не было и следов его пребывания в Сети. Тишина. В ЖЖ тоже никто ничего не сказал, то есть ничего вразумительного. Кто-то сообщил уже известный ей электронный адрес, но никто не смог или не захотел сказать ни номера телефона, ни какого другого реального контакта.
Настя щелкала мышкой, переходила из чата в чат и спрашивала, спрашивала, спрашивала… Перед глазами пробегали строчки чьих-то разговоров, кто-то радовался, кто-то грустил, кто-то искренне хотел ей помочь, а кто-то безразлично отмахивался. Сеть жила своей жизнью. Часы убегали: вот уже проснулись Рожковы, забегали пацаны, в кабинет заглянул Толстячок, потоптался на пороге, многозначительно вздохнул и нерешительно вошел.
— Настя, извини, что отвлекаю…
— Ничего, входи, — сказала Стася и потянулась. Спина окаменела, хотя сидела она в удобном кресле.
— Прости, Анька такая болтушка, она мне все пересказала.
— Я выгляжу дурой?
Юрий помялся, прошелся по комнате и сел на диван:
— Грубовато, но по сути верно. Извини, но я слишком приземленный человек.
— Спасибо, утешил, — улыбнулась Настя и потерла уставшие глаза. — Но мне просто надо его найти.
— Зачем?
— Не знаю. Но представить себе, что он просто исчезнет и я его никогда больше не увижу…
— Ты его и не видела, — заметил Толстячок.
— Это фигура речи. Представить, что я больше никогда не скажу ему «привет, Тагир», не увижу его строчек, не прочитаю ни одного слова, что он просто исчезнет без следа, — нет, такого продолжения я принять не могу.
— А если бы он встретился с тобой вчера и оказался страшным разочарованием?
— К разочарованиям я привыкла, пережила бы. Но только не так.
— Понятно, — вздохнул Юрий.
— Что понятно?
— Неопределенности ты не любишь.
— Я не… не в этом дело. Я чувствую, то есть знаю, что он не мог просто так не прийти. Что-то случилось.
— Это иллюзия и ничего больше. Стоит быть готовой к тому, что продолжения истории не будет.
— Может быть, но для собственного спокойствия я хотела бы знать наверняка, услышать какое-нибудь объяснение.
— Понимаю. Тут тебе лучше знать, как поступать. Но я в общем-то не для душеспасительных бесед заглянул. Володя передал для тебя конверт, сейчас принесу.
Рожков вышел, и Настя опять взглянула на ноутбук. Идей, где бы поискать еще, не было, оставалось только ждать. Ждать и надеяться, что ожидание не будет бесплодным. Для очистки совести Стася заглянула в ЖЖ Тагира, но новых записей там так и не появилось. Тишина.
Через пять минут Юрий принес пухлый пакет и вежливо оставил Настю наедине с новостями. В пакете обнаружилось свидетельство о разводе и пояснения от адвоката: госпожа Райнес со вчерашнего дня считалась свободной женщиной, за штампом в паспорт она могла в любое время зайти в загс, Ваня претензий к ней не имел, о чем была составлена соответствующая бумага.
Вот и все. Четырех лет жизни как не бывало и Вани тоже. Те новости, которые еще вчера несказанно бы ее порадовали, сегодня были просто строчками на бумаге. Она свободна, но в этом больше нет смысла.
После обеда Анечка смогла уговорить подругу выйти с ней и детьми на прогулку: сидение за ноутбуком результатов не приносило, а почту проверять можно и не каждые пять минут. Настя оторвалась от компьютера, но всю прогулку нервничала: вдруг, пока она тут играет в снежки и катает детишек с ледяных горок, Тагир появится в Сети и они разминутся.
— Успокойся, — утешила Аня подругу, — он увидит твое письмо и ответит.
— Не письмо, а письма, — решила быть до конца откровенной Стася.
— О боже, пусть письма, тем более, — закатила глаза Анечка. — Найдется твой Тагир.
— У меня дурное предчувствие, мне как-то не по себе.
— Спать ночью надо — и предчувствий не будет, — отрезала подруга.
— Мне адвокат сегодня свидетельство о разводе передал, — решила сменить тему Настя.
— О! А у нее предчувствия дурные! Радоваться надо — так легко избавилась от муженька.
— Ну, квартиры у меня теперь нет. Придется возвращаться к родителям. И страшно представить, что они мне скажут по поводу квартиры. Она ведь мне от бабушки досталась, просто приватизировали мы ее с Ваней на двоих.
Ознакомительная версия.
