В гостиной они усадили Саманту в кресло, Антон принес йод, бинты и вату. Настя выразительно посмотрела на него:
— Тоша, сгинь на время. Мы, женщины, сами тут разберемся, понял?
Саманта невольно улыбнулась.
— Тетя Саманта, — сказал Антон, — папа учил Настю оказывать первую помощь, она умеет.
И ушел из гостиной.
Настя сняла с Саманты куртку, стащила окровавленные свитер и водолазку. Саманта еще раз осторожно потрогала рану — да, повезло. Все могло быть намного хуже, если бы не вожделение бандита, который, наверное, хотел полапать ее, пока живая… В который уж раз пожалела о своей оплошности. Нужно было во дворе их ждать, контролировать весь забор, а не только часть его, которая видна из окна кухни! Тогда бы они не застали ее врасплох. Показалось, что во дворе будет холодно, а в кухне еще холоднее было. Лопухнулась, что тут скажешь? Эх, правильно говорят: век живи — век учись…
— Тетя Саманта, вдохните глубоко, я сейчас йодом… А потом наложу мазь и забинтую, — сказала Настя.
— Умница ты моя… — Саманта обняла девочку и поцеловала ее в лоб. — Как я счастлива, что вы у меня есть.
— А мы тоже, тетя Саманта. Только никуда не исчезайте, как наша бывшая мама, пожалуйста.
— Это я тебе гарантирую, Настюша… Ох…
— Потерпите, тетя Саманта.
На улице, в лучах автомобильных фар, стоял Канипадзе, закованный в наручники, четверых его сообщников уже затолкали в микроавтобус, в салоне которого было только одно сиденье, на нем сидели автоматчики, уложив бандитов на пол и прижав тяжелыми ботинками к полу. Труп убитого Батона сунули в «скорую», а врач в сопровождении Ткачука пошел в дом, чтобы осмотреть рану Саманты.
Рядом с Канипадзе стояли Проханцев и Засядько.
— Ну что, бизнесмен Резо, убийство и покушение на убийство — серьезные преступления, — с мрачной усмешкой сказал Проханцев.
— Не понимаю, о чем ты, начальник? — дерзко ответил Канипадзе. — Когда убили Лугового, я был в Армавире, а сегодня просто проезжал тут.
— Ох, Резо, — со вздохом сказал Засядько, — как же ты посмел поднять руку на Пашу? Он же вас с Василием друзьями считал, сколько раз поил, кормил… Как ты мог?
— Петя, я же сказал — был в Армавире! Я понятия не имею, что тут происходит!
Держался он вполне уверенно. Да, проиграл, но его участие в нападении, а тем более в организации убийства еще доказать нужно. У Василия хватит денег на классных адвокатов, даже московских. Может, докажут, что он был вместе с воронежцами, но был только для того, чтобы выполнить приказ Василия. Это самый худший вариант.
Проханцев достал мобильник, набрал номер, мрачно поглядывая на Канипадзе.
— Але? Привет, это Проханцев. Как у тебя, взяли? Молодцы. У нас тоже все по плану. Да? Этого и следовало ожидать. Такие у них нравы… Ладно, ты меня обрадовал, пока.
Канипадзе настороженно посмотрел на него.
— Дурак ты, Резо, — сказал Засядько.
— Он не дурак, он организатор убийства Лугового, — поправил главного милиционера станицы Проханцев. — Армавирцы сработали четко, взяли Карикина. Тот уже дает показания. Утверждает, что во всем виноват его коллега по бизнесу Резо Канипадзе. Он что-то задумал, связался с какими-то бандитами… — Проханцев внимательно посмотрел на Канипадзе. — А Карякин ничего про это не знает.
— На пушку берешь, мент? Не выйдет.
— Выйдет, дорогой. Суд пройдет в Плавнинске, где хорошо знали Лугового. И где к лицам «кавказской национальности» относятся не совсем хорошо по вполне понятным причинам. Прикинь, кому судьи поверят, Карякину или тебе?
Канипадзе уже прикинул. Понял вдруг, что Батон убит, а ведь именно с ним договаривался Карякин. Другие члены банды не знают Василия, видели только его… И значит… Он тут крайний?! Ни хрена себе!
— Ладно, начальник, я расскажу все, я… Я ни при чем, понимаешь? Выполнял приказ Василия.
Из калитки, в сопровождении врача и Ткачука, вышла Саманта, они подошли к Проханцеву.
— Проникающего ранения нет, поврежден участок кожи, но… Пострадавшей оказана квалифицированная помощь. Завтра пусть приходит на перевязку, это все, чем я могу помочь.
— Эх, Ткачук! — со вздохом сказал Засядько. — И зачем только доверил тебе самый сложный участок?
— Петр Андреевич, так я же хотел… ну — извиниться. Все сделал, как надо, рана-то не опасная!
— То есть жить буду, — с натужной улыбкой сказала Саманта. И резким ударом кулака разбила нос Канипадзе.
Кровь закапала на еще зеленую траву.
— Прекратить! — крикнул Проханцев.
— Это тебе за Максима, козел! — с презрением сказала Саманта. — Скажи спасибо, что охраняют. Иначе я бы изуродовала тебя. А вы, господа, надеюсь, теперь отпустите Максима? Я прямо сейчас готова ехать за ним.
— Горячая девка, ох, горячая, — сказал Засядько, обнимая Саманту за плечи. — Нашенская, ни дать ни взять. Повезло Максиму, такую казачку в Москве отыскал! Не надо спешить, отдохни, успокойся, детей успокой тоже. А Максим там в порядке, спит уже, ну так и пусть спит, завтра утром поедешь за ним.
— Это верно, — согласился Проханцев. — Пожалуйста, не торопите события, завтра в восемь приезжайте, мы Романова освободим. Извините, но… Так нужно было. Мы понимали, что он не причастен к убийству Лугового.
Саманта болезненно поморщилась, несколько секунд думала, а потом согласно кивнула:
— Хорошо, завтра в восемь я буду ждать у ворот КПЗ. Попробуйте только не отпустить Максима! Борис Евгеньевич приложит все силы, чтобы…
— А вот и он, — сказал Проханцев, с сожалением качая головой. — Мужики, грузите задержанного.
Омоновцы довольно-таки жестко затолкали Канипадзе в служебную «Волгу» Проханцева, на заднее сиденье, сели рядом с двух сторон. А по улице, навстречу машинам с включенными фарами, мчался джип с московским бизнесменом. Проханцев снова качнул головой — хочешь не хочешь, а придется объясняться с важным человеком из столицы. Не то настроение, но и послать его куда подальше нельзя.
Ровно в семь Саманта с детьми подошла ко двору родителей Валентины. Возле ее машины, стоящей у ворот, переминался с ноги на ногу Саша. Он знал, что она придет за машиной в семь утра, сама сказала ночью.
— Ну ты как, Самик? — спросил он. — Оклемалась? Или помочь добраться в район?
— Нормально, Саша. Царапина, до свадьбы заживет.
Часто так говорила, но теперь вдруг поняла, что банальная присказка звучит в самом прямом смысле.
— Может, и не успеет, — понимающе усмехнулся парень. — И у тебя, значит, сразу двое? Симпатичные ребята.
Саша познакомился с Настей и Антоном, уважительно пожал детям руки.
