к груди. Она больше стала? Поднимаю руку и накрываю одно полушарие, осторожно сжимаю. Точно больше. Алиса вздрагивает. У меня в голове ураганом проносятся воспоминания нашей безумной ночи. Я ведь несколько раз в нее… Смотрю в глаза Алисы. В них появился какой-то огонек. Она как будто сияет изнутри.
— Алиса?
— Ммм?
— Ты мне что-то хочешь сообщить? — осторожно спрашиваю я. Алиса набирает воздуха в легкие и выпаливает.
— У нас будет малыш.
— Малыш, — повторяю и кладу ладонь на ее живот. — Наш малыш. У меня будет дочка…
— С чего вы с Лерой взяли, что это девочка? — смеется она.
— Знаю и все, — отвечаю я и впиваюсь в ее губы жадным поцелуем.
Теперь слезы появляются и в моих глазах. Я так счастлив! Я никогда такого не испытывал! Алиса отвечает, тихо стонет в мой рот, проводит ноготками по моему затылку. Возбуждение дикой силы накрывает меня. Поднимаюсь со стула, подхватываю свою малышку на руки, несу в спальню. Только успеваю положить ее на кровать, как Алиса упирается мне в грудь ладошками.
— Стой. Мне нельзя после… — начинает, но запинается на последнем слове.
— После чего? — настораживаюсь я. Алиса поджимает губы. Не хочет говорить. — Алиса? По какой причине ты оказалась в клинике?
— У меня открылось кровотечение, — тихо признается она и инстинктивно накрывает живот рукой. Мне хватает доли секунды, чтобы осознать весь пиздец ситуации.
— Из-за этой суки ты чуть не потеряла малышку? — выдавливаю я сквозь зубы.
— Все обошлось. Лера была рядом. Вовремя помощь позвала.
— Блять, — кричу я и луплю кулаком в кровать. — Мразь. Ненавижу ее. Прости, меня, Алиса. Прости, родная. Я тоже виноват.
Я подлетаю к Алисе и прижимаю к своей груди. Она обхватывает меня руками и тихо вздыхает. Она не обвинит меня в случившемся, но я сам знаю, что виноват. Я так виноват перед ней. Слава Богу, что Лера тогда побежала следом за ней. Теперь понятно, куда она убегала три дня из дома и почему мне нельзя было беспокоить Алису.
Нашу идиллию прерывает звонок в дверь. Я удивленно смотрю в сторону коридора. Я гостей не ждал. Отпускаю Алису и иду открывать. Увидев гостя, охуеваю. На пороге стоит Маша. На ней пальто и ботфорты. Подозреваю, что под верхней одеждой у нее одно белье. Шлюха. Маша соблазнительно улыбается, а меня начинает яростью душить.
— Ты что здесь забыла, мразь? — спрашиваю я.
— Пришла утешить, — сладким голоском отвечает она. Делает шаг в квартиру. Я отступаю. Сейчас будет весело. — Алиса ведь правильная девочка. С таким, как ты, строить отношения не захочет. Свалила в закат, точнее в Питер. Гена следом полетел. И что в ней нашел?
— Таким, как я? — переспрашиваю я. Маша кивает. — Ты зачем ей фото отправила?
— Чтобы она оставила тебя в покое! — выплевывает бывшая. — Эта сука меня достала. Крутила хвостом около тебя. А ты и повелся. Но ладно. Я прощаю. На случай, если она захочет вернуться, у меня в галерее достаточно других фотографий. Мы как никак несколько лет были вместе. Кто ж узнает, когда был сделан снимок: прошедшей ночью или пару лет назад.
От ее смеха меня передергивает. Только сейчас я вижу ее настоящую. И она вызывает только одно желание — сомкнуть пальцы на ее шее. Придавить эту суку надо, чтобы жизнь людям не портила. Она по-своему принимает мое молчание. тянется руками к поясу пальто. Но вдруг замирает. Смотрит за мою спину. Наверное, Алиса вышла из комнаты, услышав то, что нужно. Получается, она прислала Алисе старую фотографию. Могла увидеть постельное на кровати, когда проходила мимо моей комнаты, выбрала нужный снимок из галереи и сделала гнилое дело. Сука!
— А она что здесь делает? — шипит Маша, недовольно скривившись.
— Живет, — просто отвечаю, подхожу к ней, хватаю за шею и прижимаю к стене. — А теперь слушай меня, сука. К ней больше не приближайся. Забудь о нашем существовании и, лучше всего, свали из города. Увижу поблизости, каждый член твоей семьи, твои коллеги и друзья получает от меня очень интересные фото и видео твоих приключений в Лондоне и после возвращения домой.
— Что? — выдыхает Маша, бледнея. — Откуда ты…
— Аверин.
Одна фамилия, и Маша чуть не теряет сознание. Вся спесь слетела в секунду. Она дрожала от страха, что кто-то узнает о ней правду. Я разжимаю пальцы. Противно прикасаться к ней. Хватаю ее за рукав пальто и выталкиваю из квартиры.
— Ты меня услышала? — спрашиваю на прощание.
— Да, — дрожащим голосом отвечает Маша и убегает прочь.
— Помой руки после этой шмары, — тихо просит Алиса, направляясь в кухню.
— Я лучше весь помоюсь, — отвечаю ей и останавливаю рядом с собой, мягко притягиваю к себе, целую в шею. — Со мной не хочешь?
— Не нарывайся, Ваня. Если я сказала, что люблю, это не значит, что у тебя жизнь в шоколаде теперь. У тебя испытательный срок.
— И сколько он продлится? — осторожно спрашиваю я. Вообще-то пофиг. Все вытерплю. Все испытания пройду. Главное, чтобы мое солнышко было рядом и согревало своим теплом.
— Это будет зависеть от твоего поведения, — отвечает она и сладко целует. У меня перед глазами все плывет от желания. Как же она целует… И меня, и себя мучает ведь. Но когда ее ладошка накрывает мой пах, из глаз чуть ли не искры летят.
— Душ, — напоминает эта лиса, — ледяной, кажется, поможет.
— С…тервочка моя, — шиплю я и бегу в ванную комнату.
Пугая Ваню испытательным сроком, я даже предположить не могла, чем это для него обернется. Тогда я пошутила, но что-то пошло не так…
Первым делом я позвонила Борису Аркадьевичу. Ваня меня не обманул. Он реально разговаривал с моим генеральным директором. Мужчина искренне порадовался, что у нас все наладилось. Как оказалось, он был уверен, что я сменю решение, ведь принимала его под воздействием гормонов. Он даже не давал команду в кадры подготовить приказ о моем переводе. На счет отпуска не шутил. У меня была неделя, чтобы прийти в себя после случившегося.
Мама вины за собой не чувствовала, что так легко поддалась очарованию зятя. Именно так она называла Ваню. Вещи мои приехали на следующий день после примирения с парнем. Он с огромной радостью принялся за распаковку многочисленных коробок, совершенно не раздражаясь их количеством. Вместе мы справились довольно быстро. Непроизвольно вспомнила, как такие же коробки мне помогал распаковывать Стас, когда я съезжала от мамы. Сколько там было возмущений и ругани. Мы тогда чуть не расстались. С Ваней все было иначе.
