XXXVI
Кейт была довольна сегодняшней аудиторией: ее слушали с интересом и вниманием. Торговая палата, отмечавшая свою очередную годовщину, пригласила ее выступить на торжественном собрании в качестве почетного гостя и, судя по реакции зала, не ошиблась в своем выборе.
— Леди и джентльмены, — говорила Кейт, — новый состав Верховного суда США склонен передать рассмотрение дел по острым социальным вопросам — таким, как нарушение гражданских прав, аборты, финансовые злоупотребления в сфере образования, — под юрисдикцию отдельных штатов. Открыто заявляю, что при условии моего избрания на пост окружного судьи я всегда буду служить правосудию, а не интересам каких-либо общественных групп — в отличие от одного из моих соперников по предвыборной борьбе.
Эти слова были встречены аплодисментами.
Кейт улыбнулась. Она была в ударе. Речь подходила к концу. Она в последний раз обвела взглядом присутствующих. И увидела его . У нее замерло сердце. Сойер стоял в дальнем конце зала, лениво прислонясь к двери. Как же она его раньше не заметила? Или он только что пришел? Черт бы его побрал.
Кейт улыбнулась еще шире. Не так-то легко было сбить ее с толку, хотя ей стоило больших усилий стоять прямо и делать вид, что его внезапное появление ей совершенно безразлично. Она продолжала:
— Насколько можно заключить, мои соперники намерены последовательно проводить в жизнь свои политические убеждения. Но все избиратели хотят, чтобы суд был беспристрастным и непредвзятым — это институт, который должен оставаться вне политики. Я состою в республиканской партии, но демократы могут не сомневаться, что я всегда буду оставлять свои политические взгляды за порогом зала суда. Я представляю интересы всех и каждого из вас и не связана никакими обязательствами перед организациями и общественными движениями, которые обеспечивают кандидатам солидную финансовую поддержку. Благодарю вас за предоставленную мне возможность выступить здесь по случаю годовщины вашей уважаемой организации.
Кейт помахала рукой в ответ на овации зала. Она старательно отводила глаза от Сойера, который с беззаботным видом стоял на том же месте, засунув руки в карманы брюк. Что он здесь делает? Кейт пришло в голову, что он, по всей видимости, является членом Торговой палаты. Ведь он, помимо всего прочего, удачливый, влиятельный бизнесмен с многочисленными связями в обществе. Но собственные доводы не убедили Кейт. Она подозревала, в чем заключается истинная причина.
— Блестящее выступление, ваша честь, — сказал президент Торговой палаты, пожимая ей руку.
— Большое спасибо, что пригласили меня.
К поздравлениям президента присоединились другие высокопоставленные лица.
Кейт обменялась рукопожатиями с некоторыми из них, радуясь столь единодушной поддержке.
— Неплохая речь, ваша честь.
Кейт замерла, услышав этот знакомый голос, потом медленно обернулась, напустив на себя равнодушный вид:
— Благодарю вас, мистер Брок.
Его губы тронула насмешливая улыбка, но он не успел ничего сказать, потому что какой-то человек — видимо, его приятель — хлопнул его по спине.
— Эй, Брок, куда ты запропастился? На собрания, как я посмотрю, вообще перестал ходить.
— Привет, Уайли. Дела не отпускают. Сам знаешь, как это бывает. — Сойер задержал взгляд на Кейт, прежде чем снова обернуться к своему собеседнику.
Уайли удовлетворенно хмыкнул:
— Ну, хорошо, что хоть сегодня выбрался. — Он подмигнул в сторону Кейт. — Эта дама всех сразила своей речью, верно?
Кейт покраснела под пристальным взглядом Сойера.
— Спасибо вам обоим, джентльмены, — сказала Кейт, избегая встречаться глазами с Сойером. — К сожалению, вынуждена вас покинуть. Мне пора в суд.
— До встречи, ваша честь, — сказал Сойер без всякого выражения.
Только выйдя на улицу, Кейт почувствовала, как участилось ее дыхание. Однако она не останавливаясь пошла к машине, жмурясь от яркого солнечного света.
Сев за руль, она на минуту откинулась на подголовник. Она осознала, что Сойер, переступив невидимую черту, нарушил устойчивое равновесие ее жизни. Она отчаянно боролась со своими сомнениями и не могла решить, как действовать дальше.
Не в ее привычках было останавливаться на полпути. Она всегда говорила себе: или все — или ничего. Только благодаря этому она выстояла в жизни и обрела если не счастье, то внутреннее согласие. Слов нет, иногда ей было одиноко, но она научилась с этим мириться.
По какому праву он вторгается в ее жизнь? Почему ее так привлекает его лицо и даже запах его одеколона? Почему на нем так ладно сидит дорогой костюм, который не может скрыть его физическую мощь? Это несправедливо! И надо же было ему явиться на это собрание.
Кейт потерла виски. После их последней встречи прошла неделя. Она была близка к тому, чтобы отказаться от его услуг. А этот поцелуй… Кейт сгорала от стыда и раскаяния. И страшно злилась. На себя.
Сойер в одно мгновение разбудил ее тело, прикоснувшись к ней своими губами и языком. Когда она в последний раз теряла контроль над собой? Когда их деловые отношения переросли в нечто глубоко личное?
Но Кейт не обманывала себя: этот поцелуй не был оглушительной неожиданностью. Между ними с самого начала возникло какое-то притяжение. Ей до боли хотелось, чтобы он дотронулся до нее и накрыл ее рот своими губами.
Надо избавиться от этого безумства. Ради того чтобы найти свою дочь, она могла пожертвовать карьерой, но не готова была открыть сокровенные тайники своей души. Томас преподал ей хороший урок, и она не нуждалась в повторении, пусть Сойер будет хоть трижды красивым, привлекательным и загадочным.
Почему же она не может найти ответа на свои вопросы? Сойер ей нужен. Боже праведный, как он ей нужен! И самое страшное — что он это чувствует.
Она осталась верна себе. Ей до сих пор было страшно связывать свою судьбу с мужчиной, даже с таким, который заставлял трепетать каждую клеточку ее тела. Но она боялась дать волю своим чувствам, чтобы снова не оказаться покинутой.
Сейчас ей нельзя было терзаться сомнениями, нельзя сворачивать с избранного пути. Надо было разыскать дочь и победить на выборах. И для того, и для другого понадобятся силы и мужество.
И еще ей понадобится Сойер Брок. Кто как не он поможет ей найти Сэйру?
В машине зажужжал телефонный аппарат. Кейт вздрогнула и не сразу взяла трубку. Звонил секретарь суда.
— Скажите советнику, что я уже еду.
* * *
Стоя перед зеркалом, Томас пригладил выбившийся из аккуратной прически вихор. Что это, огорчился он, никак новые морщины? Неужели придется делать подтяжку?
