— Что ты делаешь? — спрашивает Рейн с дрожью в голосе.
Я смотрю на него, открывая второй тюбик — на этот раз зеленого оттенка. Киран стоит с другой стороны холста, раздетый до трусов и твердый, как скала. При виде его стояка мой рот наполняется влагой.
Позволь мне показать, как сильно я тебя люблю.
Я выжимаю каждую каплю краски, размазывая ее по всему холсту. Меня не заботит, останется ли она на моих руках или любой другой части тела.
Как только тюбик пустеет, я бросаю его на пол вместе с другим и поворачиваюсь к Рейну лицом, стягивая нижнее белье с ног и швыряя его через всю комнату. Затем хватаю Кирана за руку и быстро дергаю к себе, вынуждая ступить на покрытый краской холст.
Скользнув пальцами под резинку его трусов, я размазываю краску по бедрам Рейна, опускаясь на колени, пока стягиваю боксеры вниз.
— Творю искусство.
Прохладная краска хлюпает под моими коленями. Я провожу языком по длине Рейна, от основания до кончика, втягивая головку в рот, в то время как мои пальцы слегка скользят по задней части его икр и коленей, вынуждая Кирана вздрогнуть. Я медленно посасываю его в течение нескольких секунд, прежде чем отстраниться и погрузить ладони в краску под собой.
Во мне бушует жажда заклеймить Кирана любым известным способом, и я позволяю ей захлестнуть себя полностью.
Своими покрытыми краской ладонями я обхватываю бедра Рейна прямо под ягодицами, а затем чуть приподнимаюсь на коленях, касаясь языком косых мышц его живота, сначала с одной стороны, а потом и с другой, уделяя особое внимание тату на левом бедре. Как ему нравится. Покусывая кожу, я оттягиваю ее зубами, и член Рейна оказывается рядом с моим лицом. Когда я отстраняюсь, то замечаю крошечные полумесяцы от своих зубов, оставшиеся на золотистой коже Кирана.
Я хочу отметить каждую его частичку как свою. Запечатлеть каждый чертов дюйм.
Зубами.
Языком.
Руками.
Мой.
Потому что он, блядь, мой. И мне плевать, готов ли Киран совершить каминг-аут, будем ли мы встречаться официально, или мне придется ждать, пока он не будет готов дать нам реальный шанс.
Рейн. Мой.
Снова облизывая член одним томным движением языка, я не отрываю глаз от лица Кирана. Его внимание сосредоточено на мне, стоящим перед ним на коленях, уязвимым и покорным.
— Трахни меня в рот, детка, — хрипло требую я, отчего Рейн выгибает бровь.
Я ухмыляюсь ему, прекрасно зная, что он исполнит мой приказ, даже когда, казалось бы, владеет ситуацией.
Ты даже не представляешь, как ошибаешься, детка. Может, я и стою перед тобой на коленях, но ты скоро узнаешь, каково это — полностью потерять контроль.
Киран борется с собой целых три секунды.
А потом головка его члена медленно скользит мне в рот.
Я ласкаю руками тыльную сторону его бедер, прежде чем усилить хватку, чтобы принять его член глубже. Рейн стонет и проводит пальцами по моим волосам, его член дергается, когда я всхлипываю.
Черт, мне нравится ему сосать.
Я продолжаю скользить по его длине быстрыми, неглубокими толчками, прежде чем принять до задней стенки горла, попутно облизывая и посасывая каждый дюйм. Я мягко пробегаюсь зубами по всей его эрекции, и это сводит Рейна с ума.
Его хватка на моих волосах становится сильнее, и он начинает толкаться в мой рот, пока я обхватываю его яйца, разминая их своими покрытыми краской пальцами и аккуратно избегая сфинктера.
— Я уже близко, Рив, — хрипло бормочет Рейн, продолжая трахать мой рот. — Куда мне закончить?
Я слегка отстраняюсь, чтобы провести кончиками пальцев по своей груди, и Киран быстро следует за мной, вырываясь из моего рта и поглаживая себя через кульминацию. Мои грудные мышцы сплошь покрыты его освобождением.
— Боже, что ты со мной делаешь? — рычит Рейн, падая на колени передо мной.
Он обнимает ладонями мое лицо и целует меня, грубо и страстно. Затем опускает одну руку, крепко сжимая мой член, прежде чем сделать пару быстрых рывков. Рейн покусывает линию моего подбородка и проводит языком по ключице, когда я начинаю скользить пальцами по его спине.
— Возьми свою сперму и обмажь ею мой член, — говорю я с закрытыми глазами, теряясь в ощущении его рта и рук на своей коже.
Киран на секунду замирает, пока обдумывает мою просьбу.
Секунду спустя его пальцы пробегаются по моей груди, собирая молочную жидкость, прежде чем Рейн хватает мой член и по всей длине размазывает свое освобождение. Из меня вырывается стон от ощущения его руки, покрывающей меня своей сущностью.
— Встань и повернись, — бормочу я, нуждаясь в том, чтобы Киран убрал руку.
Иначе я кончу, так и не успев в него войти. И на этот раз Рейн повинуется без колебаний.
Я сжимаю его ягодицы в своих ладонях, раздвигая их, чтобы увидеть сфинктер. Я никогда не делал этого раньше, и все же ныряю без промедлений, начиная ласкать языком тугой бутон. К своему удивлению я нахожу, что делать римминг совсем не противно. Продолжая кружить по кольцу мышц, я чувствую, как Киран дрожит.
— Черт. Детка, — выдыхает он.
Ему нравится.
Реакция Рейна лишь подстегивает меня к большему.
Я раздвигаю ягодицы еще шире, продолжая лизать его задницу, проскальзывая языком внутрь и покрывая слюной как можно больше. Учитывая, что я весь в краске, не стоит и думать о том, чтобы идти на поиски смазки.
По телу Рейна пробегает очередная дрожь, и я больше не могу этого выносить.
Мне нужно оказаться внутри него.
Отстранившись, я сажусь на холст, скользкий от смешения синего, зеленого и бирюзового цветов.
Рейн смотрит на меня сверху вниз, в его глазах плескаются страх и возбуждение.
— Иди ко мне, детка, — мягко требую я. Улыбка расплывается на моем лице, когда я откидываюсь назад, и мои руки скользят по краске. — Давай, оседлай меня.
На этот раз я вижу нерешительность на красивом лице Кирана, но делаю все возможное, чтобы своим взглядом вселить в него уверенность.
Я люблю тебя.
Что бы Рейн там ни увидел, он решает довериться, потому что перешагивает через мои ноги, прежде чем опуститься на колени и оседлать меня.
Помимо римминга, я еще никогда не трахал другого парня, будучи снизу. Похоже, сегодня вечер первых впечатлений.
С другой стороны, не каждый день осознаешь, что влюблен в самого красивого и раздражающего парня на свете.
Я откидываюсь на спину, слегка приподнимаясь на предплечьях. Холод краски посылает мурашки по коже. Рейн сжимает мой член, все еще скользкий от его спермы, и прежде чем я успеваю подумать или даже вздохнуть, он опускается на него сверху. Киран издает низкий рык, когда вбирает в себя всю мою длину. Я сажусь рывком и провожу ладонями по его груди, рукам, животу, оставляя за собой цветные следы.
Красиво.
И так идеально.
Расслабившись, Рейн начинает двигаться, трахая себя. Взлетая на мне так, словно был для этого создан.
Наверное, потому, что действительно был.
Я сжимаю руками бедра Рейна, помогая ему двигаться на мне, и наслаждаясь каждым нашим мгновением.
— Да, — выдыхает Киран, двигая бедрами так, чтобы мой член гладил ту самую точку.
Рейн невероятно храбрый.
Такой сильный.
Я хочу, чтобы ему понравился анальный секс. Чтобы он вернул себе удовольствие, которое забрал тот ублюдок.
Но, что еще важнее, я хочу, чтобы Киран сам полюбил им заниматься.
Люди были созданы для того, чтобы находить удовольствие в сексе, но жертвы насилия подвергают сомнению экстаз, который познают. Они могут чувствовать вину за свои оргазмы.
А я не хочу такого для Рейна.
Потому что люблю его трахать.
Почти так же сильно, как люблю.
— Еще, — грубо стонет Киран, продолжая на мне двигаться.
— Возьми от меня все, что хочешь, Рейн, — говорю я, задыхаясь.
Мои руки лихорадочно скользят по его телу, пока я с благоговением наблюдаю, как Киран использует меня для собственного удовольствия. Я провожу пальцами по его мышцам, оставляя на коже голубые, зеленые и бирюзовые полосы. Рейн, кажется, понимает мою цель окрасить каждый доступный дюйм его тела, потому что присоединяется ко мне, касаясь руками краски на холсте, прежде чем схватить меня за плечи и скользнуть ладонями вниз по моим рукам.
