не ждет никто? Она сказала, зачем?
- Может ты все-таки сам с ней поговоришь? Ты мужик, или где?
Чёрт! Только вот от Алёны мне еще нравоучений не хватало!
Извиняюсь перед коллегами, иду к Саше.
- Малышка, в чем дело?
- В смысле? – поднимает на меня глаза, вижу, что еле сдерживается.
- Зачем тебе срочно в Москву? Что-то случилось?
- Случилось, да, Никит. Случились у меня дети, двое, и мама. Они меня ждут. Раз уж ты сказал, что все кончено…
- Ну да, кончено, бандитов повязали, притон закроем, разъяснительную работу проведем…
Понимаю, что что-то все-таки не так, очень сильно не так.
- Котён, реально, что стряслось?
- Ничего, я… - подбородок дрожит, она так забавно пытается сдержать слезы. – Ты сказал, что все кончено, и я… я подумала, что всё, что…
Твою ж мышь! Она подумала, что кончено между нами? Или я перегрелся на турецком солнце?
- Ты решила, что я с тобой завязываю, да? То есть, кидаю тебя? Бросаю? Ну, типа, что-то было, да, но это ошибка, и все-такое? Я правильно понимаю?
Смотрит как на умалишенного, потому что все это я говорю ей с улыбкой.
- Глупая ты у меня девочка! Глупая! Ну, как ты могла подумать, что я… После всего? Да я… Я же люблю тебя, Сашка! Люблю!
Резко тяну на себя, обнимаю, чуть заваливая, и целую в губы, смачно, крепко, сладко, под улюлюканье коллег по цеху, своих и иностранных.
- Люблю, поняла? Чтобы иначе и думать не смела!
- Никита…
- Люблю, котён…
- Я… спасибо тебе…
- Дурочка, разве за такое спасибо говорят?
- Я… я тоже люблю тебя, Никита, правда, но… Понимаешь, мне на самом деле надо ехать. Меня ждут мама и ураганчики наши.
- Я знаю, милая, да. Скоро поедем вместе! – ухмыляюсь, потому что она еще ничего не знает про мой сюрприз.
Едем на арендованной мною машине. Дорога шикарная – небольшой серпантин вдоль моря, виды – закачаешься! Это не та туристическая, всем известная, и надоевшая многим до оскомины Турция, где в огромных колхозных отелях сидят как в резервации, ходят стадом на завтрак, обед и ужин, и дерутся за лежаки у бассейна.
Это совсем другая Турция. Колоритная, яркая, необыкновенная. Та, которую я и сам люблю, и хочу увидеть и исследовать вместе с моей женой и нашими детьми.
- Никита, а далеко еще до аэропорта?
- Саш, не переживай, далеко. Тут у меня есть еще одно дело. Заедем, а потом сразу к детям.
Заезжаю я в небольшой отель в крайне живописном месте. Паркую машину. И вижу, как к нам несутся любимые ураганчики в ярких сарафанчиках и панамках, а следом идет мама Саши.
Котёна, конечно, глазам не верит.
- Никит, как? У них же… даже паспортов не было?
- Все можно сделать очень быстро, родная. Ты рада?
- Да! Да! Да! – счастливая, бросается мне на шею, не стесняясь ни дочек, ни мамы.
- Ого! Мам! Значит он все-таки принц, да? Он тебя расколдовал?
- Он не принц, сладкая, он… он просто ваш настоящий папа.
Потом Сашка скажет, что сама не поняла, как это у неё вырвалось, но оказалось, что это был самый крутой и безболезненный способ признаться.
- Никит, теперь ты задумался… - маленькая нахалка, притирается ко мне впечатывая то, что пониже спины прямо в мне в… в общем, туда, где её реально уже заждались, и окрепли донельзя!
Хватаю, тащу к лесенке, выношу из воды и направляюсь к нашему бунгало.
Теща займет малышек на час, точно, так что…
- Давай, котёна, отрабатывай!
- Что? – не ожидала такого! Глазки округлились…
- Все косяки свои, с самого начала. То, что ты меня сразу за бандита приняла. То, что думала, что меня посадили. То, что детей скрыла. Работы много, так что, начинай!
Бросаю ее на кровать, широко развожу ноги, опускаюсь следом.
- Давай, маленькая, я помогу тебе все отработать. Будет очень хорошо! Думаю, лет пятьдесят мне хватит, или… семьдесят?
- Смотри, Лавров, ловлю на слове!
От дикого желания всё внутри сводит… Никита нависает надо мной и смотрит так лукаво, но вместе с тем нежно и страстно, что я начинаю задыхаться от предвкушения.
Он опускается между моих широко разведённых ног и прикасается губами к эпицентру удовольствия. Его язык выписывает сложные, дразнящие узоры, а я приподнимаю вверх бёдра, показывая, как мне это нравится.
- Это так…м-м-м… - томно постанывая, говорю ему я. – Ты хочешь, чтобы я отрабатывала свои провинности?
Выгибаюсь ему навстречу, одновременно запуская руку в его волосы. На затылке они короткие, но ухватить есть за что.
- А что? – он поднимается на локтях, вытирая губы. – Слишком ванильно, малышка?
После этих слов он резко переворачивает меня на живот, и, не успевая сгруппироваться, утыкаюсь лицом в подушку.
- Эй, Лавров! – шиплю с притворным негодованием. На самом деле, меня ужасно заводит его сила и мощь… я хочу, чтобы он не останавливался и хорошенько меня наказал!
- Что, котёна, испугалась? – он поднимается выше и прижимается ко мне всем телом. Поясницей чувствую всю силу его желания.
- Конечно, - шепчу пересохшими губами. – Страшно, когда к тебе вот так пристаёт самый настоящий преступник! Бандит!
Говорю это быстро, а потом закусываю губы, ожидая его реакции.
- Значит, вот так, да? – кажется, он усмехается мне в ухо, развязывая тесёмки топика купальника. – Тебя это, оказывается, заводит, чертовка?
Его пальцы ложатся на мои рёбра и начинают меня щекотать.
Я хохочу и извиваюсь, пытаясь увернуться, но Никита держит очень крепко, придавливая к кровати весом своего прокачанного тела.
Потом, мне, всё же, удаётся высвободиться, и я снова переворачиваюсь на спину, оказываясь под ним. Веселье уходит, когда я смотрю в его глаза. Такие страстные, дикие… Подаюсь вперёд и прикасаюсь к его губам своими. Прижимаюсь к его всё ещё влажным после бассейна мышцам, провожу по ним пальцами, чувствуя, как этот сильный мужчина подрагивает от моих ласк…
- Любимый… - стону в его приоткрытый рот, обвивая бёдра своими ногами. – Я так тебя люблю…
Его раскрытая ладонь ложится под мой затылок и держит его, заставляя меня чувствовать себя настоящей принцессой в его сильный и крепких объятьях.
- Ты моё счастье, - он целует моё лицо быстро и
