Она знала, что что-то случилось. — Мама?
Она перевела взгляд на меня.
Я сглотнула, зная, что она не сойдет с места, если только Зейн не понесет ее. Упрямство она унаследовала от меня.
Шагнув вперед, я обхватила ладонями ее лицо.
— Это Ава и Стив, — тихо сказала я, стараясь, чтобы мой голос не сорвался.
Какое-то время Лекси смотрела на меня безучастно, затем ее лицо побледнело. Боль пронзила прекрасные черты. Я вздрогнула.
— Но с ними все будет в порядке? — спросила она, цепляясь за тщетную надежду. Последнюю каплю здравомыслия.
Я сделала паузу, собираясь с духом. Моя голова медленно качнулась.
— Нет, детка, — пробормотала я.
На ее лице снова появилось это пустое выражение, и я обняла ее, надеясь, что смогу каким-то образом забрать всю ее боль себе.
Какое-то время она стояла как истукан, не двигаясь, пока я прижимала ее к себе. Затем ее тело начали сотрясать сильные рыдания. Мне удалось проглотить собственные слезы, чтобы быть сильной ради Лекси, хотя боль утраты пронзала меня, как нож масло.
Я почувствовала, как Лекси всем телом рухнула на меня. Тяжесть горя оказалась слишком сильна, чтобы устоять под ней. Я всеми силами пыталась ее удержать. И изо всех сил сдерживалась сама.
Внезапно ее вес исчез, и я стояла одна, пока Зейн обнимал мою рыдающую дочь. Я ожидала, что она будет бороться с ним, сопротивляться. Но не ожидала, что она уткнется лицом ему в грудь, цепляясь за жилет, как за спасательный плот.
Его глаза встретились с моим взглядом.
— В машину, детка, быстрее, — проинструктировал он тем мягким тоном, который, как я сказала бы вам пятью минутами ранее, был для него невозможен.
Я натянуто кивнула, и тут меня поразила мысль.
— Моя сумочка.
Я начала поворачиваться к столу, где оставила ее, опасаясь под удушающей тяжестью горя встречаться взглядами с незнакомцами и моими новыми друзьями.
— Держи, Мия. — Гвен протянула мне сумочку, глядя на меня так по-доброму.
Она сжала мою руку, когда я забирала сумочку.
— Мы все с тобой. Что бы тебе ни понадобилось, просто позвони, хорошо?
Я накинула ремешок сумочки на плечо и постаралась не вздрогнуть от жалости на ее лице. Жалость означала, что все было реально. Другие люди, осознававшие случившееся, означали, что все происходило на самом деле.
— Хорошо, спасибо, — тихо поблагодарила я, встретившись с ней взглядом. Пусть в ее глазах мелькал намек на жалость, но также и на понимание, сочувствие, и ее собственную боль.
Она сжала мою руку.
— Все, что бы ни потребовалось, — тихо повторила она.
Киллиан стоял неподвижно, наблюдая за всхлипывающей Лекси, и не в силах ничего с этим поделать. Его лицо было суровым, и он прикладывал титанические усилия, чтобы не броситься ее утешать. Я грустно улыбнулась ему.
Повернувшись, я наткнулась на пристальный взгляд Зейна, обнимавшего Лекси. Боль, затуманившая мое зрение, мешала распознать, насколько томительно прекрасным было это зрелище. Вместе мы быстро направились к машине, Лекси уткнулась в грудь Зейна, крепко сжимая мою руку.
Осторожно, словно обращаясь с тонким фарфором, Зейн усадил Лекси на заднее сиденье моей машины. Я забралась рядом с ней, притягивая ее в объятия.
Зейн стоял у открытой дверцы, глядя на нас, глядя на меня. Прежде чем я успела сообразить, что происходит, он легко, как перышко, поцеловал меня в голову и погладил волосы Лекси, а затем захлопнул дверцу.
— Думаешь, сможешь дойти до дома, куколка? — мягко спросила я, поглаживая Лекси по волосам.
Она подняла голову, ее покрасневшие глаза в замешательстве смотрели на подъездную дорожку. От глубины печали, запечатлевшейся на ее лице, я снова испытала боль. Дочь молча кивнула.
— Моя сильная девочка, — пробормотала я, целуя ее в голову. — Мы справимся с этим, куколка, обещаю, — уверенно заявила я.
Она посмотрела на меня долгим взглядом, словно не веря. Я обхватила ее лицо ладонями.
— Когда твоя жизнь полна света и счастья, кажется, что первое затмение, бросающее тень на все вокруг, будет длиться вечно. Но оно не будет. Нет. Свет вернется, засияет ярче, чем когда-либо, и с ним ты станешь сильнее, — мягко пообещала я ей.
После моих слов ее глаза прояснились, и она кивнула, снова уткнувшись лицом мне в грудь. Я обняла ее, и мои глаза встретились с глазами Зейна. Он смотрел на меня с выражением нескрываемого удивления, будто слова, которые я только что произнесла, потрясли его до глубины души. Я не смела пошевелиться, когда его взгляд изменился на что-то, что можно было описать только как любовь. Я зажмурилась, не в силах в данный момент справиться с чем-то такого масштаба. В то же время этот взгляд придал мне необходимые силы, чтобы преодолеть мрачную тень горя, опустившуюся на меня. Через минуту я открыла дверцу перед Зейном, стоявшим со скрещенными руками, на его обычно бесстрастном лице читалось беспокойство. Я слабо улыбнулась ему.
— Давайте заведем моих девочек внутрь, — постановил он.
Я кивнула и помогла ему поднять Лекси, чтобы отвести в дом, не пропустив комментарий «мои девочки».
Как только мы вошли внутрь, Лекси и я свернулась калачиком на ее кровати. Теперь, когда она оказалась в знакомом, безопасном пространстве, ее слезы хлынули с такой скоростью, что потрясли меня до глубины души. Я гладила ее по голове, жалея, что у меня нет волшебной палочки, чертового волшебного боба, хоть чего-то, что заставило бы ее боль исчезнуть. Вместо этого я просто подставила ей плечо.
Я резко проснулась, и, дезориентированная, заморгала в темноте. Затем отчаяние врезалось в меня, как товарняк. Причина, по которой я была в комнате Лекси, когда моя рука покоилась на ее бедре, пока она лежала ко мне спиной. Причина, по которой мне казалось, что нож вонзился мне в сердце и застрял там. Я не удержалась от резкого вдоха, в агонии втягивая воздух.
Когда чья-то рука обхватила мою челюсть, я вздрогнула.
— Тише, дикая кошечка, это всего лишь я, — прошептал глубокий голос.
— Зейн? — прошептала я в замешательстве.
В комнате Лекси было темно. Жалюзи закрыты, но дневного света проникало достаточно, чтобы разглядеть очертания большой фигуры, склонившейся над кроватью.
Его рука переместилась на мою талию, и он осторожно поднял меня с кровати на ноги.
— Тише, мы не хотим ее разбудить. — Темный силуэт его головы кивнул в сторону Лекси.
Я посмотрела туда, чтобы убедиться, что она все еще спит. Удовлетворенная, я позволила ему вывести меня за дверь.
Мы не сказали ни слова, пока он вел
