Буравин поспешил в банк разбираться в создавшейся ситуации. Кипя негодованием, однако сдерживаясь, он подошел к окошку и положил платежку перед клерком.
— Мне сказали, что я не могу перевести эту сумму. Что на моем счету нет денег. Здесь какая-то ошибка. Будьте добры, проверьте.
Банковский служащий взял платежку, набрал на компьютере код и сообщил:
— Нет. Никакой ошибки. Ваш счет обнулен.
— Этого не может быть! Что у вас тут происходит?! Покажите мне все документы, — потребовал Буравин.
Клерк спокойно ответил:
— Пожалуйста. Последняя операция по счету проходила вчера. Все средства были переведены на другую фирму.
— Кем переведены? Кто подписал платежное поручение? У меня единственного есть право подписи! — Буравин терял самообладание.
В ответ служащий протянул ему документы:
— Ваш компаньон. По вашей доверенности. Все оформлено правильно.
Буравин взял в руки бумаги и растерянно спросил:
— Что это за бумага? Я ее впервые вижу!
— Но ведь это ваша подпись? — уточнил клерк. Буравин внимательно всмотрелся в подпись и недоуменно сказал:
— Моя. Но я этого не подписывал!
Дело приобретало скверный оборот. Буравин отошел в сторону и набрал по мобильнику номер Самойлова.
— Боря? Ты меня слышишь? Я в банке… Тут у нас какая-то странная история со счетом. Деньги куда-то переведены. Мне показывают доверенность, которую я не писал. Ты в курсе, что происходит?
— В курсе, — ответил тот.
— Отлично. Тогда срочно приезжай. Надо разобраться.
Но Самойлов отказался:
— Нет, Витя. Это долгий разговор. Давай лучше встретимся в офисе.
— Ну ладно, — удивился Буравин и поспешил к машине.
* * *
Поскольку Маша не могла думать ни о ком, кроме Алеши, который, как она чувствовала, снова попал в беду, Римма решила эти страхи развеять. Она знала, что в таких случаях надо говорить. Римма просто посмеялась над Машиными страхами:
— Знаешь, Машка, ты права! Самое ужасное, что может случиться с мужчиной, — это женитьба! Для них это просто катастрофа!
Маша не разделяла эту иронию, она настаивала:
— Нет, Римма. Вы меня не понимаете. С ним что-то не так… Что-то жуткое… Такое ощущение опасности…
Римма погладила Машу по плечу и сменила тон на проникновенно-понимающий:
— Я тебя понимаю, деточка. Ты просто переживаешь из-за того, что он выбрал Катю, а не тебя… А ты привыкла к нему, привязалась… И теперь тебе очень больно.
Маша горестно подтвердила:
— Да…
Римма сочувственно сказала:
— Вот видишь! Твое самолюбие задето, и воображение рисует всякие ужасы. А ты у нас натура тонкая, с повышенной чувствительностью…
— Может быть… Я правда о нем все время думаю… — тихо согласилась Маша.
В этот момент тревожно зазвенели колокольчики, и в салон ворвалась Катя. Она запыхалась, на глазах были слезы.
С порога Катя выкрикнула:
— Где он?
Римма подскочила к Кате, засуетилась:
— Ты ко мне, Катюша? Проходи…
Катя просто не обращала на нее внимания:
— Нет. Я не к вам! Я вот к ней! — И она указала на Машу, глядя на нее с ненавистью.
— Я хочу знать, где Леша! Он приходил к тебе? Римма, почувствовав, что назревает скандал, пыталась успокоить Катю.
— Нет-нет, что ты… Леши здесь не было… Маша вскочила и взволнованно заявила:
— Я так и знала! С. ним что-то случилось!
— Что ты знала? Рассказывай! Где он? — потребовала Катя.
— Я не знаю, — сникла Маша.
— Не ври мне! Ты с ним виделась! Ты следила за нами! — продолжала гневно Катя.
Маша посмотрела на нее долгим взглядом, потом отвернулась. Катя потребовала голосом полевого командира:
— На меня смотри! Я, кажется, с тобой разговариваю!
Римма суетливо бегала между ними:
— Девочки, успокойтесь… Маша устало повернулась к Кате:
— Что ты на меня кричишь? Я не знаю, где Леша. И здесь его не было.
Катя перевела взгляд на Римму, и та торопливо подтвердила:
— Не было у нас Леши. И Маша никуда не выходила. Мы весь день в салоне вместе были… Зря ты так волнуешься…
— Нет, не зря… — горько возразила Маша.
Таисия и Самойлов приехали в офис и ждали Буравина для решительного разговора с ним. Таисия нервно курила, время от времени поглядывая на дверь, Самойлов делал вид, что занят бумагами. Наконец Буравин приехал из банка.
— Хорошо, что ты здесь, Борис. Надо поговорить! — сказал он с порога.
— Может быть, ты со мной поздороваешься, дорогой? Или я для тебя пустое место? — подала голос Таисия.
Буравин повернулся и наконец заметил ее. Он удивился:
— Ты зачем пришла, Тася? Ко мне?
— А что, это запрещено? — с вызовом посмотрела она ему в глаза.
Виктор не хотел именно сейчас выяснять отношения с женой, ведь у него были более важные дела, и он привычно скомандовал:
— Давай мы выясним наши отношения позже. Выйди, пожалуйста, подожди меня в приемной. У нас серьезный разговор.
— С какой стати? У тебя от меня секреты? Интересно… — Таисия даже с места не двинулась. Она наконец-то почувствовала себя хозяйкой положения.
Самойлов ее поддержал:
— Действительно, Витя. Мы вполне можем поговорить при ней. Я тебя слушаю. Что случилось?
Буравин перешел к сути дела:
— Боря, объясни мне, что происходит? Может быть, ты в курсе? Почему на счету нашей фирмы нет денег?
Самойлов спокойно смотрел на него, но было видно, что он себя сдерживает. Таисия с напряженным вниманием нетерпеливо ждала его ответа. Самойлов собрался с духом и сказал:
— Ты ошибаешься, Витя. Это на счету ТВОЕЙ фирмы нет денег. А у меня на счету деньги есть…
Буравин переспросил:
— Извини… не понял… Это как? Самойлов жестко ответил:
— Ты что, забыл? Мы же с тобой разделились. Несмотря на то что разговор шел только между мужчинами, Таисия была его полноправным участником. Она так внимательно смотрела и слушала, что, казалось, тоже говорила за двоих. Буравин уточнил:
— Значит, ты разделил счет? Вернее, присвоил его себе?
— Я все сделал по закону… — возразил Самойлов.
Буравин достал из папки копию генеральной доверенности, положил ее на стол перед Самойловым и посмотрел ему в глаза:
— Значит, по закону? А это что? Можешь мне объяснить?
Самойлов с преувеличенным вниманием осмотрел документ, перевел взгляд на Буравина и торжественно сказал:
— Насколько я понимаю, Витя, это твоя подпись. Буравин сорвался на крик:
— Но я этого не подписывал! Ты подделал ее!
— Нет. Это не подделка. Посмотри сам. Подпись действительно твоя, — спокойно ответил Борис.
— Я не давал тебе доверенность! — зло бросил Буравин.
— Но подпись твоя. Это подтвердит любая экспертиза. Значит, давал… — стоял на своем Самойлов.
Буравин, пораженный его вероломством, спросил:
— Боря! И ты говоришь это, глядя мне в глаза?! Я не понимаю, откуда здесь эта чертова подпись! Но это же подлог! И ты смог пойти на такое!
— Не горячись. Ты этим ничего не добьешься. Ты никогда не докажешь, что это подлог. Твое слово против моего. — Самойлов держался уверенно.
Тут Буравин все понял:
— Значит, ты сознательно меня разорил?
— Да. И тебе с этим придется смириться, — подтвердил Борис.
Таисия, затаив дыхание, следила за разговором, ловя каждое слово. Именно она была режиссером этой прекрасной сцены, и пока она была довольна.
Буравин замер, едва сдерживая себя.
— Как ты мог так поступить, Боря? За что? Мы же друзья…
Самойлов усмехнулся:
— Хотел — и разорил. Мы с тобой больше не друзья, Витя. Мы по разные стороны баррикад. И тебе надо открыть глаза и увидеть, что мы с тобой соперники.
Самойлов встал, подошел к Буравину и в упор посмотрел на него:
— И мы с тобой с молодости… всю жизнь боремся, кто кого!
— Я с тобой не боролся… — возразил Буравин.
— Зато я боролся! Из-за всего! Ты вечно выпячиваешься вперед! Тебе нужно, чтобы все лучшее было твоим! В компании главный — ты! Лучшая женщина любит — тебя! А я всю жизнь должен был подбирать за тобой объедки? — Монолог Самойлова был таким выстраданным, таким накипевшим, что Таисия мысленно ему зааплодировала.
Буравин взорвался:
— Ты не подбирал! Ты увел у меня мою девушку! Ты женился, зная, что она ждет меня! »
Самойлов иронично заметил:
— Не дождалась… И я рад, что ты тогда умылся горючими слезами, Витенька! И теперь почувствуешь, каково это — быть всем, а стать никем!
Таисия, затаив дыхание, продолжала следить за их перепалкой, с удовольствием отметив, что Самойлов использовал ее собственные фразы и мысли в этой беседе.
Буравин впервые обратил внимание на жену и повернулся, указывая на нее.
— А Таисию ты специально сюда позвал? Чтобы меня унизить?
— Нет. Я пришла сама… — спокойно ответила жена.
— Никогда не думал, что вы… — мой друг… моя жена… так будете меня ненавидеть, — тихо сказал Буравин. Таисия никак не отреагировала на это заявление, а вот Самойлов завелся:
