Шофер такси, видимо, понял, что я спешу, хотя и не понял, куда именно. Я повторила название гостиницы на своем отвратительном французском трижды, прежде чем решила написать его на обратной стороне чека из «Бутс», после чего водитель фыркнул, надулся и нехотя тронулся. Движение было даже хуже, чем с утра. Париж проснулся и теперь наслаждался суетливым воскресным днем. Честно — ну почему все не могут сидеть по кафешкам и есть печенье, когда мне надо проехать по городу, сердито думала я, горя от нетерпения поскорее добраться до гостиницы.
Каким-то чудом мы прибыли на рю Амелот, а я так ни разу и не выскочила из машины и не убила ни одного туриста, который посчитал возможным перейти улицу перед моим такси, когда у нас уже загорелся зеленый, да и водитель не убил меня за то, что я каждый раз орала из окна на несчастных туристов. Это была веселая поездка. Я кинула водителю деньги — наверное, слишком много, а может, и наоборот, — выпрыгнула из машины и вбежала в гостиницу.
— Мадемуазель Кларк? — Ален поднял голову в изумлении, когда я пролетала мимо стола администратора. — Вы не поехали в Лондон?
— Поехала, — отозвалась я, тыкая в кнопку лифта, — но мои планы немного изменились. А вы, случайно, не знаете, мой молодой человек, э-э, месье Рейдеше здесь?
— По-моему, месье Рейд уехал некоторое время назад, — сказал Ален, глядя на меня в очень большом замешательстве. Вполне объяснимом.
— Вот черт! — Двери лифта открылись, но у меня не было времени подниматься наверх. Если он уже едет на фестиваль, то мне надо отправляться туда сейчас же.
— Могу ли я сделать для вас что-нибудь сегодня? — спросил Ален. Судя по выражению его лица, он пожалел о том, что произнес эти слова, в тот самый момент, как они вылетели из его рта.
— Понимаете, Ален, — я попыталась изобразить ту же улыбку «умоляю, помогите», которая так эффективно подействовала на служащего в «Евростаре», — мне надо добраться до Арраса. Вообще-то я должна была быть гам еще давно, но вместо этого напортачила и уехала в Лондон.
— Это большая проблема. — Ален кивнул, чтобы показать, что понимает, и это впечатлило меня невероятно.
— Правда? Но дело в том, что я не знаю, как добраться до Арраса. Там будет фестиваль, и мне надо срочно туда попасть. Вы можете помочь?
— Поезд отходит от Северного вокзала, и, кажется, следующий — в четыре двадцать. — Он сморщил нос и, сам того не зная, стал очень похож на экстраординарного консьержа Дженни Лопес. — Весь путь займет примерно час. А потом вы сможете дойти до главной площади пешком.
— Да я только что вернулась с чертова Северного вокзала! — Я вцепилась в стол администратора, чтобы не впасть в панику. — Слишком поздно. А на такси будет дорого?
— Очень дорого.
— Очень?
— Очень.
— Черт.
Я прижалась к столешнице и стала ждать, пока на меня снизойдет озарение. Я ждала, ждала и ждала. И…
— Вероятно, я мог бы помочь, — неохотно сказал Ален. — Я мог бы отвезти вас в Аррас.
— Охренеть! — Мое лицо сияло ярче рождественской елки. — В смысле — правда? Вы уверены? Потому что это было бы здорово. — Где-то в глубине души я понимала, что он предложил из вежливости, но я была в слишком большом отчаянии, чтобы так же вежливо отказаться.
— Я живу в Аррасе, — сказал он, жестом подзывая другого консьержа и быстро объясняясь по-французски. — Я скоро уезжаю и могу подвезти вас на фестиваль.
— Если вам нетрудно, то план просто отличный. — Я подождала, пока он выйдет из-за стола, и приобняла его. Но по тому, как он напрягся, поняла, что это уже слишком. — Извините.
— Пойдемте. — Он покраснел и указал в сторону двери.
* * *
Дорогой Ален вежливо выслушивал мою историю. Я как раз рассказывала о том, как увидела Алекса и Солен вместе, энергично размахивая руками и едва не подскакивая на сиденье, когда поняла, что Ален скорее всего просто использовал меня, чтобы смыться с работы в полдень. Его плотно сжатые челюсти и белые костяшки пальцев, крепко сжимавших руль, говорили о том, что ему в моей компании некомфортно. Наверное, не надо мне было есть два пакета конфет и шоколад по пути из Лондона. Сахарный передоз — это даже хуже, чем шампанское на ходу с утра.
— И в общем, мне просто надо переговорить с моим парнем, так что спасибо за все, — сказала я, обрывая свой рассказ и стараясь сидеть смирно. Я украдкой посмотрела на выражение его лица: мне было интересно, не проснется ли в нем любопытство и не захочет ли он узнать, что было дальше. Издав еле слышный вздох облегчения, Ален стал спокойно смотреть на дорогу, ослабив захват руля, и нагнулся над рычагом переключения скоростей, чтобы включить радио. Громко.
Мне удалось сидеть спокойно и держать рот на замке до конца пути, в основном чтобы не докучать Алену. С каждой минутой, проведенной нами в тишине, его плечи опускались на дюйм и становились более расслабленными в отличие от начала поездки, когда они были подняты и прижаты чуть не к самым ушам. Прошло двадцать минут, в течение которых мы слушали отвратительное французское радио (никогда бы не подумала, что Ален обожает кантри), и мы наконец подъехали к воротам, у которых толпились люди, пришедшие на фестиваль.
— Огромное вам спасибо, — сказала я, на ощупь шаря по двери в поисках ручки. — Вы просто спасли мне жизнь. Правда. Я просто не знаю, как вас благодарить.
— Конечно. — Он ослабил свой галстук, давая понять, что, высадив меня из своей машины, теперь уже совершенно окончил свой рабочий день. — Мы с вами скоро увидимся в гостинице?
— Надеюсь, не очень скоро, — сказала я, выбираясь из машины. — То есть не раньше чем как минимум через час.
— Да, конечно, не слишком скоро, — повторил он с недвусмысленным намеком. И все же он привез меня на фестиваль и не стал выкидывать на дорогу, когда я случайно пролила полбанки пепси на обивку его сиденья, так что мне надо было быть благодарной, а не сердиться в ответ.
Осторожно закрыв дверь, я помахала ему на прощание, еще раз намазала губы блеском и подошла к воротам. В отличие от остальных фестивалей, на которых мне выпало несчастье побывать, никаких полей с хлюпающей грязью поблизости видно не было. Огромная сцена была установлена с одной стороны главной площади. Я не знаю, чего ожидала, но это было прекрасно. Я решила, что совсем не плохо, что мой гостевой пропуск ждал меня у входа, и стала вглядываться сквозь ворота на фестивальную площадку. Боже ты мой, до чего же здесь было много народу. И как мне искать Алекса посреди всех этих людей?
— Ты гений, Энджел, — пробормотала я себе под нос, протискиваясь сквозь толпу. — Притащиться черт знает куда в стране, языка которой ты не знаешь, без долбаного телефона, и ожидать, что отыщешь своего парня посреди десятитысячной толпы.
