— Ты гений, Энджел, — пробормотала я себе под нос, протискиваясь сквозь толпу. — Притащиться черт знает куда в стране, языка которой ты не знаешь, без долбаного телефона, и ожидать, что отыщешь своего парня посреди десятитысячной толпы.
Осложняло поиски еще и то, что как минимум шестьдесят процентов этой самой толпы было одето точь-в-точь как мой парень. Все парижские стиляги до единого подались в Аррас, будто бы были его группой поддержки на всякий пожарный. Несмотря на то что сама идея такого веселого (в кавычках) поиска вогнала меня в депрессию, я должна была пройти к сцене, чтобы посмотреть, не могу ли как-нибудь оказаться за ней. Было очень мало шансов, что Алекс окажется там — он все время стоял где-нибудь, наблюдая за выступлением других, — но есть надежда, что Крейг проявит гостеприимство. Холодные напитки и разгоряченные фанаты? Да, он может быть только там.
— Я думаю, моя фамилия есть в списке у «Стиле», Энджел Кларк, — сказала я, подойдя к двум огромным дуболомам, охранявшим вход за кулисы, и предъявляя им свой бейджик. Не совсем в стиле по-джедайски, но должно было сработать. Однако они посмотрели на меня, потом друг на друга и ничего не ответили.
— Нет, правда, я там есть, — сказала я, надеясь, что это правда. — Я ищу Алекса Рейда.
— И я тоже, — сказал знакомый голос за моей спиной.
Я обернулась, увидела Грэма с гитарным кейсом в руках и бросилась к нему в объятия.
— Что творится, Энджи? Где он?
— Что значит «где он»? — спросила я, не желая отпускать его, когда он начал делать попытки освободиться от моих объятий. Как же было здорово видеть его снова. Ощущение было такое, словно прошла вечность с тех пор, как мы попрощались накануне. — Я приехала сюда, чтобы найти его.
— Но я думал, ты вернулась в Лондон. — Он помахал своим пропуском на проход на все территории перед лицом у необъятных дуболомов, и они медленно расступились, пропуская нас. — Ты не поехала?
— С чего ты взял, что я уехала в Лондон? — спросила я, примечая Крейга у барной стойки, беседующего с симпатичной блондинкой. Ну конечно.
— Потому что Алекс оставил мне какое-то невменяемое сообщение, что ты бросила его и подалась в Лондон и ему надо ехать за тобой. — Грэм порылся в кармане и достал свой айфон, потом нажал несколько кнопок и дал его мне: — Послушаешь?
Я прижала теплый телефон к левому уху, засунув палец в правое, чтобы расслышать сообщение в реве гудящей толпы, приветствующей группу, которая только что поднялась на сцену.
— Хаюшки; короче, я тут типа еду в Лондон искать Энджел, я облажался, и надо все разрулить.
Я с трудом сглотнула. Он поехал в Лондон? За мной?
— Попытаюсь вернуться к шоу, хот, э-э, мда. Наверное, все-таки не успею. Но постараюсь. Прости, чувак.
Я вернула телефон Грэму, побледнев как полотно, и вся работа девушки из «Кларинс» пошла насмарку.
— Ты перезвонил ему? — спросила я в исступлении. Алекс уехал в Лондон? Зачем Алекс уехал в Лондон? Откуда Алекс узнал, что я в Лондоне?
— Естественно, — ответил Грэм, заталкивая очки на нос и недружелюбно глядя на меня. — Но не смог прозвониться. Тут за океаном, наверное, не слишком хорошие консьержи.
— Да уж, — согласилась я, однако по мере продолжения разговора его вид не становился приветливее. — Но все равно, так или иначе, это каким-то образом выплыло бы. Может, еще раз попробуем?
— Попробуй. — Он пихнул телефон мне в руки. — Мне надо пойти проверить звук. На тот случай, если оставшаяся часть моей группы явится и мы все-таки выйдем на сцену.
— Ура! — Я салютовала спине Грэма, который буквально силой оторвал Крейга от блондинки и барной стойки. Мне не понравилось, что он злится на меня. У меня ушло несколько секунд на то, чтобы разобраться, как позвонить на последний набранный номер, а потом я стала ждать звонка. И слава Богу, дозвонилась.
— Грэм, чувак, — ответил Алекс и тут же пустился извиняться, поэтому я не смогла вставить ни слова, — мне ужасно жаль, я понимаю, что подвел тебя и Крейга, но мне необходимо поговорить с Энджел, я сам запустил всю ситуацию, и мне просто необходимо вернуть ее или хотя бы заставить выслушать меня. Я вернусь до того, как мы начнем. Когда мы там должны?
— Не знаю, — запнувшись, произнесла я. — Но я точно не в Лондоне.
— Энджел?
— Да?
На том конце повисло мучительно затянувшееся молчание.
— Алекс?
— Энджел, ты что, в Париже?
— Точнее, в Аррасе.
— Так ты не в Лондоне?
— Нет.
— Ты была в Лондоне?
— Хм, недолго.
Снова молчание.
— У меня скоро сядет аккумулятор, — наконец сказал Алекс. — Ты можешь усадить свою задницу и не двигаться до моего прихода?
Я решительно кивнула.
— Ты там киваешь в телефон? — спросил он.
— Да.
— О’кей.
И он повесил трубку.
Я смотрела на телефон и думала, что же делать дальше. Я подумала о том, чтобы написать ему сообщение, извиниться, что из-за меня ему пришлось сломя голову гнаться за мной в Лондон, только вот я понятия не имела, как писать сообщение в айфоне, а Грэма просить не хотелось. Кроме того, если у Алекса садился телефон, он бы все равно его не получил. Черт. Чувствуя себя скорее кучей отдельных органов, чем человеком, я отправилась в бар и попросила кофе. Упав на стул около стойки, я достала свой айпод и ноутбук. Мне хотелось только заснуть и спать, пока не приедет Алекс, а потом открыть глаза и увидеть, как он поднимается на сцену, обнимает меня и при всех признается мне в любви.
Мой ноутбук показывая ту же страницу, на которой я закрыла его на Северном вокзале несколько часов назад. Я читала и перечитывала то, что написала утром. М-да, меня, конечно, «опустила» девица на этой неделе, так-то оно так, вот только никому не удавалось облажаться по полной, как мне. Я стала нажимать «х» до тех пор, пока текст не исчез; передо мной предстала чистая страница, и я начала писать заново:
«ПРИКЛЮЧЕНИЯ ЭНДЖЕЛ: ВРАГА НАДО ЗНАТЬ
Пора сделать признание. Переписываю это сообщение во второй раз за последние двенадцать часов и боюсь, что этот раз последний. Говоря одним словом (это же только блог, в конце концов), на этой неделе я приехала в Париж и грезила о велосипедных прогулках по Сенс, гулянии перед Лувром за руку с моим Бруклинским Парнем и о том, чтобы съесть все съедобное, что попадется на моем пути, но вместо этого получила нечто совершен но другое.
Вместо „La vie en Rose“[81] я получила Lavieen Бред. Между трансатлантическими ссорами с моей подругой, перебранкой с одной абсолютно чокнутой девицей, которая норовила украсть у меня парня, и увиливания от ловушек, расставленных другой, которая пыталась украсть мою работу, мне было некогда срывать поцелуи на Новом мосту или вдыхать аромат миндаля в „Ладурс“[82]. Неделя выдалась довольно загруженной. А теперь я сижу здесь и пытаюсь разобраться, какого черта происходит. Постоянно думаю: будь я поуверенней в себе самой и собственных поступках, наверняка могла бы избежать хотя бы некоторых проблем и не сидела бы сейчас за сценой в Аррасе, похожая на отрыжку Ворцеля Гаммиджа[83]. Хорошо хоть мой синяк почти прошел — про это позже.
