— Те, у кого спрашивал я настаивали именно на этом варианте, клялись мне что не причиняли ей вреда…
— Но как они могли утверждать это, если ее держали в каком-то другом месте? — спросила Оля, проглотив ком слез. — Не навещали же они ее, не справлялись о здоровье и не приглашали врачей.
— Именно. Я не верил им ни тогда, ни сейчас. Все произошло по их указке и виноваты были именно они.
Несмотря на уверения бандитов, Тигран понял, что в момент возвращения Наты на квартиру, в жуткий и теперь уже сравненный с землей район случилось что-то. Она сопротивлялась, упала и ударилась — это было самое безобидная из имеющихся у Тигра версий.
— Скорее всего ее ударили или просто не особо церемонились, когда затаскивали обратно. В ее положении любая травма могла считаться, как «опасная для здоровья матери и малыша».
— А что сказали те, кто был там?
Это был логично — сдать Тиграну всех, кто был виноват в произошедшем напрямую и хотя бы частично, но смягчить свою собственную участь.
— А их не было.
— В смысле?
Ольга остановилась на мгновение, перестав дотрагиваться до его висков и приглаживать жесткие волосы.
— Я думаю, что они избавились от них, таким образом спрятав концы в воду, — проговорил Тигр, глядя на нее снизу-вверх. — Они не думали, что я приду к ним.
— Почему?
Сам Бог велел идти Тиграну именно к ним, потому что его подозрения, обвинения и конечные претензии строились не на ровном месте.
— Потому что я уже проверял их, облажался и получил выговор от начальства.
— Но ведь ты не придумал угрозы и требования свернуть дело?
— Это были происки врагов и конкурентов, — пояснил Тигран. — Все было сделано очень умно.
— Они пытались сделать из тебя дурака.
Хамиев в ответ мрачно усмехнулся. Все было именно так, но перестало быть таковым с обнаружением трупа.
— Ты хотела знать, как я поступил с ними?
Оля кивнула. Она очень хотела знать, а хватило ли у него «яиц», чтобы сделать то, что не прощают и не дают судить другим.
— Я отправил их в плавание по сточным водам.
Он никого не убил прямым способом. Тигран, забыв о должностных инструкциях, погрузил уродцев в авто и отвез на очистное сооружение.
— Я стрелял по ним, не целясь, чтобы они плыли куда угодно, но только не к ближайшему берегу.
Возможно, он ранил их, но Хамиеву было плевать на это и на многое другое. Скоты, затеявшие все это, не были достойны какой-то другой участи.
— Туда же, где нашли Наташу?
Тигран сделал движение глазами, означающее «да» на многих языках этого мира.
— Заехал на кладбище, а потом поехал сдаваться и чуть было не сбил одну идиотку.
Их дороги не должны были пересечься, но сделали это в одной определенной точке. Тигр ехал, чтобы передать свою судьбу одному конкретному человеку, а Ольга, чтобы принять ее и из тех же рук.
— То есть. Мы так никогда и не узнаем, благодаря кому Макар оказался на той помойке?
Ольга не знала, чтобы она сказала ему, если бы узнала и вдруг встретила. Она бы благодарила его за проявленную милость и за пришедшую на ум догадку (ведь мало кто знает о том, что ребенок может быть жив в теле почти умершей женщины) или набросилась с кулаками за то, что не отвез и не подбросил к дверям какой-нибудь больницы.
— Меня не закрыли только лишь потому, что за меня заступился Ратников и теперь я, выходит, что его вечный должник.
Багдасарова вздохнула, а потом поднялась и оказалась рядом с мигом поднявшимся Тиграном, не ставшим сидеть у ее ног. Она, как и когда-то вновь уткнулась носом в его грудь и ключицы, а потом отодвинула его от себя, решив, что уже однажды совершила ошибку, сократив дистанцию между ними в невероятно короткие сроки.
— Оставайся сегодня у меня? — предложила она, противореча себе же. — Диван на кухне раскладывается.
Кажется, за язык ее потянул ангел-хранитель, как будто устав работать с вверенной упертой душой привычными способами.
— Не думаю, что это хорошая идея.
Мужчина провел костяшками по ее щеке и улыбнулся, в уже ставшей привычной манере, откуда-то из глубины глаз.
— Ты еще успеешь вернуться к добровольному рабству, — возразила Ольга, складывая руки у него на поясе. — Но могу поспорить, что не сможешь сказать мне, когда появишься дома в следующий раз.
— Дома?
— Именно.
Ольга не стала объяснять ему еще что-то. Ей казалось, что она уже сказала лишнего — безумно и опрометчиво было привечать в доме человека, связанного с криминалом, но… Что-то говорило ей, что еще можно что-то исправить.
— Макар спрашивает о тебе каждый день, — проговорила она, обернувшись и посмотрев на его отражение в темной поверхности окна. — Неужели не хочешь пообщаться с сыном?
В награду она получила улыбку и даже попытку поймать ее реальную, а не образ в черной поверхности стекла, но Оля сбежала, чтобы скрыть противоречивую себя и, чтобы достать набор для гостей, постельное белье, одеяло и подушки.
* * *
Хамиев уже спал, скрипя диваном на кухне, а Ольга… Она сначала ждала чего-то — храпа в том числе, а потом поняла, что думает о собственной беспечности и обо всем сказанном Тиграном. Кажется, в двух выматывающих мыслительных процессах крылось что-то, но что именно Ольга пока понять не могла.
— Спи, Багдасарова, — прошептала она себе. — Ответы на вопросы придут в фазе быстрого сна.
Откуда она знала это? Подсмотрела в одном очень интересном медицинском сериале. Но вопреки всем ожиданиям ей в ту ночь не снилось ничего. Показалось даже, что вот она закрыла глаза и тут же открыла их, услышав голоса.
— Тише! — просил Тигран, обращаясь к громкому Макару. — Давай не будем будить маму?
Она сама предложила ему остаться, и сама подумала плохо — выскочила в коридор, из которого доносились обрывки разговора и выдохнула, прислонившись к стене. Вуки с еще не отцепленным поводком уже обнюхивал ее ноги, оставлял грязные следы на светлой плитке и размахивал хвостом.
— Мама! — улыбнулось ее чудо, принявшись дергать за бегунок на молнии куртки. — Боброе утро!
— Доброе, — она поправила-поприветствовала сына и сидящего у его ног, развязывающего шнурки на ботинках Тиграна. — Где это вы были?
Макар, освободившись от куртки и от ботинок, бросился к оставленному у двери пакету, подтаскивая его к ней.
— Смотри!
Ольга присела на корточки, мало беспокоясь о своём внешнем виде. Она рассматривала утренние покупки, которыми хвастался сын — свежий хлеб, сливочное масло, пакет с футболкой.
— Мы выпили все молоко, — прокомментировал Тигран, смерив ее преувеличенно внимательным взглядом. — Прогулялись до магазина, но немного не успели к завтраку.
Это вновь произошло с ней — она спала, как убитая, презрев опасность в виде не такого уж и безобидного мужчины. Она выдохнула, прогоняя этим жестом все первые утренние чувства. Она ведь сама предложила остаться у себя* С чего решила, что он захочет выкрасть его? Он же сказал ей, что не собирается забирать его у нее!
— Что это с тобой?
Тигран подошел к ней, но перед этим подтащил к себе Вуки, отцепив поводок и запустив его в ванну.
— Вуки!
Сын, не обращая внимания на грязь (так было всегда) пронесся по полу в ванную комнату.
— Который час?
Она отклонилась, чтобы заглянуть в комнату и бросить взгляд на расположенные на тумбочке часы, но была возвращена на место двумя сильными руками, припавшими ее к мужскому телу.
— Одиннадцать, — Тигран проверл по ее бедрам, а потом вновь вернул руки на талию. — Что случилось?
Олька бы ни за что не призналась ему в собственной паранойе, но этого и не нужно было. Кажется, он все понял самостоятельно.
— Всего лишь заметила одну тенденцию, — откликнулась Ольга, вдруг осознав, что стоит неумытая и непричесанная перед ним. — Где ты, там грязные полы.
