Глава 15
Он не привык долго валяться в кровати. Лежать и ничего не делать – это не в его стиле. Даже дырка в руке не казалась существенным поводом. Тем более, когда внутри всё зудело от лютой злобы. Невыносимо было даже думать о том, что пока он зализывает раны, как побитый пёс, Барс радуется жизни и трахает его жену. Нет, он не собирался с этим мириться, совсем. Даже не смог сдержать эмоции при родителях, когда те примчались к нему с самого утра. Взял пакет, который они принесли, и поторопился с ними попрощаться, игнорируя все вопросы касательно Лизы.
Не хотел, но пришлось просить помощи у Олега. Теперь тот ждал его в машине у ворот клиники. Медсестра тоже оказалась сговорчивой. Сделала ему укол обезболивающего, когда он пожаловался на скверное состояние. После неё он попытался «навестить» Шустрого, но в палату к нему не пустили из-за каких-то процедур. Тогда он оставил для него записку, обозначив, чтоб обязательно передал её своему другу. Дальше удалось спокойно выйти на улицу. Здесь никто не спрашивал, какого чёрта больные шляются по коридорам больницы – обычное дело.
– Куда едем? – спросил Олег, когда он сел к нему в машину.
– В отделение.
Тот даже не стал задавать вопросы. Доставил его по назначению и любезно сопроводил в кабинет.
– Надолго здесь?
– Не знаю. Стравицкий у себя?
– Нет, уехал.
Да и плевать. Он всё равно не сильно-то хотел с ним разговаривать. Этот боров всегда относился к Барсу слишком лояльно, с самого детства. Влад ещё понимал, что тот давал им поблажки, когда оба были детьми и попадали к нему за мелкое хулиганство. Не понимал, почему ничего не менялось с тех пор, когда он пришёл к нему после академии, а Барс всё так же продолжал хулиганить. Ощущалась в этом какая-то великая несправедливость. Барс не заслуживал подобного отношения. Ни бабы его не заслуживал, да вообще ничего!
– Тогда я зайду попозже, – сказал ему Олег. – Будь тут, ладно?
– Да, – отмахнулся Влад.
Но когда за Олегом закрылась дверь, первым делом он полез в сейф, чтобы достать оттуда запасной ПМ, левый, который хранил для исключительных случаев. Похоже, момент настал, как раз для очередной встречи с Барсом и, как он надеялся, последней встречи. А покинув кабинет, Влад взял у дежурного ключи от служебной машины и отправился на стоянку, посылая к чёрту всех, кто смел обращать на него внимание. Он в мятом спортивном костюме и с перебинтованной рукой, словно какая-то жертва. Да хрен они все угадали. Он всем покажет, чем чревато переходить ему дорогу. Он и Барс – слишком длинная у них история, некрасивая. Осточертело. Как там говорилось в знаменитом фильме… должен остаться только один.
Запрыгнув в машину, Влад попытался устроиться так, чтоб было удобно её вести, благо коробка автомат. Да и обезболивающее действовало, причём так, что ощущал легкое головокружение. Но он ездил за рулем и не в таком состоянии. Да и торопиться ему некуда. Поедет тихим сапом и даже успеет по дороге выпить кофе.
* * *
Иногда безысходность похожа на глыбу льда, которая сидит внутри и источает колючий холод. Её лютый морозный воздух душит, сжимая на горле сильные пальцы. Только иногда это мужские пальцы. Те, которые способны дарить наслаждение одним легким прикосновением к плоти, изнывающей по его ласкам. Которые способны разжигать огонь и растапливать любые льды. Но не сейчас… сейчас я замёрзла напрочь.
Нет, я хорошо понимала, с кем имею дело. И всё равно будто ошиблась, что этого зверя можно приручить. Если он одичал до мозга костей и не желает меняться – ему будет плевать, кто и почему находится рядом с ним. Что какая-то глупая блондинка взяла и влюбилась в него вопреки здравому смыслу, игнорируя всякие синдромы – ему будет плевать. И это вряд ли исправить: ни лаской, ни сексом, не мне. Мы как две разные вселенные, которые лишь высекают искры при столкновении, но никогда не смогут стать единым целым. И будет очень жаль, если окажусь права.
– Что сказал Стравицкий? – спросила я, решив дать ему ещё один шанс.
– Что всё будет в норме, если никто не станет высовываться. Поэтому передай своим, чтоб не подавали какие-то заявления в полицию, пусть вообще туда не заходят. А ещё лучше им взять отпуск на месяц и свалить из города.
– А что делать мне?
– Разводиться.
– И всё?
Но вопрос остался без ответа, и пауза затягивалась.
– Нет, Глеб, либо ты со мной разговариваешь…
Но он резко перебил:
– Не сейчас, ладно?
Молча согласившись, я тоже отвернулась к окну. Что-то было не так. Я чувствовала это. Что-то, что выбило Глеба из нормального состояния. И теперь я нервничала вместе с ним. Вдруг захотелось позвонить родителям. Но как только я полезла за телефоном, Глеб соизволил сказать:
– У твоих все хорошо. Я уточнял, пока была у Стравицкого.
– Тогда где плохо?
– Плохо?.. – лениво переспросил он и задумался, пока прикуривал новую сигарету. – Плохо то, что у Тихона тоже будет всё хорошо.
Наверное, впервые я ощутила сожаление от таких слов. Впервые была готова разделить с кем-то подобное настроение. Но это всё было настолько неправильно…
– А ты не хочешь хотя бы для разнообразия подумать о себе, а не о Тихоне? – предложила ему. – Иногда есть смысл отпустить прошлое, чтобы появилось место для чего-то настоящего. И месть – не лучшая цель в жизни.
– Есть другие предложения? – спросил он, и будто даже не всерьез.
А я взяла и ответила:
– Может быть… если бы они были бы кому-то интересны.
Глеб снова промолчал, и я не стала больше на него давить. А уже вскоре мы остановились на стоянке больницы, и несложно было догадаться, к кому приехали.
– Никита Быстров, – произнес Барс в приёмной. – Можно к нему пройти?
– Да, секунду, – ответила девушка.
Через пару минут нам указали маршрут. Мы надели бахилы, одноразовые халаты и поднялись на третий этаж. Шустрый находился в одноместной палате. С первого
