на, – Пашка достает из внутреннего кармана авторучку, протягивает Глебу.
Муж что–то черкает на листке, всовывает его в руки Градову.
– Вот твое спасение. Не благодари.
С подозрением глянув на Романа и Глеба, Пашка развернул записку. Широкие брови поползли вверх.
– Жениться на Кире? Вы серьезно?
– Вполне.
Роман кивнул с самым серьезным видом. Глеб даже не моргнул.
– Ты мне мстишь, Полежаев, да? Не пойму только за что?
– Руки свои лишний раз при себе держи, – мужнины руки собственнически прижимают меня к телу.
– Я так и знал! – скалится Градов, хлопает Глеба по плечу. – Теперь я точно женюсь на Кире!
Джонсон оглянулся на Вертинскую, которую перехватил зам мэра и что–то оживленно теперь ей рассказывает, а она улыбается и коротко отвечает.
Павел провел рукой по лысине. Воинственно расправил плечи, похрустел шейными позвонками. Что–то в его взгляде поменялось. А потом он решительно двинулся в сторону напарницы. Сказал несколько коротких слов девушке.
Кира побледнела и сделала шаг назад, а Пашка больше не стал церемониться. Схватил Вертинскую за талию, перекинул через плечо и нагло утащил ее из–под носа ошарашенного зам мэра. По пути махнул кому–то рукой, и со всех сторон в зал стали выходить официанты с бокалами шампанского на подносах.
– Значит, у нас будет малыш? – разворачивает меня к себе лицом муж.
С силой сжимаю саморастягивающиеся губы, моргаю. Грудь ходит ходуном, пульс зашкаливает от пронизывающего взгляда любимого.
– А кто? Мальчик или девочка?
– Понятия не имею. Месяца через четыре узнаем.
Эпилог 2. "У нас будет малыш"
Глеб
От ресторана до дома ехать от силы минут пятнадцать. Не справившись с эмоциями, третий раз заруливаю в свободный карман, глушу машину.
– У нас будет малыш? – повернувшись, всматриваюсь в лицо любимой, пытаясь найти хоть капельку обмана. Один и тот же вопрос задаю… Сам сбился со счета который раз спрашиваю за последний час.
– Да! – жена красиво смеется, сверкая синими–синими глазищами. – Я конечно знала, что эта новость впечатлит тебя, но чтобы ТАК!
– Я впечатлен! Очень впечатлен!
Катина победа на конкурсе кажется не такой масштабной, как известие, что я стану папой. Пусть это будет наш третий ребенок, но он будет со мной с самого начала – от зернышка, что уже есть там, под защитой Катиного сердца, до появления на свет и далее.
Малыш. Или малышка. Как Костя или Яна.
Мой и Катюшин.
Наш.
Это…
Это вау!
Получилось! Несколько раз намекал Катюше, что детей много не бывает. Как бы случайно забывал про защиту...
Увидев сегодня торт с коляской, мысленно позавидовал счастливчику. Посмотрев на него во второй раз, закрались подозрения. Поведение Кати, осторожные взгляды в мою сторону, заметное внутреннее сияние подтвердило догадку еще до оглашения имени победителя.
Одним движением перетягиваю жену к себе на колени, впиваюсь в губы. Не могу насытиться этой женщиной, крышу рвет. Полгода женаты, а до сих пор не верится, что она моя. А теперь еще и беременная.
– Люблю тебя, карамелька моя! – прерываю поцелуй, чтобы сказать ей это.
Целую снова. Губы сладкие, мягкие, так бы и съел.
Нежные пальчики зарываются мне в волосы, бедра нетерпеливо елозят у меня на коленях. Тихий стон музыкой звучит в салоне. Завелась моя девочка.
– Поедем… к тебе… – выдыхает мне в губы.
Мою квартиру мы хотели сдать в аренду, но имея двух детей, кота, собаку и замечательную бабушку, решили, что иногда родителям полезно будет уединяться. Идея оказалась отличной.
– Мгм.
Нехотя ссаживаю любимую с колен на ее место. Ехать со стояком в штанах неудобно, но это только подстегивает поторапливаться.
…
– Мама! Папа!
Стоит нам переступить порог дома, как навстречу бегут три сорванца, Мультяшка и даже Борис. Успеваем только одновременно с Катей присесть, как детские ручки обнимают за шею. Мою – Янкины, Катю стискивает Костя. Дети нас поделили с первого дня.
Илюшка остается между нами, с завистью глазея на друзей.
– А где мои мама и папа?
– Скоро будут, не переживай, – треплю его по волосам.
Мультяшка прыгает на задних лапках, требуя к себе внимание тоже, Борис делает вид, что он пришел просто так и телячьих нежностей ему не надо.
Маргарита Павловна, судя по запахам, на кухне печет пироги. У нее с первого дня появления у нас Костика идея-фикс откормить мальчика. И ей это неплохо удалось.
– Победила? – спрашивает Яна у матери.
– Победила! – отвечаем хором.
– Я знала!
– И я знал! И я! – подхватывают мальчишки.
Проходим в зал, садимся на диван. Дети запрыгивают на колени.
– Как дела, чем занимались? Натворили что–нибудь?
– Неа, не успели, – машет косичками Яна.
Однажды дочь спросила меня, как понять нравится она мальчику или нет. Говорю – если за косички дергает, значит, нравишься. С тех пор каждое утро Яна просит маму заплести ей косы. Как минимум троим пацанам из ее группы, по словам дочери, она нравится.
– Да как же не успели? – кричит из кухни Маргарита Павловна. – А как же ваш Капитан Америка?
Капитан Америка – любимая игрушка сына. Он с ней не расстается ни днем, ни ночью.
– Что случилось с Капитаном Америкой? – Катя встревоженно заглядывает в глазки Костика.
Мальчик преображается. Из радостного ребенка превращается в убитого горем. На глаза набежали слезки, губки задрожали, а плечи поникли. Хочется обнять, успокоить, пообещать что угодно, лишь бы не расстраивался.
– Он утонул…
– Как утонул? Как это случилось?
– Это все Илюша! Он нажал кнопку, и Капитан смылся в унитаз, – с обидой в голосе сын жалуется, прильнув к матери.
– Я не хотел! Он сам… – Илюша понуро опустил голову. – Костя сказал, что Капитан Америка умеет нырять. Я случайно кнопку нажал, а он смылся.
– Ага, случайно. А кто спрашивал нажимать или нет? – Маргарита Павловна в фартуке и полотенцем в руках входит в зал. Лицо строгое, а глаза смеются. – И кто ему сказал нажать?
Мальчишки, переглянувшись, опустили головы еще ниже. Вспоминаю себя в детстве. Мы ведь с Ромкой были такими проказниками.
Обнимаю жену, пока никто не видит, поглаживаю, сжимаю пальцами кожу. Чувствую как плавится моя женщина, жмется ко мне незаметно. Мы так и не придумали кто, когда и как скажет детям, что у них будет братик
