улитка.
— Ну, что, Глашка, делать с тобой что будем? — поинтересовалась она, потрепав свою питомицу за холку. — Есть смысл звонить? Или лучше сразу — в черный список, а? — продолжала Рита, разговаривая то ли сама с собой, то ли с Глашкой, одновременно «прокручивая» на экране телефонную книгу.
Кто бы и что там не говорил, а решение ей предстояло принять непростое. Нравился или нет кавалер? Да, — вот тут самой себе, по крайней мере, не лгала. Проблема заключалась в другом. В свою жизнь впустить его было страшно. Ну не могла птица его полета заинтересоваться провинциалкой, возраст которой приближался к тридцати восьми годам! Только если от скуки. Развлечения ради.
Тяжело вздохнув, еще раз посмотрела на телефон в своей руке. Звонить или не звонить, вот в чем вопрос. И вопрос для сегодняшнего дня крайне важный.
Ладно — Ксюха. Ну, не в первый раз им ругаться. Особенно из-за её так называемой личной жизни, которая Маслову совершенно не устраивала. А вот больше никогда не увидеть человека, в обществе которого провела прекрасный день… Вот этого она хотела ли…
август 2021, этот же вечер
1
Самый запад России. Константинов еще несколько минут после окончания разговора задумчиво смотрел на телефон в своей руке. В его жизнь рвались перемены. Пока — семимильными шагами. Но, пожалуй, впервые, не было желания те как-то ускорять или, наоборот, оттягивать. Всё шло, как казалось, своим чередом. И от этого появлялось психологическое удовлетворение. Впервые в жизни. Которой уже, по сути, пол пути пройдено.
Он не видел, когда к столику вернулась Лада. Еще один человечек из его окружения, который хоть и медленно, но становился прежним.
— И где твой отец? — поинтересовалась она, присаживаясь рядом с молодым человеком, на какое-то время оставшимся в полном одиночестве. Совсем не похоже на Константиновых. Им всегда было, о чем поговорить.
— Кажется, у него любовь звонит, — обронил тот, лишь на мгновение глянув на юное дарование, как называл девушку Константинов-старший. И почему — юное, когда ей уже полных двадцать три! Как-то сделал попытку выяснить это у самого отца, но тот лишь странно усмехнувшись, в своей манере ушел от ответа.
— И отчего такой сарказм? — вполне искренне удивилась Лада, в недоумении посмотрев на молодого человека. — Дим, давай, прекращай, — попросила она, действительно не понимая, что до такой степени раздражает её кавалера. — Твоя реакция на личную жизнь отца начинает все больше напоминать реакцию мальчика-подростка. Еще ревновать начни его к женщинам. И потом, с чего ты взял, что там любовь? — вот такой уверенности с его стороны тоже понять не могла. По её мнению, Алексей Петрович всего лишь максимально вежлив с дамами и те просто отвечают ему взаимностью.
С чего он взял… Внимательно посмотрев на девушку, Дмитрий сдержал невесёлую усмешку. Да, мог сейчас допустить мысль, что ошибается. Вот только не стыковалось слишком многое в словах отца. Да и в действиях.
— Он никогда не уединяется при разговоре по телефону, — и это был, по мнению Димки, первый серьезный признак, что в личной жизни Алексея Константинова намечаются очередные серьезные перемены. — В лучшем случае — в сторону отойдет. А здесь вообще вон на улицу вышел.
С того места, где находился их столик, прекрасно была видна и сама терраса, и вход-выход на неё. И даже с расстояния было заметно, во всяком случае ему, что разговор отцу интересен и даже приятен. А значит, действительно, звонили не коллеги по цеху и не Лерочка, достаточно настойчиво досаждающая ему звонками.
— А порадоваться за отца не хочешь?
Его Лада снова переквалифицировалась в психолога. У самой еще проблемы не до конца прошли, а его пытается от конфликта с отцом уберечь. Хотя вот как раз-таки конфликтовать Димка и не собирался. Ни с ней, ни, тем более, с отцом. Просто боялся за него слишком сильно. А теперь, когда узнал правду…
— Хочу, — заверил он, внимательно посмотрев на девушку. — Очень хочу, Лад. Просто…
— Дим, он взрослый человек, — не дослушав до конца своего кавалера, напомнила Лада. — Может там ничего и нет и всё закончится с его возвращением в Питер. А здесь просто отдыхает. Нашел хорошего собеседника.
— А если нет? — и сам понять толком не мог, что не давало покоя.
Да, Лада права. Практически во всём права. И отец достаточно взрослый человек, чтобы со своей жизнью разбираться самостоятельно. Но он с одним своим прошлым только можно сказаться, разобрался. Второе в воздухе неизвестно на сколько повисло. Если еще и третье грохнет…
— А если нет — разберется сам, — и снова голос ее прозвучал с твердой уверенностью в правоте озвученного. — Может, наконец, встретил любовь всей своей жизни. Ну, в конце концов не с нами же ему все дни проводить, и не в номере прятаться.
— Вот тут, на побережье? — не удержавшись, съязвил Димка.
Покоя не давал подобный отдых отца в Сочи в тот год, когда привез оттуда свою Петрову. Тогда тоже никто серьезно не отнесся к её появлению в его жизни…
— Вот тут, на побережье, — повторила Лада ровным тоном. — Он изменился резко, Дим. В нем жизнь появилась.
— Да он, вроде, мумией и не был, — проворчал Димка, вновь задумчиво глянув в сторону отца.
Разговор тот закончил, вот только на какой ноте? Слишком долго смотрит на телефон в своей руке. Всё отлично? Или, напротив, грядут проблемы?
— Только он жил по привычке, — возразила Лада, делая глоток сока из своего стакана. — Ничего не меняя, — продолжала она, прислонившись к спинке стула. — И вас всех, так понимаю, это вполне устраивало. Такой полу запрограммированный человеко-зомби.
— Он ведет себя как мальчишка, — вновь не удержался от замечания Димка.
— А тебе не приходит в голову мысль, что ему именно это и надо? — вновь поинтересовалась Лада при этом без малейшего сомнения в голосе. — Ранний брак. Ранний развод. Ранний сын. Ранняя ответственность, — перечисляла скороговоркой основные вехи из жизни Константинова-старшего. — Потом какой-то странный период. И снова брак. Его жизнь до сих пор делилась на две составляющие: обязанность и ответственность. А если именно здесь встретил женщину всей своей жизни?
Что-либо ответить Дмитрий не успел, вовремя заметив возвращающегося к столику отца. И настроение у того было… Оно и до этого звонка было более, чем отличным. А вот звонок… Теперь понимал выражение «светится изнутри». Его переполняли эмоции, которыми, по крайней мере пока, делиться ни с кем, даже с сыном, по всей видимости не собирался.
— Все живы-здоровы? — поинтересовался он, подсаживаясь к столику.
— Сейчас
